Ей-богу, я согласен простоять в фирменной московской пробке или даже идти пешком, но не бултыхаться в синем вагоне, который бежит и качается. Да так качается, что без привычки тебя выносит на соседей, остается лишь хмурить лоб и огрызаться.
– Станция «Рижская».
Вот Юсу хоть бы хны. Он, по-моему, даже кайф ловит от поездок. Полтора года в Москве прожил – наверное, привык. А меня все равно пугает мысль, что на одной станции может поместиться, считай, население родного городка.
– Осторожно…
Черт, вот тупо-то. Только здесь чувствуешь себя провинциалом. Заявившись в любой другой город на байке, ты понимаешь – чужой, но вместе с тем – король дороги, житель целого мира, не обремененный границами человек. И только тут, в московских недрах, ты – мелкая сошка из глубинки.
– Станция «ВДНХ».
Наконец-то. Выныриваем из моря тел, Юс уверенно ведет к эскалатору. Тащимся вверх, и я чувствую, как медленно спадает напряжение.
– Спасибо.
– Что?
– Спасибо, говорю, – Дэйзи скорчила рожицу. – Ты вот только сейчас мою руку выпустил. Вцепился как питбуль. Синяки, наверное, останутся. Потом по ним восстановят отпечатки твоих пальцев.
– Ох. Извини. Это я на автомате.
– Страшная вещь – бессознательное, – Лерка профессорским жестом подняла указательный палец. – И его ужасный носитель – Женя Луценко. Аплодисменты.
– Психоаналитики, блин, – проворчал Сашка, спрыгивая с ленты. – Идем скорее, а то на шоу опоздаем.
Вот и вестибюль. За спиной подкова недавно перестроенной гостиницы «Космос» с приделанными «ножками» по краям. В двух свежевозведенных небоскребах разместилось известнейшее казино «Гагарин» – крупнейший игорный дом, возникший с провозглашением независимости Москвы. На неоновом свете и азарте держалось благосостояние бывшей столицы, бессловесные тени героев прошлого тоже служили богу наживы.
Прямо и чуть левее – памятник космонавтике. Я вздрогнул. Долгонько мне при этом слове будет вспоминаться конвой через Плесецк.
Мысли перетекли на недавние события, связанные с приснопамятным рейсом. Ганнибал Барка еще в Вологде напомнил о приглашении на разговор. А байкеру № 1 отказывать как-то неудобно, да и особо не принято.
Пришлось вместо Крыма тащиться в разморенную духотой июньскую Москву. Неожиданно жаркое для средней полосы России лето переплавило белые облака в глубокую синь. Под небом такого цвета хорошо лежать на берегу моря или знать, что оно ждет тебя в паре десятков километров – лишь поверни байк к нему.
Серебряный Бор, конечно, не заменил пляжа в Судаке, Мисхоре или Ласпи, но все же его тень и прохлада оказались как нельзя кстати. В хорошем месте резиденция у Ганнибала, такой мини-терминал для маленького клана: с гаражами, мастерскими, складами, компьютерным центром и заправкой под боком. Посольство «Карфагена» в Третьем Риме, как метко окрестил это великолепие Юстиниан, напутствуя на визит.
Непривычно было видеть Аристархова не в легендарной куртке-доспехах и в седле байка, а в простой черной футболке, сидящего в кресле с ноутом на коленях.
– Располагайся, Змей. Как добрались, как твоя команда?
– Спасибо, вполне хорошо, даже с конвоем. Ингвар чувствует себя нормально.
– Отрадно слышать. Сок, воду, кофе? Пиво?
Еще минут несколько потрепались о мелочах вроде ужасного путепровода на въезде в Ярославль и совместимости шлейфов «Транскенд» с некоторыми отечественными моделями байков.
Когда передо мной оказался бокал с напитком цвета гречишного меда, а возле правой руки Барки возник восьмигранный широкий стакан с красным соком, разговор свернул на более серьезные вещи. Ганнибал заставил вспомнить каждую деталь столкновения с фальшивыми райдами. Он кивал, задавал уточняющие вопросы, заглядывал в ноут и даже делал пометки в бумажном блокноте. Я говорил, обливался потом, снова ощутил тягучее безвременье между выстрелами и внезапно обнаружил, что бокал пуст, а глава байкеров задумчиво смотрит на меня, подперев рукой подбородок.
– Извини, тебе снова пришлось все это вспоминать. Но я доволен услышанным. Повторить? – Он кивнул на бокал.
– Да, если можно.
– Теперь можно, – ухмыльнулся Аристархов.
Он поставил ноут на столик, встал и принялся расхаживать по террасе, заложив руки за спину.
– Знаешь, Змей, неожиданно возникло предположение, что это ты убил байкеров и теперь стараешься отмыться.
