«Беги», – приказала я себе, но ноги не слушались.
Наконец, разум поборол страх. Я дернулась в обратную сторону, но было поздно. Он быстро догнал меня и сбил с ног. Я упала на землю.
– Вставай, – он рывком поднял меня на ноги. Я выпрямила спину, собрала все силы и смело взглянула на него, хотя на самом деле готова была умереть от страха.
– Пошли, – он схватил меня за куртку и повел куда-то в глубь промзоны.
Я опустила голову и послушно побрела за ним, ругая себя за свою слабость и неспособность противостоять. Мы шли вдоль мрачного бетонного здания, огибая ряды низких покосившихся деревянных построек, горы песка и щебня. Мы проходили мимо бетонных плит, сложенных друг на друге подобно стопке игральных карт. Стас жестом приказал мне остановиться.
– Смотри, – показал он вперед.
Я посмотрела за плиты. Сердце забилось с утроенной силой.
Небольшое деревянное строение, похожее на сарай или подсобку. Вместо двери – решетка. Внутри было очень мало места – только поставить лопату да метлу. Но сейчас за решетку, как хомяков в клетку, загнали моих друзей. Им было очень тесно внутри, они пытались отодвинуться как можно дальше, вглубь.
Друзья Стаса стояли снаружи. Они держали решетку. Смеялись, что-то кидали внутрь.
– Дальше будет интересней, – Стас обнял меня за плечи. Рядом с сараем стояли канистры. Один из мучителей подошел и поднял одну. Второй протянул ему какую-то тряпку. Они смочили тряпку и подожгли. Смеясь, они бросили ее за решетку – мои друзья, как бешеные хомяки, стали биться в своей клетке. Послышался взрыв грубого хохота.
– Смешно, правда? – прошептал Стас мне на ухо.
– Скажи, чтобы отпустили их, – сказала я в полном отчаянии.
– Отпустить? Легко! – бодро выкрикнул Стас. – Но тогда и ты должна кое-что сделать для меня.
– Что? – мой голос вышел каким-то слабым, бесцветным. Стас достал телефон, потряс им перед моим лицом.
– Покажи на камеру свои сиськи.
– Что? – я решила, что ослышалась.
– Сиськи. Свои гребаные маленькие сиськи. Покажи их на камеру. Для видео. Скажешь, что сделала это видео для… Ну, скажем, для твоего любимого физрука. Скажешь: «Сергей Анатольевич, вы обещали поставить мне пятерку автоматом за следующие четверти и за год, если я сделаю для вас это маленькое эротическое представление». Ну? Убьем двух зайцев одним махом. Этот козел еще должен мне. А из-за этого видео его уволят. А ты докажешь мне, что изменилась. Ты же так этого хотела, ну же! Утверждала, что изменилась. Что друзья для тебя главное и все такое. Что выберешь – спасение своих друзей или спасение своей репутации? Немножечко унижения, ну? Это не так страшно.
– Нет, – я в ужасе отодвинулась назад. – Это полный бред! В это же никто не поверит!
– А не нужно, чтобы кто-то верил! Главное, чтобы было смешно. Ну? – он подбадривал меня взглядом. – Что выберешь? Всего-то нужно снять одно маленькое видео. Да, его увидят все, но твоя репутация и так подпорчена, так какая тебе разница? И мы отпустим вас.
Я выглянула из-за плит. Посмотрела на сарай. Друзья Стаса обливали бензином палки и поджигали. Они совали горящие палки сквозь прутья. Даже издалека я слышала испуганные крики моих друзей. И хохот мучителей.
– Жарь! Жарь свинью! Жарь! Жарь! Жарь!
Я посмотрела на Стаса. Он улыбался мне. Его улыбка… Такая добрая, искренняя… Как же хотелось поверить в эту улыбку…
– Ну, что выбираешь? Я смотрела на телефон.
Все это казалось мне сном. Бредовым сном. Все это происходило не со мной. С кем-то другим.
– Ты можешь их спасти. Ты же недавно утверждала, что, если бы все можно было изменить, ты поступила бы по-другому. И ты не бросила бы своего друга. Ну? Докажи это! Тебе представился чудесный шанс. Я даю тебе право выбора. Ты можешь уйти. Вот прямо сейчас. Убежать. Спрятаться. Или… – он потряс телефоном. – Ты можешь спасти своих друзей. Что выберешь ты?
Я смотрела на черный глянцевый экран. Видела в нем только огонь. И чужую боль.
Я медленно опустилась на землю. Заскулила.
– Я не могу. Не могу!
Он сощурил глаза. А потом резко выбросил руки вперед, повалил меня на землю. Я упала на спину. Закричала. Он навис надо мной, прижал ногами мои ноги. Стал расстегивать мне куртку. Я пыталась отбиться.
– Нет! Прекрати! – кричала я, отбиваясь. От страха перед глазами все поплыло.
– Все еще любишь меня, ну? – яростно закричал он. – Все еще хочешь терпеть? Несмотря ни на что? Готова терпеть? Все ждешь чуда?
Он расстегивал молнию на куртке, пытался добраться до моего тела.
Я отбивалась изо всех сил. Он пугал меня. Даже тогда, когда он топил меня в обжигающей воде, мне не было так страшно.
– Оставь меня в покое! – заплакала я.
Он перестал возиться с моей одеждой. Грубо схватил меня за волосы.
– Посмотри на меня, – тихо сказал он. Я подчинилась.
– Я отстану тогда, когда увижу в твоих глазах ненависть, а не этот тупой овечий страх.
Стас сел передо мной на корточки. Презрительно посмотрел на меня.
Я встала на колени, низко опустила голову, сжалась в комок. Тихонько заскулила.
– Отпусти меня.
– Так я и думал. Ничего не изменилось. Вставай.
Он дернул меня за куртку. Потащил к сараю. Дойдя до него, он толкнул меня. Я упала перед решеткой. Смотрела сквозь прутья на испуганные лица моих друзей.
Стас открыл решетку.
– Эй, пятачок. Хорошие новости. У тебя досрочное освобождение. Кыш отсюда, – он вытащил Серегу за шкирку.
Двое держали решетку. Рома и Антон бились в нее, но безрезультатно. Стас взглянул на меня. Его взгляд прожигал во мне дыры. Он ударил Серегу в живот. Тот согнулся и вскрикнул от боли.
Стас снова посмотрел на меня. Его глаза говорили мне: «Ты могла бы это прекратить. Но для тебя твоя шкура важнее».
Стас ударил Серегу еще раз.
Я смотрела на это, но видела только пустоту. Невидимая рука сжимала мне горло. Дышать становилось труднее. Все происходило как в замедленной съемке. Рома с Антоном бились в своей клетке. Кричали. Стас сбил Серегу с ног, сел возле него, схватил его за голову и с силой впечатал в бетонную плиту. Серега сплюнул. Густой кровавый сгусток облепил бетонную поверхность. Вместе с кровью он выплюнул что-то еще. Стас поднялся. Повернулся в мою сторону. В его глазах метнулось безумие.
– Вали, – тихо сказал он мне. – Сделай то единственное, что у тебя получается хорошо. Беги отсюда. Брось своих друзей на растерзание врагам. Ты это умеешь. И беги.
Что-то в его словах подсказало мне, что бежать – правильный выбор. Я не стала медлить. Развернулась и побежала прочь. Глаза застилала пелена слез. Я бежала через лес и железнодорожные линии. Оказавшись в городе, я перешла на шаг. Куда мне идти? Домой не хотелось. Я пошла к дому Ромы, выбрала самую дальнюю лавочку, скрытую от чужих глаза деревьями, и легла.
По небу проплывали облака. Они были похожи на чьи-то следы.
Я чувствовала себя виноватой во всем, что произошло. Стас мучил моих друзей только из-за меня. Для того чтобы что-то доказать мне, что я – полное ничтожество. Ему это удалось.
Вскоре я услышала знакомые голоса. Голоса моих друзей. Я пошла на голос, окликнула их. Выглядели они не очень. Но друзья старались держаться. Антон сильно хромал. Держась за бок и морщась от боли, Рома помахал мне рукой.
– Смотри! У меня теперь нет переднего зуба, – Серега улыбнулся мне кровавой дырявой улыбкой.
– Мне очень жаль, – пробормотала я.
– Да ты чего! Это же круто! Я теперь свистеть буду громко. Всю жизнь завидовал тем, кто через дырки свистит так громко-громко. И я теперь Игорьку покажу! А то он все хвастается своей щелкой между зубов… Ух, я ему как покажу свою дырку, он обзавидуется… Эй, Том, ты чего, плачешь?
Но вместо того, чтобы заплакать, я засмеялась. Мои друзья непонимающе уставились на меня. Я смеялась так громко и заразительно, что они не выдержали и тоже принялись смеяться. Смех – единственное, что помогало нам не сойти с ума.
Заикаясь от смеха, Серега пробормотал:
– У меня полный рот крови. Цап, ты обещал меня вылечить.
– Ах да, сейчас я быстро, – Рома скрылся в своем подъезде. Вернувшись, он протянул Сереге стеклянный пузырек и кусок ваты.
– Перекись водорода. Сделай ватную затычку, чтобы кровь не шла. Пойдемте на лавочку.
Серега сел на лавочку. Я легла на траву. Антон и Рома сели возле меня. Мы смотрели, как Серега смачивает кусок ваты и затыкает себе дыру.
– Они отпустили нас сразу, как ты ушла, – сказал Рома. – Не понимаю, почему. Просто взяли и отпустили.
Я кивнула.
Повисла тишина. Все думали об одном и том же. Первым тишину нарушил Серега.
– Ружье? – прошепелявил он. – Эффективно и быстро.
– Не, слишком киношно, – покачал головой Антон. – Где ружье-то взять в реальной жизни?
– У моего бати пневматическое только, – подал голос Рома.
– Не вариант, – отмел предложение Антон. – Убить – не убьем. Покалечим и только разозлим.
– Нож? – предложила я. – Нож у каждого есть.