Становилось очевидно, что существа выигрывали для остальных армий время, перетягивая внимание наёмников на себя. Как и Энлиль с Энки, твари прекрасно осознавали, каким неприятным фактором они являлись, и на что были способны, оставь друзья их без присмотра. Поэтому Оборотни нахально таились, не вступая в открытое сражение.
Поочерёдно наёмники ненадолго покидали Иерихонскую Солнечную систему, наблюдая за движением армад к Галлии и внутренним системам страны. Где получалось, они уничтожали неосторожно проявлявших себя Слепней, и не мешкая, возвращались обратно. Прежде чем заняться другими рабами, Энлиль и Энки собирались сбросить со своей шеи Оборотней. Изначально наёмники вели себя открыто, не скрываясь ни перед высшими существами, ни перед пока что не опасными для них армадами. Не ввязываясь в сражения с кораблями противника, друзья мимоходом выводили из работы важные для адайских и других технологий наземные установки, без которых система окажется бесполезной для пришельцев. Действовали Энлиль и Энки в неосязаемых слоях пространства, невидимых для технологий противника, отчего сопротивление им оказывали только способные просачиваться в материи Вселенной Кряжи. Грубые, неотёсанные твари ранили парней, но не настолько, чтобы задержать основательно. Медленно, но наёмникам удалось зачистить систему. Когда последняя из установок была уничтожена, Энлиль и Энки старательно разыграли сцену своего ухода из Солнечной системы, сделав вид, что покидают Иерихон. Применив всю доступную им выдержку и концентрацию силы, парни поддерживали иллюзию своего исчезновения, оставаясь при этом на главной планете и незаметно окутывая систему невидимым энергетическим полем, проникновение сквозь которое на любом уровне выявило бы Оборотня.
Иллюзия длилась уже третий условный час относительно планеты Иерихон, но Оборотни не торопились. Уйти без образования малого импульса они не могли, даже если б решились улететь на одном из кораблей, а значит, по-прежнему прятались в системе.
Лишившись установок, скопившиеся в Иерихоне армии захватчиков изменили маршрут и вместо Аккада теперь постепенно стремились к Галлии. Технические возможности их, упавшие без возобновления на семьдесят-восемьдесят процентов, отягощали будущий перелёт и понижали военный потенциал армад в целом. К моменту прибытия в Галлийскую Солнечную систему эти армии растратят ещё примерно пятую-десятую часть мощностей, становясь чуть ли не военно-космическим раритетом. Но их было невероятно много, и в таком объёме низкоэффективные армии становились смертельно опасными для любой обороны, даже сверхпередовой – Галлийской.
Энлиль и Энки просчитывали свои дальнейшие действия, зная, что вскоре им обоим предстоит переместиться в Галлию. Где-то пять сотен выживших Слепней направлялись именно туда, и прибытие пусть сравнительно слабых, но первородных существ перевернёт всё с ног на голову в осаждённой системе. Помимо этого друзьям приходилось учитывать постоянно возрастающие возможности рабов. В результате приближения владельца чёрной дыры к границам Вселенной, увеличивался и их урезанный потенциал. Конечно, рабы не становились полноправными владельцами своего чистого Я, но сопоставляя этих существ с теми, какими они были всего несколько недель назад, наёмники видели в них двойные, а то и тройные преобразования силы.
Наконец-то их ожидание принесло долгожданные плоды. К завершению четвёртого часа друзья отметили несколько необычных импульсов внутри системы, источником трёх была планета Иерихон, источником ещё одного импульса стала разбитая орбитальная цепь спутника планеты. Затем слабые, но обозначающие Оборотней импульсы полностью сместились к серой сфере спутника. Оборотни к чему-то подготавливались, но так же опасливо и украдкой. В перевес этих выводов было начавшееся оживление среди Кряжей. До того бесившиеся вокруг Иерихона монстры стягивались в одно место – к спутнику. Некоторые из них достигали в длине трёх километров, а бугрящиеся на их телах мышцы напоминали небольшие холмы. Одним из наиболее опасных из тварей оставался двухкилометровый спрут, щупальца которого состояли преимущественно из энергетической материи и в момент ярости гиганта перемещались с околосветовой скоростью в пределах допустимой для них амплитуды движений. Подобно хлыстам, спрут рассекал ими практически любую материю, и именно его удары были наиболее болезненными и небезопасными для наёмников. И сейчас эта всегда недовольная, кровожадная тварь подозрительно спокойно вертелась калачиком на остатках корпуса разбитой станции, не принимая участия в незатихающей грызне остальных Кряжей.
