Я первый! На абордаже! Первый! Бегу к трапу, Братья обгоняют меня, еще кто-то из молодых – тоже; мат, лязг, длинный меч неудобен среди снастей, вот почему у них сабли; бью кого-то рукояткой, второго зажимаю рукой, душу. Нож скользит по кирасе, не успеваю, сбоку появляется Старшой… просил же его не соваться… отсекает эту руку с ножом, отпихивает кого-то ногой. Тут же мимо нас проносятся бойцы, сметая щитами последних пиратов. Дышу, оглядываюсь на корабли: везде наши, стреляют вниз, чтобы никто не уплыл к островкам. Все.
Нет, не все; «Злюка» выталкивает галеру по протоке за остров, я оборачиваюсь, и синева дальнего чистого моря между последними островами бьет меня по глазам. Солнце, чайки, бирюзовое море. Я увидел это.
Старшой вытирает рядом меч.
– Спасибо, Старшой, – кладу руку ему на плечо.
– Сочтемся, – и он пинком отправляет за борт пиратскую руку с ножом.
– Не за это. Вот за что, – обвожу я рукой вокруг.
Тот смеется. Рабы, прикованные к скамьям, с надеждой и опасением смотрят на нас. На первой скамье совсем молодой белобрысый парень, открыв рот, слушает наш разговор.
– Все мечты сбылись. Почти. Хотел еще сына, чтоб так же его учить, как отец мой – меня.
– Ну так Лиса скоро тебе родит.
– Как же, дождешься от нее… Она вроде и не хочет.
– Здрасте… Она же беременна, я ее поэтому и оставил – Старшой хохочет. – Ты что, не знал?
Смотрю на него. Шутит? Нет, правда. О боги… Сую меч белобрысому, снимаю шлем, отдаю ему же. Тот в ступоре. Подхожу к борту. Плачу. Сзади командир разговаривает с гребцами:
– Всех освободим. Только давайте сейчас отплывем отсюда, вон за тем кораблем. Братья, за руль. Командуйте гребцами. Как называлась эта галера?
Те что-то отвечают ему.
– Нет, теперь ее будут звать «Лиса». Пошли домой, уважаемые.
27 зимнего угря 323 года. Южные острова. «Злюка». Кэп
Теперь я верю, что эти парни держат под надзором половину Центральной провинции. Просчитать все наперед, как будто они это по два раза в день делают… До завтрака раз и перед ужином – второй.
Пристал к Сержанту по поводу командира, где он до этого ходил и чем командовал. Тот ржет, мол, их Старшой все умеет и знает. Ну ладно, в Корронне можно было под парусами научиться ходить, но не в свальном же абордаже участвовать? Взять на меч два корабля за несколько минут, потерять при этом всего трех человек и еще догадаться сразу заплыть в глухую бухту, чтоб никто не видел и не слышал! Умно.
Захваченная шхуна была почти как моя «Злюка», даже побыстрее, недавно кренговались, наверное. Юл на ее мостике смотрелся как бог. Мне даже завидно стало. Что ж, помощники становятся капитанами. Пусть покомандует, пока его светлость не решит, что с кораблем делать.
– Ваша светлость, как назовем вторую красавицу? – повернулся я к Старшому. Галеру уже назвали «Лисой», весь отряд ржал, но был доволен этим, не знаю почему.
– Я думаю, что вдобавок к вашей «Злюке», шкипер, подойдет «Вредина».
– «Злюка» и «Вредина»? – Юл, не дожидаясь разрешения, разлил по кружкам. – Ваша светлость, вы читаете мои мысли. Они, правда, были неприличными, а тут прямо в масть. За «Вредину».
Мы подняли кружки. Вместе с нами сидел барон Рохх, тот самый офицер, присланный из столицы в Узант для поддержания порядка и освобожденный нами из цепей на галере. Ходил он еле-еле, нога была прострелена при абордаже. Именно он пытался помешать пиратам уйти на мелководье. Несмотря на молодость, в нем чувствовалась благородная кровь; он был из тех офицеров, для которых благородное происхождение – не удача и награда, а ответственность и разумность в поступках.
– Какие ваши дальнейшие действия, ваша светлость?
– Хотел идти в Южный порт, но теперь передумал. Барон Рохх, – поклон в сторону офицера, – рассказал, что одновременно с ним взяли в плен его людей. И самое главное, он знает, в каком городке их держат.
– Да, командор, в городке Кенкк. Мы два дня гребли оттуда сюда.
– А, знаю эту крепость, – я снова разлил по кружкам, – перевалочная база. Народу не много. Опять, значит, начали пиратствовать… Со стороны гор к ним не подлезть: ущелье и застава хорошая. С моря – гавань, цепями перегорожена, с ходу не взять, там внутри пара пристаней, башня, она же склад оружия и всего остального. Дальше – городок. Рыбаки, обычные жители. Голова там был, старая сволочь, он раньше всем заправлял. Скажите, барон, а корабликов там много?
