Он говорит, что я выгляжу сногсшибательно. И, смеясь, замечает, что такое белое платье в пол не очень-то подходит для здешних хижин и особенно для колючих кустов.
Вскоре за мной является великолепно украшенный Лкетинга. Он ворчливо спрашивает, почему я надела такое платье. Я сконфужена: «Чтобы мило выглядеть». Хорошо еще, что на мне обычные белые пластиковые сандалии, а не европейские каблуки. Отец Джулиано с радостью принимает наше приглашение на свадьбу.
Когда я выхожу из машины, дети и взрослые удивляются – такого платья они никогда не видели. Я чувствую себя неуверенно и не знаю, как себя вести. Повсюду режут и потрошат коз. Всего лишь одиннадцатый час, а явилось уже больше пятидесяти человек. Старейшины сидят на скамейках и пьют чай, женщины расположились в стороне под другим деревом. Дети скачут вокруг меня. Я раздаю им жевательную резинку, а старейшины выстраиваются в очередь к Джеймсу за табаком. Люди стекаются со всех сторон. Одни женщины тащат матери калебасы с молоком, другие привязывают к деревьям коз. В огромной кастрюле над огнем готовится рис с мясом. Вода исчезает на глазах, так как постоянно кипятят чай. К полудню первая партия еды готова, и я начинаю ее раздавать, а подошедший отец Джулиано снимает происходящее на камеру.
Постепенно взгляд теряется в море людей. Собралось уже около 250 человек, не считая детей. Все замечают, что это самая большая свадебная церемония, которая когда-либо проводилась в Барсалое. Особенно я горжусь своим избранником, который рискнул жениться на белой женщине, хотя далеко не все его в этом поддержали. Приходит Джеймс: рис закончился, а многие женщины и особенно дети еще ничего не ели. Я сообщаю об этом ЧП отцу Джулиано. Он уезжает и возвращается с двадцатикилограммовым мешком риса, который дарит нам на свадьбу. Воины начинают ритуальный танец вдали от всех, готовка продолжается. Лкетинга проводит большую часть своего времени с воинами из своего круга, которые придут на трапезу только ночью. Я начинаю чувствовать себя слегка покинутой. В конце концов это моя свадьба, но здесь нет никого из моих родственников, а мой возлюбленный большую часть времени проводит с воинами.
Гости танцуют, разделившись на группы: женщины под своим деревом, юноши отдельно, а воины вдалеке. Некоторые женщины туркана[16] танцуют для меня. Я полагаю, что должна присоединиться к женской группе, но мать отводит меня в сторону и говорит, что мне нельзя так прыгать из-за ребенка. Тем временем вдали от места пира разделали быка и раздали по частям. Я довольна, что у нас достаточно еды и питья для всех.
Пока не стемнело, нам дарят или обещают подарки. Все, кто хочет что-то подарить моему мужу или мне, встают и громко объявляют об этом. Человек должен конкретно указать, для кого предназначен подарок, поскольку у самбуру женщины и мужчины отдельно владеют каждый своим имуществом, в том числе и животными. Я поражена обилием даров, приносимых мне. Четырнадцать коз, две овцы, петух, курица, два молодых теленка и маленький верблюд, и все это только для меня! У моего мужа примерно то же самое. Подарки принесли не все, поэтому остальное Лкетинга заберет позже.
Праздник подходит к концу, и я впервые удаляюсь в свою новую хижину. Мать все для меня приготовила. Наконец-то я могу вылезти из обтягивающего платья. Я сижу перед огнем и жду мужа. Это прекрасная ночь, и я впервые одна в нашей огромной хижине. Для меня начинается новая жизнь независимой домохозяйки.
Магазин
Через неделю после свадьбы мы отправляемся в Маралал, чтобы оформить лицензию на магазин на имя Лкетинги. На этот раз все должно получиться достаточно быстро, говорит дружелюбный служащий. Мы заполняем формы и должны вернуться за ответом через три дня. Так как для магазина нам срочно нужны весы, едем в Ньяхуруру. Кроме того, я хочу купить мелкоячеистую проволочную сетку, чтобы было удобнее выставлять товары на полках, так как в нашем ассортименте хочу предлагать людям картошку, морковь, апельсины, капусту, бананы и многое другое.
В Ньяхуруру весов мы не находим. Единственный торговец скобяными изделиями говорит нам, что они очень дорогие и поэтому купить их можно только в Найроби. Лкетинга расстроен, но без весов никак не обойтись, поэтому мы садимся в автобус до ненавистного Найроби. Там весы продаются везде, при этом цены сильно разнятся. Наконец мы покупаем самые дешевые тяжелые весы с прилагающимися к ним гирьками, платим за них 350 франков и возвращаемся в Маралал. Здесь мы обходим всех оптовиков и рынки, чтобы узнать самые низкие цены на товары. Мой муж считает, что все слишком дорого, но я убеждена, что при разумном торге смогу добиться тех же цен, что и сомалийцы. Крупный оптовый торговец предлагает организовать для нас грузовик, чтобы доставить товар в Барсалой.
На третий день в хорошем настроении мы отправляемся в офис. Сотрудник говорит, что возникла небольшая проблема. Мы должны принести письмо от ветеринара из Барсалоя, свидетельствующее, что магазин чист, а также представить портрет президента страны, который должен висеть в каждом магазине. Только тогда нам выдадут лицензию. Лкетинга готов метать громы и молнии, но я успокаиваю его. В любом случае, сначала нужно попасть домой, составить договор на магазин и подготовить помещение, чтобы можно было удобно и красиво разложить товар. Кроме того, нужно найти продавца-консультанта, потому что я недостаточно хорошо говорю по-английски, а мой муж не умеет считать.
Вечером мы навещаем Софию и ее парня. Она вернулась из Италии, и нам есть о чем поговорить. Между прочим, она признается мне, что находится на третьем месяце беременности. Я очень рада этой новости, потому что теперь верю, что и я в таком же положении. Просто у меня нет стопроцентной уверенности. В отличие от меня, Софию тошнит каждое утро. Она в шоке от моего бизнес-плана. Но мне наконец нужно зарабатывать, потому что я не смогу и дальше просто так тратить тысячи франков.
В Барсалое заключается договор, и вот мы уже счастливые владельцы магазина. Я целыми днями драю пыльные полки и приколачиваю проволочную сетку. В задней части помещения навалены старые доски. Я принимаюсь выносить их и вдруг слышу шипение и вижу, как быстрое зеленое тело исчезает под оставшимися досками. В панике выбегаю и кричу: «Змея!» Подходят несколько мужчин, но, когда до них доходит, в чем дело, никто не осмеливается войти.
Вскоре вокруг магазина собираются шесть человек, но никто ничего не предпринимает, пока не появляется высокий мужчина из племени туркана с длинной палкой. Он осторожно входит и начинает откидывать доски одну за другой, пока из кучи не выползает
