Идет снижение игры до бойни за победу. Цинизм больших денег (можно заменить их „красивой жизнью“, о которой Вы говорите дальше. – В. М.)… зажимают футбол в тиски.
Совершенно разные обстоятельства, абсолютно разные истории: майор Солнечников, накрывший собой гранату, и форвард К, чуть не убивший вратаря.
Общее только одно: оба принимали решение в долю секунды, когда невозможно думать, и решение, как озарение, вырывается само из той глубины сознания, памяти, усвоенных с детства понятий и подсознания, которая и есть человек. Один спас, другой едва не убил.
В спорте все чаще и чаще куда-то пропадает то, без чего он превращается в жуткую забаву кровожадных варваров, – тормоз. Тормоз этот не во внешних, писаных правилах, тормоз внутри самих спортсменов».
Я привел эту большую цитату, потому что, как мне представляется, она имеет непосредственное отношение к нашей статье. И это не мои домыслы. Еще раз обратимся к Вашему высказыванию:
«Мой долг – воспитать, взрастить в человеке хороший (доброкачественный) цинизм» (с. 240).
Но цинизм – «это откровенное, вызывающее, пренебрежительное, презрительное отношение к нормам общественной морали, культурным ценностям и представлению о благопристойности» (Толковый словарь русского языка Ушакова), «отрицательное, нигилистическое отношение к общепринятым нормам нравственности» (Словарь. Культура речевого общения: этика, прагматика, психология).
Т.е. цинизм – это уход от нравственных ориентиров, сознательное безнравственное поведение для достижения своих целей.
И никакого доброкачественного цинизма просто не может быть по определению, как не может быть честного вора или порядочного коррупционера.
Но оказывается, как считаете Вы, этот цинизм «как можно быстрее освободит личность спортсмена от иллюзий, как следствие – от будущих разочарований, защитит спортсмена, его личность, а иногда и здоровье от разрушения» (с. 240). С тем, что циники не питают иллюзий, можно согласиться. Но вот с последующим утверждением психология согласиться никак не может. Потому что, когда мы говорим о разрушении личности, то, прежде всего, понимаем под этим нравственные императивы.
Например, когда теряются родственные связи.
Спортсмен Р. Слуднов «обратился к Р. Загайнову за психологической помощью. Тот первым делом порекомендовал Роману прекратить какое-либо общение с прессой. Так, на зимнем чемпионате страны вовсю обсуждалось, что Загайнов не подпускает к подопечному не только прессу, но его родителей-тренеров. Но в успех сотрудничества исключительно с психологом, пусть даже взявшим в руки секундомер, плохо верилось. В олимпийскую команду Слуднов попал с трудом»[79]. Р. Слуднов не попал в финал на 100 м брассом. Или разрушаются многолетние человеческие отношения между тренером и спортсменом: «Это я понял сейчас, когда смело могу сказать, что достиг вершины в своей профессии. И не только потому, что к Олимпийским играм в Афинах готовлю таких суперменов, как Максим Опалев (гребля), Роман Слуднов (плавание)… чего нет и никогда не было в биографии ни у одного психолога, но и потому, что нет ни одного вопроса, касающегося работы и жизни в большом спорте, на который я не нашел ответа. Подтвердить это может любой из вышеприведенного списка» (с. 211).
Они и подтвердили: Слуднов не попал в финал, а Опалев (многократный чемпион мира) занял лишь 4-е место в финале.
Кстати, на следующих Олимпийских играх в Пекине, когда Опалев вернулся к своему тренеру, он выиграл Олимпиаду.
Именно в альтруизме, формировании и принятии человеческих ценностей… и происходит восхождение личности (Франк, Фромм и др.).
Видимо, это понимаете и Вы сами, оправдывая это тем, что «человек живет во враждебном мире и думать надо об одном спасении… Секрет спасения – твои победы», – говорите Вы (с. 238).
Но, если для спортсмена главное – это спасение (видимо, души), то он избрал неверный ориентир: в этом случае надо идти в церковь, где и занимаются спасением души.
И как диссонанс предыдущему тезису о спасении (души), мы читаем: «Ты проживешь в спорте очень красивую жизнь» (с. 239).
Здесь возникает вопрос: а что такое «красивая жизнь в спорте»? Естественно, это завораживает – кому не хочется пожить красиво? Но так как невозможно определить, что такое красивая жизнь в спорте (у каждого свое понимание красивой жизни), то спортсмену предлагается иллюзия (в виде красивой жизни), от которой, кстати, Вы и хотите избавить своего спортсмена.
