– Я тебе скинула по почте. Тебе сделать первый пункт. Там про историю рекламы что-нибудь посмотришь. А еще тебе расчетная часть. Посчитать эффективность по тем данным, которые мы собрали. Их, правда, немного, но остальное я от себя добавила. Формулу мы с тобой выписывали, у тебя она есть. Вот, хоть проведешь с пользой время своей депрессии. Я вздохнула.
– А теперь – собирайся!
– Что? – не поняла я.
– На танцы. Одевайся!
– Я не пойду! – выкрикнула я.
– Пойдешь как миленькая! Не пойдешь – потащу за волосы. Одевайся! Где твоя одежда?
Дашка открыла мой шкаф.
– Так… Ну, вот это сойдет, – она кинула на кровать рубашку и джинсовую юбку. – Давай одевайся! А не то пойдешь в пижаме.
– Я не пойду на танцы! Там будет ОН! Я не пойду, не хочу! – закричала я и, запрыгнув на кровать, залезла с головой под одеяло. Дашка сдернула его с меня.
– А зачем еще, ты думаешь, я тащу тебя на эти дурацкие танцы? Я не хочу, чтобы он тебя забивал. Не хочу, чтобы из-за него ты теперь гнила и плесневела в своей комнате. Я не допущу, чтобы ты превратилась в затравленного зверька, забилась в свой угол и тихонько сходила там с ума, – сказала Дашка резко и злобно.
– Я уже превратилась в жалкого зверька, – сказала я и схватилась за одеяло. Дашка выдернула его и спихнула меня с кровати.
Я попыталась заползти обратно.
– Даша, пожалуйста!
Подруга клещами вцепилась мне в запястья. Дашка на вид такая хрупкая, откуда в ней столько сил?
– Мы пойдем на эти дурацкие танцы. Будем закаляться.
– Нет! Я боюсь его. Я так его боюсь… Я не знаю, на что еще он способен…
– Там будет много народу. Он ничего тебе не сделает.
В конце концов я подчинилась и стала одеваться. И покорно поплелась за Дашкой. Я никогда не умела настаивать на своем.
Я понимала, что если я пойду на танцы, то на следующий день мне придется идти и в школу. Ведь больные не могут танцевать. Кончились дни моей блаженной депрессии.
Когда я вышла за калитку, меня затрясло.
– Хватит дрожать, – шикнула на меня подруга. – На улице тепло.
– Не могу не дрожать, – затряслась я. Холодно. И страшно. Ладони превратились в ледышки.
Всю дорогу до школы я напряженно оглядывалась по сторонам.
В школе мне стало еще хуже. Стали стучать зубы.
Мы пришли одни из первых. Я напряженно всматривалась в коридор, не могла расслабиться и стоять спокойно. Появились почти все танцоры, вскоре пришел и Стас.
Я спряталась за всех, смотрела в пол, делая вид, что не замечаю его.
Все пары уже собрались. Только мы со Стасом стояли одни. Где же носит Гаврилова?
Вот пришла партнерша Стаса. У нее было обеспокоенное лицо. Она подошла к преподавательнице и что-то сказала ей. Преподавательница нахмурилась. Меня это насторожило. Я почувствовала на себе чей-то взгляд. Стас. Он улыбался. Весь его вид говорил о том, что он что-то задумал. Но что?
Но вот появился и Гаврилов. Прошел мимо меня, подошел к преподавательнице. Что-то сказал ей.
Что происходит? О чем они разговаривают?
Сердце застучало быстрее.
И вот Гаврилов с партнершей Стаса ушли. Что за черт?
– Внимание! – тренер хлопнула в ладоши. – Только что двое отказались от участия. У одного больная бабушка, а у второй больная нога. Подвели они нас здорово. Мы не успеем найти им замену. Нам нужно четное количество пар. Но будем импровизировать. Пар будет не двенадцать, а одиннадцать. По-прежнему сделаем основных пар четное число, десять, а одиннадцатая пара будет ведущей. Шутов! Мицкевич! Встаньте вместе, вы будете ведущей парой.
– Что? – Я решила, что ослышалась. Все менялось так быстро, мои мозги просто не успевали за ворохом сменявших друг друга событий.
– Давайте, быстро встаем в пары, – она не обратила внимания на мой вопрос.
Стас подошел ко мне. Протянул мне руку. Ободряюще улыбнулся. Его улыбка была искренней, взгляд необыкновенно добрым и теплым. Но я знала, что это притворство.
Ноги подкосились. Я отпрянула. Покачала головой.
– Нет! Я не буду с ним танцевать!
– Мицкевич! Что за детский сад! – нахмурилась преподавательница. – Вам не по семь лет. Быстро встали в пару.
Стас протягивал руку. Я пятилась.
– Нет! – закричала я. – Вы не понимаете! Он это специально! Он что-то сказал им… Может, пригрозил… Он это специально!
– Мицкевич! Или ты сейчас же встанешь в пару с Шутовым, или я иду за вашей учительницей!
