— Ничего особенного. У меня тут немного соли нарисовалось, дай, думаю, поделюсь с соседом, а он мне в ответ смолы подкинет. Но раз такие дела, так лучше оставлю её себе, слишком уж вы суровые.
— А много соли хотел отдать? — оживился Кругов.
— Килограмм триста.
Мэр присвистнул и поинтересовался:
— Где взяли?
— В магазине купили.
— Корабль привёз, — догадался Кругов.
Рыбаки и охотники из большого посёлка вовсю промышляли на левом берегу Фреоны, и плаванье «Арго» не прошло для них незамеченным.
— Было дело, — согласился Добрыня, — только вам туда не добраться. Наши даже на корабле без приключений не обошлись, а про плаванье на лодках даже не думай, вырежут твоих ребятишек, как кроликов.
— А смолы сколько хочешь?
— Баш на баш.
— Да ты что! Где я столько наберу, у меня всё на строительство идёт!
— Не знаю, твои проблемы, вон сколько пней оставили, корчуй и выжигай. Половину соли могу подбросить сразу, остальную потом, после расплаты. Только зря мы этот разговор затеяли.
— Почему?
— Да я как вспомню, что бедный Федя разлучён со своей племянницей, так сердце кровью обливается, ни о чём не могу думать, даже о соли.
Досадно сплюнув, Кругов, скрипя зубами, заявил:
— Да подавись ты своим Федей! Забирай его на хрен! Чтоб он у тебя окочурился от цирроза печени! Задолбал уже, у него по всей мастерской бражка ягодная бурлит, пьянь ходячая!
— Ну вот, так бы и сразу!
— Можешь ещё Лома забрать. Этот торчок со своей шайкой обнаружил недавно заросли конопли, у них теперь сплошной карнавал, вчера так обкурились, что, не найдя ночью ничего съестного, озёрных жаб на берегу пекли. Можешь всех их себе забрать, — щедро заявил мэр.
— Спасибо, — вежливо поблагодарил Добрыня, — но лучше не надо. Нельзя лишать посёлок лучших людей.
Он был доволен. Фёдор Иванович, несмотря на все свои недостатки, действительно был отличным мастером. На острове таких очень не хватало. А соль поможет большому посёлку перезимовать. Добрыня не хотел, чтобы здесь начался голод, более того, он оставил запас и для других лагерей. Хоть они и не могут жить вместе, забывать друг о друге не следует. Сегодня повезло островитянам, надо не жадничать, делиться удачей с окружающими. Земля ведь круглая, добро всегда возвращается.
А кроме того, смола им не помешает.
«Арго» стоял в воде очень низко, настолько загруженным Олег его ещё не видел. Большая часть соли лежала в трюмах, хорошо упакованная в небольшие корзины. Здесь же было около тонны грубых железных чушек, килограмм триста проваренной стали и немного меди. Хватало съестных припасов, ведь неизвестно, сколько продлится плавание; прихватили два запасных якоря, запас каменных ядер для баллисты. Если ещё учесть вес экипажа, то настолько заваленным их корабль ещё не был.
— Всё готово? — спросил Добрыня, подойдя к Олегу.
— Вроде да, — кивнул он.
— Отплываете как в прошлый раз, на рассвете?
— Да.
Бросив взгляд на реку, Добрыня вздохнул:
— Тяжело у меня на душе, будто навеки с вами расстаюсь.
— Да ты что? — опешил Олег.
— Ничего. В полную неизвестность идёте, ведь Млиш в тех краях не бывал.
— Почему? Кое-что мы о них знаем.
— Это мелочи. Кто знает, с какими опасностями там придётся столкнуться? Да и странствовать вам придётся немало, хорошо, если до морозов вернётесь, а как не успеете?
— Ничего страшного. Оставим корабль на берегу, пошлём гонцов. Понаделаем саней, по льду весь груз перетаскаем. Но, надеюсь, до этого не дойдёт.
— Надейся на лучшее, но готовься к худшему, — пристально посмотрев в глаза Олегу, Добрыня требовательно произнёс: — Смотри, не вздумай погибнуть и не вернуться! Прокляну!
— Да выбрось ты из головы такие глупые мысли, — отмахнулся Олег.
Добрыня покачал головой:
— Олег, ты что, думаешь, я за тебя беспокоюсь только из-за того, что мне нравятся смазливые мальчики? Ты один из тех людей, на которых здесь всё держится. Смотри сам: с того дня, как люди сюда попали, не прошло и трёх месяцев, а на острове мы и того меньше. Мы были почти голые, не было элементарных вещей, гвоздь казался сокровищем. Я сейчас и сам не пойму, как мы так быстро успели столько всего проделать. А кроме того, не стоит забывать, что ты мой друг.
Олег крепко сжал руку здоровяка и твёрдо заявил:
— Добрыня, за меня не переживай, я умирать пока не собираюсь. Тебе и без того забот хватает, проводишь нас — и забудь. Если всё будет нормально, месяца за два обернёмся. Задержимся — не волнуйся, мало ли что в дороге случится.
— Да я понимаю, только сердце что-то гложет. Не будь острой необходимости, не стал бы посылать. Готовились спешно, много чего не хватает, а особенно напрягают сроки. Времени нет — сейчас или никогда.
— Ничего, если всё пройдёт по плану, до зимы успеем.
— Понимаю, но предчувствия какие-то нехорошие.
Олег подошёл к хижине, присел на скамейку, рядышком с Аней. Та, не поведя глазом, тут же произнесла:
— Если хочешь прочитать мне лекцию на тему, что не пустишь на корабль, то я это уже поняла. Второй раз такой номер не пройдёт.
— Нет, — улыбнулся Олег, — я и без всякой лекции не дам тебе подняться на борт без билета.
— Неужели я тебе сильно мешала в том плавании? И зачем ты меня связал перед боем, я до сих пор не могу тебе это простить!
— Глупышка, а вдруг бы тебя зацепили в той схватке? Ты, разумеется, считаешь себя неуязвимой, но представь, если бы в лицо попал кил, или людоед рубанул тесаком? Ты очень красивая девушка и сама прекрасно это знаешь, каково было бы лишиться своей привлекательности?
— Ты считаешь меня красивой? — довольно усмехнулась Аня.
— Конечно! — подтвердил Олег и шутливо добавил. — Только это удержало меня от того, чтобы бросить тебя за борт после той выходки, жалко уничтожать такую красоту.
— Ты же говорил, что тебе блондинки не нравятся?
— Мало ли что я говорил, разве можно всему верить? Кроме того, красота вещь абстрактная. Людям нравятся произведения искусства без всяких корыстных мотивов.
— Значит, ты любуешься мною как шедевром живописи? — фыркнула девушка.
— Нет, — улыбнулся Олег, — в живописи я признаю только натюрморты, висящие на кухне. Хотя в художниках разбираюсь: Паганини, Достоевский, Шаляпин, Страдивари… Хотя нет, постой, последний вроде бы авиаконструктор.
— Не смешно, — констатировала Аня и укоризненно добавила: — Ты даже не извинился после того случая!
Вздохнув, Олег печально произнёс:
— На что только мужчины не идут ради прекрасных дам! Ладно, принимай извинения.
Встав, он резко упал на колени, так что они со стуком ударили в вытоптанную землю. Разведя руки в стороны, он с преувеличенным раскаянием произнёс:
— Прости, что сразу не выбросил тебя за борт, в этом случае мне бы не пришлось связывать тебя по рукам и ногам!
— Идиот! Джинсы порвёшь на коленях!
Присев на лавку, Олег горестно вздохнул:
— А самих коленей, значит, не жалко?
— Колени заживут, а где ты новые брюки достанешь? А кроме того, жалеть злобных негодяев, подобных тебе, нельзя. Меня ещё ни разу в жизни не связывали!
— Да я воплощение доброты!
— Это всё слова! Где подтверждение?
— Я ведь не бросил тебя за борт.
— Ты как тот осёл, попросту разрывался между двумя желаниями: отхлестать меня или вышвырнуть! Так что всё с тобой ясно!
Печально вздохнув, Олег укоризненно произнёс:
— Ну вот, меня опять не поняли! Аня, разве перед тобой когда-нибудь стояли на коленях?
— А ты как думал? — надменно заявила девушка и пояснила: — В очередь выстраивались!
Внезапно помрачнев, Олег поинтересовался:
— Ань, а что у тебя с Антоном? Это серьёзно?
— Даже не знаю, как тебе сказать, — с серьёзным видом произнесла девушка. — Скорее всего, мы вскоре станем жить вместе. Жаль, что ты будешь в отъезде и не сможешь побывать на нашей свадьбе.
Посуровев, Олег сухо заявил:
— Действительно, жаль, — встав, он, не глядя на девушку, добавил: — Ну что же, поздравляю. Обязательно привезу тебе какой-нибудь подарок, если меня по дороге не прикончат, так что жди.
Парень направился прочь, Аня поспешно бросила ему вслед:
— Олег, а что ты хотел? Ты ведь не просто так подошёл?
Не оборачиваясь, он буркнул:
— Хотел перед тобой на коленях постоять, всю жизнь об этом только и мечтал.
Увидев, что он скрылся за углом, Аня вскочила, бросилась было следом, но тут же замерла, не зная как поступить. Преследовать Олега на виду всего лагеря было не слишком удобно, а тут ещё показался Антон. Он явно слышал последние слова парня и хмуро поинтересовался:
— Почему он мечтал перед тобой на коленях стоять?
— Это от радости, — с нескрываемой досадой ответила девушка.
