Вот почему, пока шел ремонт, префект собирал торвенторов и заставил моделировать разные способы ведения боя при тотальной нестабильности энергощитов. Лучшая импровизация всегда требует тщательнейшей предварительной подготовки, разве не так?
В бытность Квинтом Марцием контуберналом у грозного Марка Марция Константина на подобные тренинги уходила большая часть суток, включая часы сна. Кроме того, многоопытный префект триремы «Константа» не упускал случая расшевелить своего флегматичного порученца, послав его вместе со штурмовым отрядом манипулариев на абордаж вражеского судна. Чтобы тот набирался опыта, и при планировании операции представлял себе, что на самом деле творится во время настоящего боя. Уроки Марка Марция пошли впрок каждому из его многочисленных контуберналов, тех, само собой, кто уцелел.
«Интересно, как там старик поживает? — подумалось вдруг Квинту. — Надо будет написать ему. Пусть порадуется, что воспитанники его помнят».
На самом деле, Аквилин никогда не забывал Константина, давно вышедшего на пенсию и осевшего на Конваллисе-Восемь, и всегда слал ему весточки и подарки. В жизни Квинта Марция нашлось не так уж много близких людей, которых он по-настоящему уважал и ценил. Префект вообразил себе, как Марк Марций, сидя на веранде своего сельского дома, вслух зачитывает своей конкубине Фабриции Приме послание от бывшего порученца. Весь такой строгий, тщательно выбритый, облаченный в уставную одежду почетного пенсионера и совершенно седой. Впрочем, Квинт почти не сомневался, что Константин не обделен вниманием всех воспитанников-Марциев. Коллективизм — это фамильная черта, как ни крути…
Участники собрания немедленно учуяли, что префект отвлекся. Стали перешептываться-переглядываться.
— Повтори-ка последовательность действий, Гай Минуций, — напомнил о себе самому бойкому Квинт Марций. — И будь, пожалуйста, внимателен к деталям.
Торвенторы напряглись под взглядом начальства, еще мгновение назад витавшего мыслями где-то далеко, но всё-всё подмечающего. А не расслабляйся во время тренировки! Если у префекта на губах наметилась мечтательная улыбка, то это вовсе не значит, что он расслабился и утратил бдительность, вовсе нет. Шуточка как раз в духе неподражаемого Константина.
Но Гай Минуций с задачей вполне справился, снова доказав всем — себе, коллегам и руководству, что на «Аквиле» служат лучшие из лучших.
— Итак, квириты, мы сделали всё возможное, чтобы подготовиться к непростому сражению. — Квинт Марций звонко шлепнул ладонями по столешнице, подводя итог собрания. — Займите свои места. Мы обязаны спасти «Аквилу» и предупредить командование. Других вариантов просто нет. Удачи!
***
И вот наконец настал момент, когда оттягивать взлет и дальше стало нельзя. Ливия заняла свое место на мостике и привычно кивнула префекту. А потом включила громкую связь.
— Внимание экипажу. Говорит наварх. Мы все знаем, что попали в непростую ситуацию. Но непростые ситуации — это то, что у нас с вами лучше всего получается. Мы знаем друг друга и этот корабль, и все мы достойны доверия. Поэтому речей перед битвой не будет. Сейчас мы разогреем реактор, немного подышим, взлетим и сделаем то, что умеем лучше всего. Я знаю, что каждый из нас выполнит свой долг. Боевая тревога!
Сигнал тревоги — механический то ли рев, то ли стон из тех, что мертвого из стазис-камеры поднимут — пронесся по отсекам «Аквилы».
— Персоналу, свободному от вахты, занять места в контуре живучести! — краем глаза следя за показаниями на консоли, приказала наварх по громкой связи. — Повторяю, немедленно занять места в контуре живучести. Инженерный! Запустить реакцию.
— Реакция запущена. Мощность 15 процентов и растет. Поле реактора стабильно, — отрапортовала Фабриция из инженерного. — Мощность 25 процентов и растет. Есть основные системы!
— Посты, доложить состояние!
— Пост астрогации готов. Показания сенсоров стабильны и читаются, — доложил Плавтий.
— Пост контроля среды готов. Жизнеобеспечение в отсеках — 15 процентов. Жизнеобеспечение контура живучести — 75 процентов, орудийных палуб — 75 процентов, мостика — 80 процентов.
— Инженерный пост готов. Давление реактора — штатно. Двигатели прогреваются.
— Медицинский блок готов.
— Тактический пост готов, — последним, как и полагается, отчитался Квинт Марций.