– Стояли три шхуны, примерно как наша, и две галеры. Ну и поменьше много чего. Как я понял, две шхуны, «Вредина» и вторая – это местные, и галеры тоже, а третья заходила, что-то привезла.
– Моих, значит, уже отправили дальше, твари.
Старшой пытался нарисовать план крепости по моим словам.
– Вот так? И почему вы, барон, решили, что они что-то привезли, а не рабов забрали?
Барон Рохх подправил рисунок.
– Вот так. Эти ничего не забирали, они наоборот высадили рабов, заперли их в тюрьме, где-то в городке внутри, а оттуда привели гребцов на нашу галеру. Мои люди остались на второй посудине.
Я подвинул к себе рисунок.
– Похоже. Но двумя бортами мы внутрь все равно не попадем.
– Не попадем.
Дверь с шумом открылась, влетел Сержант с перекошенным лицом, сел за стол, протянул руку. Мы оторопели. Командир всунул тому в руку свою кружку с чаем. Мы с Юлом пили разбавленный ром, а они с бароном тянули чай. Как только они его пьют…
Сержант одним глотком выхлебал содержимое.
– Старшой, у нас проблемы.
Я бросил взгляд на Юла. Тот пожал плечами. Если бы показался какой корабль, дозорные бы уже оповестили, у нас с этим строго.
– Сержант, ты знаешь, я старый, больной человек. Со мной надо осторожно. А ты врываешься без предупреждения, пугаешь…
– Ой, извините… – Громила встал, попятился к двери, вышел и прикрыл за собой. Раздался стук в притолоку. Старшой быстро схватил синюю бутылку с ромом, стоявшую на столе рядом со мной, и налил в кружку, которую оставил Сержант. Тот вошел снова.
– Разрешите, ваша светлость? – Прошел снова к столу, сел. – Ваша светлость, у нас тут мелкие неприятности…
Не выдержал, снова схватил кружку и отправил пойло в рот.
– Вот ведь хрень господня… а первая просто водой показалась. Теперь хоть вкус почувствовал! – Сержант показал мне глазами, наливай, мол.
Мы с Юлом заржали. Барон Рохх только улыбнулся. Старшой внимательно смотрел на Сержанта.
– Что случилось?
– Вы знаете, кто на галере гребцами?
– ?..
– Трусы и предатели!
– Ну попали люди в рабство, чего ж ты их так сразу? – Старшой пытался осадить помощника.
Барон Рохх встал с каменным лицом.
Сержант замахал своими ручищами.
– Я не про вас, ваша светлость, и не про ваших людей. Я знаю, что вы ничего не могли сделать, против арбалетов из трюма не прорвешься. Я про этих… – замахал он руками в сторону двери.
– А там кто?
– Это же караул с одной из пограничных башен! Кондрекоры их запугали, что побьют и пожгут, они башню и оставили. Это измена, за это до мора даже не вешали – такого просто не было никогда.
– А как их схватили?
– Как, как… Они вышли, кондрекорам поверив, что те их отпустят, тут их и повязали. Вояки… – Дальше пошли солдатские ругательства.
Юл разлил остатки рома из бутылки. Тут уже и барон выпил. Старшой же понюхал, но отставил кружку.
– И что мы теперь должны с ними делать?
Барон Рохх откинулся на спинку.
– По старым законам, «…гарнизон, спустивший флаг перед неприятелем, считается изменившим Корронне и приговаривается…»
– Законы я знаю, – Старшой потер руками лицо, – но здесь… Что, опять их к веслам приковать? Нет же?
Все промолчали. Вот теперь и проверим, как командир вылезет из всего этого. Говорят, что он мастер по таким делам – выпутается, да еще и с прибылью… Посмотрим.
Выпутался. С прибылью.
И главное, что теперь я знаю, почему его люди за ним и в огонь, и в воду, и к контулукскому дракону в… э-э-э, в пасть залезут. И я теперь в их числе.
Старшой (мне вроде теперь тоже можно его так называть) приказал разворачиваться и плыть к Кенкку. На второй день за час до рассвета все три корабля встали борт к борту недалеко от входа в его гавань, спрятавшись за мысом. «Злюка» и «Вредина» обжали бортами галеру. Все построились на палубах.
– Значит, так, орлы, – начал Старшой, все замерли. – Мы идем спасать наших людей из рабства и заодно наказать зарвавшихся пиратов за разбои и грабежи. Еще раз говорю: освобождать своих и наказать пиратов. Обычные люди – хотя это плохо соотносится с кондрекорами, но все же – не должны пострадать.
Старшой провел взглядом по лицам.
– Идем в гавань под видом пиратов. Наши флаги снять; тем, кто будет на виду – переодеться, остальным не показываться раньше времени. На «Злюке» повесить оборванные паруса, галера потащит ее на буксире. Придется попотеть, сделаем вид, что своего хода она не имеет, чтобы нас пропустили внутрь побыстрее. Кнутами щелкать, материться и так далее. «Вредина» идет сзади, ее по рангоуту опознают. Будем надеяться, что уловка сработает и мы войдем в гавань.