Наёмники осторожно перенеслись на серую сферу. Общее энергетическое поле Кряжей расширялось по мере того, как твари прибивались к спутнику, и в нём было нелегко заметить привлёкшие друзей импульсы. Они проступали незначительными колебаниями в ближайших слоях пространства и невнятно указывали на местоположение Оборотней. Постепенно колебания усиливались, будто кто-то бережно и аккуратно делал шаг. Энлиль и Энки замечали оставленные следы и неторопливо подбирались ближе к их эпицентру.
Источником искривления пространства выступала мелко изрешёченная взрывами лунная станция. На её широких посадочных площадках кубарем катались пятеро четверолапых сцепившихся Кряжей, напоминавших своим общим размером небольшую комету, а рядом с ними, едва обрастая физической оболочкой, появлялись Оборотни. Похожие между собой, темнокожие, мускулистые, до пяти метров ростом существа, имеющие общую линию происхождения и близкое родство видов, придирчиво обводили ярко-голубыми глазами помертвелый горизонт. Одно из них, полностью влившись в физическое воплощение, шагнуло на площадку. Оборотень что-то негромко, коротко крикнул тварям, и Кряжи послушно прекратили драться. Вслед за собратом явилось и второе существо. Они о чём-то переговаривались, поглядывая в сторону монстров и не заботясь о собственной безопасности. Сущности Оборотней не огораживались никакой защитой.
Энлиль обменялся мыслями с товарищем, предупреждая не трогать рабов, пока не объявятся остальные двое. Не упуская из виду темнокожих существ, наёмники ждали. Импульсы всех четверых по-прежнему исходили с поверхности спутника, но в отличие от первых двух, они оставались тихими и разреженными. Энлиль предложил разделиться, и Энки отправился на поиски укрывшихся Оборотней.
Командир не терял телепатической связи с товарищем. Сейчас они были связаны мысленно и энергетически, чувствуя друг друга так, словно являлись одновременно в двух телах. Так что, когда отдалившийся на тёмную сторону спутника Энки получил неожиданный хлыстовой удар, его последствия в равной степени отразились и на Энлиле. Скрутившись от прошибающего разум тока, командир быстро оборвал связь с другом, оказавшись правым в своём молниеносном решении. Когда от неё оставались лишь незначительные ещё не оборванные нити, объёмная сила Оборотней ухватилась именно за них, нанося парням одинаково разрушительные, колючие удары. Но уже подрезанная связь не выдерживала натяжения и постепенно разлеталась сама. Оборотням не удалось восстановить её положенную целостность. Находясь в их ослабевающих тисках, постоянно вырываясь, Энлиль видел, как многомерные сущности рабов поочерёдно хватались за ненадёжные соединения, обжигались от превосходящей их сконцентрированной энергии и ничем не могли помешать в разрушении трещащих податливых нитей. В это время Энки одаривали несопоставимо яростными, взвешенными ударами. Трое из четверых Оборотней гарпиями вились над его душой, и Энлиль ощущал какую-то часть боли загнанного в угол товарища. Вены вздулись на руках командира, скрепя зубами он крошил последние связи между собой и Энки, а вместе с ними уменьшалась и скованность его действий. Ещё одно последнее усилие освободило наёмника.
Выбравшись из тисков, Энлиль завертелся с яркостью и скоростью мысли. Находящийся при нём четвёртый Оборотень рассудительно сбежал, присоединившись к остальным существам. Но когда командир вскоре разыскал друга, существ подле него он не застал. Оставленный Оборотнями Энки был атакован спрутом и находился в щупальцах огромного монстра. Взвесившему мимоходом состояние товарища Энлилю следовало поспешно выбрать что-то одно – бросить Энки в тисках Кряжа и попытаться догнать Оборотней или разделаться с чудовищем. Не оценивая решения, командир предпочёл второе.
Свирепое чудовище окутывало сущность наёмника, сжимая её своими светящимися энергией конечностями. Энки уже практически не сопротивлялся, немного закрываясь от воздействия Кряжа, но его действия становились неуверенными и всё чаще ошибочными. Поняв это, Энлиль с остервенением вцепился спруту в его округлую чёрную голову, раздирая чудовищу цельный череп. Тварь захрипела, заметались свободные щупальца. Ткани трещали под напором наёмника, но спрут только упорнее сдавливал Энки, не прекращая молотить пространство.
