Именно эти факторы и вызывают тот или иной уровень психического напряжения и нахождение в той или иной зоне психической готовности во время выступления на соревновании, особенно в самые ответственные его моменты.
При завышенном или заниженном уровне психического напряжения спортсмен чаще всего оказывается в зоне тревоги и боязни неудачи или в зоне возбужденности и несобранности. При оптимальном уровне напряжения спортсмен оказывается в зоне мобилизации и ожидания успеха или в зоне самоконтроля и саморегуляции. Но для того чтобы у спортсмена в экстремальных условиях возник оптимальный уровень психического напряжения, необходима специальная психологическая адаптация к этим стресс-соревновательным условиям. А это возможно только в случае тренировки механизмов регуляции психического состояния в условиях значительного психического напряжения.
Поэтому психологическая составляющая выхода на пик психической готовности должна быть построена на основе специальной предварительной работы в условиях значительного психического напряжения. Но в этом случае за действиями спортсмена должна стоять и ответственность, статус и другие психологические факторы, которые и вызывают психическое напряжение и определенное психическое состояние.
И если мотивационный момент полностью создать на тренировке достаточно сложно, то другие психологические компоненты соревнования (о которых говорилось выше) возможно. В этом случае на тренировке создается необходимый уровень психического напряжения, что, в конечном счете, позволяет спортсмену адаптироваться к соревновательным условиям и быть готовым к встрече с ними на соревнованиях в самые ответственные моменты выступления.
Таким образом, данный анализ позволяет определить основной принцип обеспечения вывода спортсмена на оптимальный уровень психической готовности – это принцип регуляции психического напряжения на тренировках в период подготовки к выступлению в ответственных соревнованиях.
Выход на пик спортивной формы возможен не более 2–4 раз в соревновательный сезон (в зависимости от вида спорта), а время нахождения на этом пике не превышает, как уже отмечалось, 2-3-х недель. Соответственно появляется необходимость планирования этих пиков по времени. Возможность вывести спортсмена на новый пик (повторный) спортивной формы может быть не раньше 4–6 недель после предыдущего пика. Поэтому правильное планирование с учетом вышеуказанных факторов является первым условием возможности выведения спортсмена на пик формы к конкретному соревнованию.
Еще одним условием является правильное планирование физических и функциональных нагрузок с учетом психологических нагрузок. Последействие (супервосстановление) после физических нагрузок отмечается через 2 недели после объемной и интенсивной работы и сохраняется еще в пределах 2-х недель. Поэтому повышение психических нагрузок может начинаться за 3 недели до старта со снижением их в последнюю неделю. В этом случае уровень физической и функциональной готовности будет находиться на достаточно высоком уровне к тому времени, когда спортсмен выйдет на пик психической готовности. И еще, восстановление после максимальных (соревновательных) физических нагрузок обычно требует 2–3 недели, в то время как психическое восстановление после достаточно продолжительных и сильных психических нагрузок требует от 3 до 5 недель.
Психическое напряжение можно создавать при выполнении упражнений на основе принципов «ограничения» и «одной попытки».
Данная система программ и технологий, помимо решения конкретных психологических задач, несет в себе еще одну очень важную функцию. Она позволяет непосредственно включить тренера и спортсмена в планирование и реализацию психологической подготовки в тех привычных для него условиях, в которых он проводит работу по технической, тактической и другим видам подготовки спортсмена.
Приложение
В приложении мы поместили 2 статьи из журнала «Спортивный психолог», которые, по нашему мнению, дополняют книгу.
Открытое письмо спортивному психологу Рудольфу Загайнову от спортивного психолога Малкина В. Р.
Уважаемый Рудольф Максимович, поводом для обращения к Вам с открытым письмом послужили изданные в последние годы Ваши книги «Ради чего» и «Психология современного спорта высших достижений», в которых Вы пишете об опыте своей работы и активно пропагандируете идеологию Вашей работы как спортивного психолога.
И это можно было бы только приветствовать (подобных книг практически нет), но вот с идеологией, которая лежит в основе Вашей работы, я согласиться не могу.
Если бы речь шла только обо мне, то, в конце концов, это мое личное дело – принимать или не принимать Вашу идеологию.