И, конечно, спортсмен не может не попасться в эту ловушку. Но этот призыв ведет, как мы уже отмечали, к разрушению, деградации личности спортсмена. А иллюзия заключается в том, что нет «красивой жизни», есть обычная жизнь, и зависит она не от рода и результата занятий, а от отношения к другим людям, к своей работе, своей семье, т. е. понимания смысла жизни.
Превращение же смысла жизни в ПОБЕДУ и ведет к разрушению личности, ее деградации – сколько искалеченных судеб «победителей» в спорте мы наблюдаем в жизни, а того, кто не достиг победы (а значит, не получил красивой жизни), ради которой он жертвовал многим, разве не постигнет разочарование (от которого Вы хотите его спасти).
А кто будет спасать его дальше, и не будет ли он искать причину случившегося в других (в том числе и психологе), а не в себе.
Но все же думается, что самая большая опасность Вашей идеологии заключается в следующем. Вы пишете: «Уже несколько лет, как я предлагаю спортсменам эту концепцию. Интересно следующее. Мгновенно, часто уже на ближайшей тренировке я видел людей другими. Более серьезными, абсолютно сконцентрированными, более жесткими в поведении и разговорах.
Меня удивляло. И никто ни разу не задал мне ни одного вопроса. И никто не оспаривал ни одно из выдвинутых мною положений, создавалось впечатление, что получен сей документ вовремя, его ждали и получили ответы на давно волнующие вопросы, которые, как ни печально, некому было задать» (с. 239).
Почему же спортсмены (среди которых были, наверно, и достаточно взрослые) так безропотно приняли эту концепцию?
Ваш ответ: больше некому было задать вопросы.
К сожалению, в определенной степени можно с этим согласиться. И, видимо, Вы попали со своей концепцией на благодатную почву. А почва – это та психологическая составляющая, которая сопровождает наш спорт с самого раннего возраста. И, прежде всего, установка большинства тренеров в своей работе только на спортивный результат.
В своей работе, еще 15 лет назад, Л. Рогалева показала, что такая установка ведет к деформации личности спортсмена, искажению нравственных ориентиров и как следствие – возникновению различных психологических проблем, что создает психологический дискомфорт у спортсменов и нередко приводит к уходу из спорта (вместо «красивой жизни»). Проведенные нами исследования среди спортсменов достаточно высокого уровня (к. м. с., м. с., м. м. с.) показали: до 50% считают, что они не полностью реализовали себя в спорте, причем 60% из них считают, что главной причиной было то, что их тренеров ничего не интересовало, кроме спортивного результата.
Действительно, проблема воспитания, формирования нормальной личности выходит за рамки их компетенции. И в этом случае психороботы есть идеальный материал для их работы.
Нельзя не остановиться еще на одном Вашем тезисе: «Ведь я призываю его жертвовать ради победы очень многим. А значит, я отвечаю за все возможные последствия, за все, и обязан защитить его от всяких бед» (с. 241).
Действительно, спортсмену, стремящемуся к достижению высших результатов, приходится ограничивать себя во многом, чего не нужно делать его сверстникам. Но если спортсмен считает, что эти ограничения есть жертва с его стороны, то, продолжая эту мысль, он становится жертвой спорта. А если он считает себя жертвой, то, естественно, не может не ждать награды за свою жертву. Но жертва ради победы по своей стоимости никогда не будет соответствовать его личной жертве. Чаще всего это приводит к формированию ущербного человека, считающего, что его жертва недостаточно оценена.
Еще одно замечание: слово «жертва» по своему содержанию вряд ли применима к спорту. Можно жертвовать жизнью, здоровьем ради близких, ради нравственных принципов. Но становиться жертвой в спорте – это противоречит всем канонам спорта.
Что же можно противопоставить понятию «жертва»? Примеры выдающихся спортсменов показывают, что они не являются жертвами. В спорте они видят способ самосовершенствования. И те ограничения, которые они испытывают, позволяют им подняться на более высокий уровень самореализации.
В этом случае те «жертвы», которые приносят спортсмены ради спортивного успеха, становятся естественным содержанием их жизни на этом жизненном этапе.
Но самое важное, что этот выбор спортсмен делает сам, и ответственность за этот выбор ложится на самого спортсмена. А это значит, что данный спортсмен является субъектом, который сам определяет свой жизненный путь, сам за него отвечает, сам решает проблемы (которые неизбежны) и сам их преодолевает. В этом случае смысловая составляющая его жизненного пути определяется им самим, а не навязана ему со стороны, в том числе и психологом.