Ливия растопырила пальцы «рогами» в суеверном, но успокаивающем жесте отвращения бед:
— Пусть боги нас не оставят. Беру рулевое управление. Запускаю маневровые через пять… четыре…
Казалось бы, чего проще — взлететь с планетоида. Атмосферы нет, электромагнитных помех тоже. Если бы еще где-то рядом не кружили стервятниками парфы… Впрочем, не в первый же раз. И не такое бывало.
— Как на учениях, — пробормотала наварх. — Прямо и ровно… Отрыв!
«Аквила» отозвалась едва ощутимой вибрацией. В полном безмолвии безжизненного ландшафта планетоида бирема поднималась над поверхностью бесшумно и плавно, словно призрак. Увы, для сенсоров противника она не была такой уж незаметной. Запущенный реактор сиял, как маленькое солнце, только слепой не заметит.
— Высота 2000 футов, — доложил Плавтий, не отрывая взгляда от показаний своих сенсоров. — Пока никаких признаков противника… Нет! Отбой! Вижу один… поправка, два корабля. Это парфы, наварх!
— Дотерпели все-таки… Запуск главных двигателей! — Ливия откинулась в кресле, выпустив из подлокотников ручки управления. Старые методы, как говорится, самые лучшие. Корабль нужно чувствовать, и даже нейро-сеть для этого совсем не обязательна.
— А теперь покувыркаемся… — оскалилась в улыбке наварх, когда резкое ускорение вдавило ее в кресло. — Вперед.
Конечно же, парфы не дремали, но ожидание затянулось и они не сразу бросились наперехват, когда их сенсоры засекли работающий реактор взлетающей «Аквилы». Взлет был одним из самых опасных моментов, но биреме повезло. Квинт Марций, не отрываясь, смотрел на проекционный экран, чтобы не пропустить момент, когда небольшой, но очень маневренный «артабан-5» начнет загонять республиканского подранка под смертельный удар скорострельных орудий «дария». Собственно, префект на месте парфского командора делал бы то же самое — отправил бы на поиски и уничтожение нежданного гостя двух «бойцов» — быстрого и сильного. Логично же?
— «Артабан-5» по курсу 250 отметка 2. Торвенторы — внимание.
Квинт перебросил на экран Ливии свой план-маневр.
- Принято, — сухо отозвалась наварх, мазнув взглядом по схеме.
Завизированный план тут же отправился в торвенторий.
При всех видимых и мыслимых недостатках Ливии Терции, в глазах префекта у неё имелось огромное и неоспоримое достоинство — она всегда умела рисковать по-умному, а иногда её глубокое понимание сути задуманной операции граничило с природной эмпатией. Вот и сейчас наварх невероятно изящно и вместе с тем смело проделала отвлекающий маневр, убеждая командира «артабана», что всеми силами пытается увернуться от его огня. Квинт прекрасно представлял, что именно видит прямо сейчас на своем экране парф. Поток информации от внешних сенсоров — это сияющие белым огнем колонки цифр, которые убеждают смотрящего, что скорость биремы при её нынешних повреждениях предельна. Показатели уровня щитов как бы говорят: подранок не осмелится приблизиться. Значит, пора загонять жертву.
— Ну, что ж… — они с Ливией одновременно заметили изменение в траектории полета «артабана». — Начнем.
«Аквила» сделала вид, будто не может справиться с маневром и своевременно отклониться от проложенного курса. Затем бирема очень неловко увернулась от залпа. Так, будто ей просто повезло, совершенно случайно. Бывает. От следующего попадания «Аквилу» тоже якобы спасло лишь чудо, и она как бы окончательно сбилась с курса.
От префекта требовалось при необходимости внести корректировку в тактическую план-схему. Ответственнейший момент!
Бирема приближалась к беспечному парфу, продолжая внушать своим видом и поведением лишь легкую жалость. Пожалуй, вражеские командиры уже мысленно примеряли на свои мундиры награды за уничтоженный республиканский корабль.
— Цель захвачена! — радостно доложили из торвентория.
— Огонь.
В разгар боя Квинта обычно покидали все лишние чувства, словно эмоции отсекались мощными шлюзовыми воротами. Зато разыгрывалось воображение, порой принимая самые причудливые формы. Парфов он представлял комичными бородатыми толстяками в парадных кителях и пышных юбочках из перьев, раздувшимися от гордости и предвкушения. Так было легче справиться с напряжением.
А хитрая «Аквила» вдруг отбросила маскировку, во мгновение ока из жертвы превращаясь в натуральную хищницу и атакуя верткий «артабан-5». Кажется, он назывался «Нисибис». Но после того как онагры «Аквилы» буквально разорвали парфа на куски, это имя стало несущественной подробностью.