Но дело в том, что эти книги читают многие молодые психологи, тренеры, спортсмены, которые, зная о достижениях «опекаемых Вами спортсменов», могут поверить, что только такой подход и дает спортивный результат, и принять это как руководство к действию.
Но так как эта идеология не только не вписывается в рамки гуманистической психологии (кстати, это не главное, сколько теорий не вписывались в различные рамки!), но и представляет опасность для спортивной психологии, заводя ее в тупик, я счел своим долгом высказать свое мнение по этому поводу, тем более что Вы не участвуете в конференциях спортивных психологов, где можно было бы напрямую обсудить Ваш подход к работе спортивного психолога.
Вот почему я и решил обратиться к Вам с открытым письмом.
Чтобы было понятно, в чем я вижу опасность Вашей идеологии, обращусь к Вашим книгам.
Вы пишете: «Мы объединились (со спортсменом. – В. М.) не ради побед, медалей, денег… ты сформируешь сверхличность, станешь суперменом, психороботом в лучшем смысле этого слова. Мой долг – воспитать, взрастить в человеке (спортсмене) своего рода хороший (доброкачественный) цинизм» (с. 239–240).
Уберем в сторону ницшеанские мотивы, которые прослеживаются в этом высказывании. Можно, конечно, провести аналогию с действиями подобных сверхличностей, сгубивших в печах миллионы обыкновенных людей, но думаю, что Вы не это имели в виду…
Здесь речь идет, как мне кажется, о другом – о блокировании человеческих эмоций, переживаний, сочувствия, понимания других, т. е. нормальных человеческих чувств и отношений, которые присущи людям. Тех нравственных установок, которые и делают человека человеком, не позволяя ему превратиться в сверхчеловека.
Действительно, какая нравственность может быть у психоробота, а раз так, то в применении к спорту это означает отсутствие понятия честной игры и принятие маккиавелизма – «цель оправдывает средства». В нашем случае – победа любой ценой.
Вот что пишет журналист «Новой газеты» Поликовский в своей статье о футболе, которую он назвал «Идет снижение игры до бойни за победу» (7 апреля 2012 года), где рассматривает эпизод, когда футболист К. нанес травму вратарю «Спартака» Д., и приходит к парадоксальному выводу: дело не в том, «мог или не мог К. избежать столкновения. Одни говорят – мог, другие – нет. Слишком мало времени и слишком малое расстояние. Физически уход от столкновения не представлял для него проблемы.
Но дело не в физике, дело в психике. Думать в две секунды эпизода некогда. Все решает не мысль (для рассуждения нужно время), все решает странная композиция из души, ума, сознания, памяти и подсознания, которая срабатывает в момент внезапного принятия решения. Чтобы идеальная машина, которую представляет собой тело спортсмена (не правда ли похоже на психоробота), приняла верное решение, в нее должны быть заложены необходимые запреты и правильные алгоритмы. У доброго, хорошего парня К. (посмотрите на его растерянное лицо, посмотрите на его испуганные глаза в тот момент, когда он понял, что натворил) в душе не сработала заповедь „Не убий!“. Автоматически, на уровне рефлекса, в К. сработала программа „Убей ради победы!“
Идет снижение игры до бойни за победу. Цинизм больших денег (можно заменить их „красивой жизнью“, о которой Вы говорите дальше. – В. М.)… зажимают футбол в тиски.
Совершенно разные обстоятельства, абсолютно разные истории: майор Солнечников, накрывший собой гранату, и форвард К, чуть не убивший вратаря.
Общее только одно: оба принимали решение в долю секунды, когда невозможно думать, и решение, как озарение, вырывается само из той глубины сознания, памяти, усвоенных с детства понятий и подсознания, которая и есть человек. Один спас, другой едва не убил.
В спорте все чаще и чаще куда-то пропадает то, без чего он превращается в жуткую забаву кровожадных варваров, – тормоз. Тормоз этот не во внешних, писаных правилах, тормоз внутри самих спортсменов».
Я привел эту большую цитату, потому что, как мне представляется, она имеет непосредственное отношение к нашей статье. И это не мои домыслы. Еще раз обратимся к Вашему высказыванию:
