Кап. Г. Маленькая волшебница! Мне кажется, ты уже изучила меня.
Миссис Г. Я думаю, я могу угадать все, все что в тебе есть. Себялюбив ты?
Кап. Г. Да.
Миссис Г. Ты глуп?
Кап. Г. Очень.
Миссис Г. И милый?
Кап. Г. Это как угодно моей леди.
Миссис Г. Твоей леди угодно считать тебя милым… (Поцелуи.) Знаешь, мы двое важных, серьёзных взрослых человека…
Кап. Г. (надвигая её соломенную шляпу ей на глаза). Ты — взрослая? Ба! Ты — ребёнок.
Миссис Г. И мы говорим глупости.
Кап. Г. Давай болтать глупости. Мне это очень нравится. Знаешь, киска, я скажу тебе секрет. Только обещай не разбалтывать его.
Миссис Г. Да-а-а, я повторю твои слова только тебе.
Кап. Г. Я люблю тебя.
Миссис Г. Да неужели? А надолго?
Кап. Г. На веки вечные.
Миссис Г. Это долго.
Кап. Г. Ты находишь? Меньше времени я не могу любить тебя.
Миссис Г. Ты делаешься совсем умный.
Кап. Г. Немудрёно. Я говорю с тобой.
Миссис Г. Хорошо сказано. Ну, подними свою глупую старую голову, и я заплачу тебе за это.
Кап. Г. (изображая презрение). Подними её сама, если желаешь.
Миссис Г. Я подниму её. (Поднимает его голову и платит с процентами.)
Кап. Г. Маленькое пёрышко, я нахожу, что мы — пара идиотов.
Миссис Г. Мы — единственные разумные люди в мире. Спроси орла, он пролетает мимо.
Кап. Г. Ах, полагаю, он видел много разумных людей в Махасу. Говорят, эти птицы живут долго.
Миссис Г. А сколько времени?
Кап. Г. Сто двадцать лет.
Миссис Г. Сто двадцать лет! Ох! А где будет эта пара разумных людей через сто двадцать лет?
Кап. Г. Не все ли равно, раз теперь мы вместе?
Миссис Г. (оглядывая горизонт). Да. Только ты и я. Я и ты во всем широком, просторном мире. (Видит линию снежных гор.) Как велики, как спокойны кажутся горы. Как ты думаешь, они любят нас?
Кап. Г. Не могу сказать, чтобы я особенно много совещался с ними. Я люблю тебя, и этого для меня достаточно.
Миссис Г. (приближаясь к нему). Да, теперь, но потом? Что это за чёрное пятно там, на снегу?
Кап. Г. Буря и метель на расстоянии сорока миль от нас. Когда ветер понесёт снег через отроги горы, ты увидишь, как пятно двигается, потом все исчезнет.
Миссис Г. Потом все исчезнет. (Вздрагивает.)
Кап. Г. (тревожно). Ты не озябла, милочка? Позволь мне принести твою накидку.
Миссис Г. Нет, не уходи, Филь, останься здесь. Кажется, я боюсь. О, почему горы такие ужасные? Филь, обещай мне, обещай всегда меня любить.
Кап. Г. В чем дело, дорогая? Я не могу обещать тебе больше, чем уже обещал, но, если хочешь, я буду постоянно повторять и повторять сказанное.
Миссис Г. (положив голову на его плечо). Так скажи же, скажи. Нет, не говори. Орлы… орлы будут смеяться над нами… (Успокаиваясь.) Мой милый супруг, вы женились на глупом гусёнке.
Кап. Г. (очень нежно). Да? Чем бы ни была моя жена, я доволен, пока она моя собственная.
Миссис Г. (торопливо). Потому что она твоя или потому что она — я?
Кап. Г. По обеим причинам. (Жалобно.) Я не умен, дорогая, и, кажется, не умею выражаться понятно.
Миссис Г. Я понимаю тебя… Филь, скажи мне что-нибудь.
Кап. Г. Все, что тебе угодно. (В сторону.) Что же теперь будет?
Миссис Г. (нерешительно и опустив глаза). Раз… это было давно, с тех пор прошли многие века… ты сказал мне, что был помолвлен. Я ничего не ответила… тогда.
Кап. Г. (невинным тоном). Почему?
Миссис Г. (поднимая голову и глядя ему прямо в глаза). Потому что… потому что я боялась потерять тебя, моё сердце. Но теперь расскажи мне все о той твоей помолвке, пожалуйста, расскажи.
Кап. Г. Да нечего рассказывать. Тогда я был ужасно стар, мне было почти двадцать два года, ей почти столько же.
Миссис Г. Значит, она была старше тебя. Я очень рада этому. Будь она молоденькая, мне было бы неприятно. Ну дальше?
