Мали тут же впивается зубами в его штанину, а я сажусь ему на грудь, чтобы удержать своим весом на месте. Затем я срываю с него очки.
Глава 44
То, что я вижу прямо перед собой, непостижимо. Левый глаз Купида белый, бесцветный и мёртвый. Второй, напротив, смотрит прямо на меня. Голубая, как сталь, радужная оболочка с жёлтым солнцем вокруг зрачка. В скудном свете парковых фонариков мне удаётся различить, что его кожа не пепельная, как у других Купидов, а похожа на бледную человеческую кожу.
- Что-о? - бормочу я и бросаю солнцезащитные очки бездумно в траву.
Купид не двигается, продолжая смотреть на меня, в его взгляде смешались любопытство и капитуляция, безо всякого намёка на враждебность.
- Похоже, ты меня поймала.
- Ты преследуешь нас, - делаю я не слишком остроумный вывод. - Кто ты?
- Скиннер, - Купид пожимает плечами, капюшон сползает с его головы и обнажает тёмно-коричневую шевелюру. - И было бы очень любезно с твоей стороны, если бы ты не давила мне на рёбра, пожалуйста.
- Ну уж нет, не жди этого! - Что-то в манере поведения Скиннера мешает мне просто вытянуть нож и привести свою угрозу в исполнение. - Ты Купид, мне следовало бы убить тебя прямо сейчас.
- Я не какой-то там проклятый Купид. И ты как стражница должна была бы это заметить, разве ты так не считаешь?
- Ты шёл за нами по пятам в Лиссабоне, а теперь ты здесь - во Франции! Наверное, ты Купид. Нормальный человек ни за что не нашёл бы нас, преодолев такое расстояние. Ты унюхал, где мы находимся!
- Ты забываешь о самом важном. - Скиннер смотрит на меня с ухмылкой и обнажает ряд безупречно белых зубов. - Я был ещё и на Финистерре.
Рефлекторно я отвешиваю ему удар в бок. Он стонет, а потом молниеносно обхватывает мои запястья своими пальцами и держит их железной хваткой.
- Прекрати, - убедительно просит он. - Не надо.
Я выворачиваюсь из его рук и встаю, не выпуская его из поля зрения ни на единую долю секунды. Мали тоже отступает от него.
- Почему ты преследуешь нас?
- Я ваша тень. - Скиннер садится, опираясь на ладони. И тут же вскакивает на ноги и стряхивает пыль со своей одежды.
- Да, - я пытаюсь вложить в свой смех издёвку, но получается только жалкое её подобие. - Я вижу. Почему ты так похож на Купидов?
- Правда похож? - Скиннер снова надевает капюшон и ощупывает траву в поисках своих очков. Кажется, что он не способен видеть по-настоящему хорошо. Я подталкиваю ногой очки к нему, и он поспешно надевает их. Тотчас же напряжение сходит с его лица. Он засовывает руки в карманы брюк и глядит на меня.
Как тогда, на корабле, мне бросается в глаза, насколько он красив. Его кожа абсолютно гладкая, высокие скулы придают его чертам почти аристократическое выражение. Благодаря суровой линии вокруг губ, он кажется старше своего предполагаемого возраста, однако это не портит его красоты.
- Что такое? - спрашивает он. - Ты не можешь решить, убить меня или нет? - Подбородком он указывает на Мали. - Твоя собака, по крайней мере, приняла своё решение.
Отсутствие реакции у Мали указывает на то, что мне нечего опасаться Скиннера, и его поведение вовсе не кажется враждебным. Он не носит с собой самострел, лук или какое-либо ещё оружие, характерное для преследователей. Несмотря на это, я при всём желании не могу понять кто он.
- Проваливай, - произношу я, - и, если это правда, что ты не Купид, прекрати нас преследовать. - С этими словами я снова беру свою собаку на поводок. - Ко мне, Мали, мы уходим. - Я отворачиваюсь и бегу по гравиевой дорожке назад, к выходу из парка.
Скиннер не собирается следовать за нами, однако я спиной чувствую его взгляд. Я могу лишь надеяться, что он будет придерживаться моих указаний. Я не могу просто так убить человека. Даже если он выглядит, как Купид.
Глава 45
Я все еще очень взволнована. У меня дрожат руки, и колотится сердце, в то время как я бегу по безлюдной улице в поисках голограммной будки. Я рассерженна, испытываю одновременно ярость и удивление. Ярость на саму себя, что не использовала шанс и не убила нашего преследователя. Удивление, потому что не знала, что такие гибриды как Скиннер вообще существуют. Люди, похожие на Купидов, имеющие похожие способности и на которые не реагирует Мали, потому что они, наверное, просто люди.
Я могу лишь надеяться на то, что Скиннер не станет угрозой для Пейшенс, потому что тогда мне придётся его убить, вне всякого сомнения.
Я ваша тень.
При мысли об этом у меня мурашки пробегают по телу. Я все еще спрашиваю себя, почему он преследовал нас. Наверняка не случайно, но при этом очевидно не имел плохих намерений, ведь тогда он бы стал бороться со мной, или нет?
И вдруг в моей голове промелькнула мысль, такая абсурдная и мучительная: а что если отец Пейшенс нанял еще одного созерцателя? Кого-то, кто одинаково хорошо ориентируется в нашем мире и в мире преследователей?
Я ускоряю шаг и оглядываюсь в поисках лазерного луча, указывающего на расположение ближайшей голограммной будки. В том месте, где стоят эти телефонные будки, возвышается красный осветительный столб. Когда-то раньше существовали другие способы коммуникации.
Маленькие телефоны, которые можно было всюду брать с собой и компьютеры, связанные между собой своего рода сетью. Однако все это было запрещено, потому, как коммуникация никогда не бывает стопроцентно надежной и делает уязвимым.
Завернув за очередной угол, я обнаруживаю целое скопление серебристо-серых будок. Они расположены в форме круга, спуститься к ним можно по ступеням. Посредине возвышается световая пушка, пускающая в небо кроваво-красные, ярко сверкающие лучи.
Я бегу вниз по лестнице и сажусь в первое попавшееся кресло, чтобы позвонить. Только теперь мне становится ясно, что я даже не взглянула в АМОС - папки. Вытаскиваю обе из-за пояса и вижу, что мне повезло. В каждой из них находится множество карточек, окрашенных в цвета различных финансовых предприятий.
На каждой из них выгравирована надпись Authorized Medium Of Circulation – AMOC. Международное обозначение для всеобщего средства платежа. Так как я не знаю, как долго будет длиться наш разговор, я вставляю в щель голограммной будки карточку цвета графита, на которой согласно надписи находятся 500.000 АМОС.
Она мигает и издает звонкий писк, когда карточка принимается. Я чувствую, что у меня вспотели руки, потому что я не представляю, как буду объяснять ситуацию мистеру Ли.
Кресло, в котором я сижу, с гудением накрывается черным лаковым занавесом. На мгновение становится темно, но затем так светло, что мне приходится зажмуриваться. Передо мной появляется красивое лицо женщины лет сорока пяти.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