– С кем угодно, только не с ним! Не ставьте меня с Шутовым! Я была на грани срыва. И тренер тоже.
– Вы меня достали. Так подвести меня накануне последнего звонка. Я иду за вашей учительницей. – Развернувшись на каблуках, она ушла.
– Тома, не чуди. Встань с Шутовым!
– Ну же, Мицкевич, не подводи класс! – накинулись на меня все.
– Ну же, Том, давай, не ломайся, давай забудем старое, – он попытался обнять меня, но я, взвизгнув, отскочила назад.
Стас засмеялся. Обратился ко всем.
– Обиделась на меня. Мы больше не друзья. Ну же, Том! Давай подружимся!
– Никогда! – патетически выкрикнула я, а все засмеялись. Предатели. Поддерживают его. Они не знают, на что он бывает способен. Их бы на мое место…
Пришла преподавательница. За ней, меча молнии, показалась наша классная руководительница.
– В чем дело? – грозно спросила она.
– Мицкевич ваша капризничает, – указала на меня тренер. – С этим я не танцую, с тем в пару не встану.
– Поставьте меня с кем угодно! – глотая слезы, произнесла я. – Только не с Шутовым.
– Тамара, ты понимаешь, что поздно менять решение, – учительница хмуро смотрела на меня. – Последний звонок на носу. Ты подводишь всех.
– А Гаврилов? А Иванова? – возмутилась я, припомнив фамилии только что ушедших.
– У них уважительные причины. А ты ерундой страдаешь. Быстро встала с Шутовым.
– Не встану. Я ухожу, – я подошла к подоконнику, схватила свой рюкзак и решительно направилась к выходу.
– Мицкевич! – закричала мне вслед учительница. – Если ты сейчас же не вернешься, можешь забыть о сдаче экзамена рефератом! Будешь сдавать экзамен вместе со всеми по билетам!
Это был удар в спину. Я остановилась. Я же не успею подготовиться… Да и реферат… Столько времени на него потрачено, неужели все впустую? Тяжело вздохнув, я развернулась. Послушно побрела назад, подошла к Стасу. Посмотрела на него.
«Ты снова победил», – сказала я ему взглядом.
«Я знаю. Я всегда побеждаю», – ответил мне его взгляд.
– Ну вот и славненько, – улыбнулась учительница. – А то устроили тут детский сад. И чего ты так не хотела танцевать со Стасом? Вы чудесная пара, между прочим, правду же я говорю? – обратилась она к тренеру.
Та согласно закивала.
– Конечно! Просто замечательная пара! Мы сделаем их ведущими, они впереди всех пойдут.
– Чудесно, чудесно, – рассеянно ответила учительница. Мыслями она была уже далеко.
Она ушла. Мы вернулись к танцам.
– Ну же? – издевательски произнес Стас, протянув мне руку. – Мы же снова друзья?
Я ничего не ответила. Парализованная страхом, положила свою трясущуюся ладонь на его. Меня будто ударило током. Стас обнял меня за талию и прижался ко мне больше, чем было нужно в танце.
– Пальцы совсем холодные, – прошептал он. – И ты вся дрожишь. Боишься?
Я молчала. Молчание – единственный способ противостоять. Тренер хлопнула в ладоши.
– Начнем сначала. По кругу пошли, пошли…
Она включила музыку. Мы закружили в вихре медленного вальса. Стас сильно стискивал мою ладонь. И крепко держал за талию, как будто я в любой момент могла улететь.
Вальс – это прекрасно. Но не тогда, когда танцуешь с человеком, который желает твоей смерти.
Тренер хлопнула в ладоши.
– Обводка, пошла обводка!
Я прогнулась назад. Весь свой вес перенесла на руку Стаса.
– Нет, Цаплин, Ланчикова, что у вас за обводка? – рявкнула она на Дашу с Ромой, подошла к магнитофону и выключила музыку. – Это вальс, а не ритуальный танец медведей в брачный период. Мицкевич, Шутов, продемонстрируйте всем, какая должна быть обводка.
Мы вышли в центр. Я холодно посмотрела на Стаса.
– Ну же, моя идеальная партнерша, – сказал он мне. – Покажи всем класс.
Я прогнулась назад. Закружилась вокруг Стаса.
– Вот видите? Тут надо просто довериться своему партнеру. Отдаться ему целиком. Нужно довериться, поверить, что партнер вас удержит. Мицкевич, покружись еще раз. Вот видите? Тома доверяет Стасу.
Мы все еще стояли в паре, близко друг к другу. Внимание окружающих перенеслось на Дашу с Ромой, у которых никак не получалась обводка.
Стас нахально посмотрел на меня.
– Доверяешь мне. Не можешь не доверять, – медленно прошептал он. И поцеловал меня в волосы.
От этого странного действия я растерялась. Отпрянула, выскользнув из его «партнерских» объятий. Сделала вид, что целиком поглощена обводкой Ромы и Даши.
Что ему нужно? Чего он пытается добиться? Свести меня с ума? Довести до самоубийства? Если так, то у него неплохо получается.