Кап. Г. Мне казалось, что я влюблён, и некоторое время я бредил ею, даже… О да, да, клянусь Юпитером… я написал ей стихи. Ха-ха!
Миссис Г. Мне ты не писал стихов. Что было дальше?
Кап. Г. Я уехал сюда и все «фюить». Она написала, что ошиблась в своих чувствах. И вскоре после этого вышла замуж.
Миссис Г. Она очень тебя любила?
Кап. Г. Нет. По крайней мере, насколько я помню, она не показывала этого.
Миссис Г. Насколько ты помнишь! А ты помнишь её имя? (Г. говорит ей имя, она наклоняет голову.) Благодарю тебя, мой муж.
Кап. Г. Ты одна имеешь право знать все. Ну-с, милое пёрышко, скажи, была ли ты когда-нибудь замешана в мрачную и унылую трагедию?
Миссис Г. Я, может быть, скажу это, если ты назовёшь меня миссис Гедсбай.
Кап. Г. (громко, как во время учения). Миссис Гедсбай, сознайтесь!
Миссис Г. Благое небо, Филь! Я и не знала, что ты можешь говорить таким ужасным голосом.
Кап. Г. Ты ещё не знаешь и половины моих талантов. Погоди, дай нам устроиться в долине, и я покажу тебе, как я могу кричать на солдат. Что же ты хотела сказать, милочка?
Миссис Г. Я… я не хочу больше… слышать этого голоса. (С дрожью.) Филь, что бы я ни сделала, никогда не смей говорить со мной таким тоном.
Кап. Г. Моя бедняжка, моя любовь! Да ты вся дрожишь! Мне грустно. Право, я не хотел расстроить тебя. Ничего не говори мне. Я — грубое животное.
Миссис Г. Нет, совсем нет, и я скажу… В моей жизни был один человек…
Кап. Г. (весело). Да? Счастливый человек!
Миссис Г. (шёпотом). И мне казалось, что он мне нравится.
Кап. Г. Ещё более счастливый человек! А дальше?
Миссис Г. И я думала, что он мне нравится… А он мне не нравился… И потом явился ты… И ты мне понравился; очень-очень, правда, очень. Вот и все. (Прячет лицо.) Ты не сердишься? Нет?
Кап. Г. Сержусь? Ничуть. (В сторону.) Господи, что я сделал, чтобы заслужить любовь такого ангела!
Миссис Г. (в сторону). И он даже не спросил фамилии! Какие странные мужчины! Но, может быть, это лучше.
Кап. Г. Этот человек попадёт на небо, потому что ты когда-то воображала, будто он нравится тебе. Хотел бы я знать: возьмёшь ли ты меня с собой на небо?
Миссис Г. (решительно). Без тебя я не пойду в рай.
Кап. Г. Благодарю. Киска, я плохо знаю твои религиозные верования. Ведь тебя учили верить в небо и во все такое, правда?
Миссис Г. Да, но это небо походило на сумочку с книжками гимнов в каждом карманчике.
Кап. Г. (покачивая головой с глубоким убеждением). Не беда, небо существует.
Миссис Г. Откуда у тебя это убеждение, мой пророк?
Кап. Г. Да просто я верю, потому что мы любим друг друга. Значит, что говорят о небе, все правда.
Миссис Г. (в эту минуту целая стая гималайских обезьян продирается сквозь ветви деревьев). Значит, о небе все правда? Но Дарвин говорит, что мы происходим вот от них.
Кап. Г. (спокойно). Ах, Дарвин не был влюблён в ангела. Кшт, вы, звери!.. Обезьяны! Мы — обезьяны? Подумаешь! Тебе не следовало бы читать подобных книг.
Миссис Г. (сжимая руки). Если угодно моему господину, королю, пусть он издаст приказ.
Кап. Г. Не говори так, дорогая. Между нами не может быть и речи о приказаниях. Просто мне не хотелось бы, чтобы ты читала такие сочинения. Они ни к чему не ведут, а только волнуют ум.
Миссис Г. Как твоя первая помолвка!
Кап. Г. (с поразительным спокойствием). Она была необходимым злом и привела меня к тебе. Разве ты — ничто?
Миссис Г. Не так-то я много значу. Правда?
Кап. Г. Для меня ты — целый мир, ты — все в этой жизни и в будущей.
Миссис Г. (очень нежно). Мой милый, милый мальчик! Сказать тебе одну вещь?
Кап. Г. Да, если это не что-нибудь ужасное… о других.
Миссис Г. Я скажу несколько слов о своей собственной маленькой особе.
Кап. Г. Значит, скажешь что-нибудь хорошее. Говори же, дорогая.