Я чуть не выронил бокал.
– Полагаю, ты догадываешься, кто высказал такое предположение?
– Молот, наверное. Или Хардвулф. Что-то давно не слышал о нем, – еле проговорил я, потому что горло непроизвольно сжалось.
– Верно. Они оба. Потому я решил с тобой побеседовать. Я поверил в твое сообщение, хоть оно и выглядело невероятным. И после нашего разговора понял, что не ошибся ни в оценке тебя, ни происходящего.
– Кхм. Наверное, я рад. И что же теперь будет с байкерами? Как нам вычислять доппельгангеров?
– Доппельгангер? Хороший термин. – Ганнибал подхватил стакан, глотнул. – Зря не пьешь гранатовый сок. Очень полезен.
Я изобразил нетерпение.
– Вероятно, будем выдавать каждому байкеру список тех, кто отправился на конвой в том же направлении за последние сутки-двое. В узловых точках списки надо будет обновлять. Получим более-менее грубую картину перемещений, но, по крайней мере, хотя бы по цветам можно разобраться, кто перед тобой. В качестве узловых точек удобно использовать сеть байкерских офисов. Конечно, понадобится программа, позволяющая быстро и удобно обновлять списки, над этим я сейчас работаю.
– Вы? – удивился я.
– Да. А почему нет? Почти весь байкерский софт написан мной. Я же по образованию архитектор информационных структур. Быть может, и по призванию. Во всяком случае, решать подобные задачи мне нравится не меньше, чем райдить.
– А что, если злоумышленники разживутся списком и подсунут доппельгангеров из числа тех, кто сейчас действительно в конвое?
– Это вопрос информационной безопасности, а не софта. Пароли, шифрование, индивидуальные ключи. Конечно, от утечек никто не застрахован, но есть возможность свести их к приемлемому минимуму.
– Понятно.
Что-то эта картина мне напоминала. Скорее всего – сеть, гигантскую сеть с множеством точек пересечения. Карту автомобильных дорог, где вместо крупных городов – байкерские офисы. Или паутину, в которой… в которой запутались байкеры.
– Лучше всего организовать передатчик каждой команде и следить за их перемещениями в реальном времени, – продолжил рассуждения Ганнибал, – тогда вероятность попадания на доппельгангеров свелась бы практически к нулю.
Я вспомнил сетования байкеров на внедрение офисов, на то, что Аристархов создает транспортную мегакорпорацию. Вот сейчас он при мне рассуждает о контроле над перемещениями каждого байкера.
Свобода ли это? Или из общества вольных ездоков родился гениальный диктатор?
– Ганнибал…
– Да, Змей.
– Ганнибал, простите за такой вопрос. Но вам не кажется, что все эти меры убьют байкерскую свободу? Сначала контракты, потом офисы, сейчас – контроль за перемещениями. Что будет дальше?
Барка присел, допил сок, повертел стакан в руке.
– Когда-то с подобного вопроса началось наше знакомство. – Он улыбнулся. – Я понимаю твои сомнения. Мир меняется, Змей. Байкеры тоже меняются. Всегда будут недовольные возникновением нового, простые консерваторы или агрессивные ребята из «одного процента». Действительно появляется много новых правил, в чем-то ограничений. Пойми одно, Змей. Я никого не собираюсь уговаривать или принуждать. Пусть каждый решает сам – принимает ли он эту стратегию безопасности, обновленные правила игры, или нет. И еще. – Ганнибал посмотрел в глаза. – И еще, Змей. Часто я слышу фразу: «Кто не с нами – тот против нас». Так вот, это изречение – чушь собачья. Фикция, призванная оправдать убогое биполярное мышление. Пусть те, кто не с нами, идут своей дорогой. Быть может, они позже придут к нам. Или докажут правильность своего пути. У каждого из нас есть свобода идти в ад по лично выстраданной дороге.
– Понимаю.
– Вот и хорошо.
Барка взял ноут, его пальцы скользнули по клавишам.
– До свиданья, Змей.
– Змей, – Дэйзи подергала за рукав, возвращая в реальный мир, – Змей, я хочу сладкую вату.
Мы только что прошли под колоннадой и неспешно брели к здоровенной чаше недействующего фонтана. Ингвар и Юстиниан ушли вперед; Сашка, размахивая руками, втирал латышу что-то о дружбе народов в условиях сельского хозяйства.
Купил Лере здоровенный розовый клубок, она облизнулась, оторвала лохматый кусок и отправила в рот.
– Неплохо так.
– Эй, где вы застряли? – Юс махал рукой. – Шоу скоро начнется!
Из желтой палатки, разбитой на обочине, к нам поспешил человечек в ярко-красном жилете и с фотоаппаратом в руке.
