— Нет, тут я уверен.
Мэнни пробарабанил пальцами ритм сальсы.
— Дай-ка я позвоню Нельсону. Возможно, удастся урегулировать эту ситуацию…
* * *
Тина Бельтран оказалась нервной женщиной лет сорока с рыжими волосами, которая напомнила Мэнни пугливую белочку, измотанную многочисленной стаей кошек.
— Значит, насколько я понимаю, дело безнадежно, — полувопросительно-полуутвердительно произнесла она.
Мэнни сложил руки домиком, искоса глянув на Эльзу. Ассистентка делала записи, притворяясь, что своей точки зрения по этому вопросу не имеет, но приподнявшаяся бровь ясно говорила о ее полном согласии с клиенткой.
— Не обязательно, — ответил он. Бровь Эльзы снова приподнялась, на этот раз выражая удивление. — Вы же на самом деле никогда не создавали дефрагментор, не так ли? Вы никогда не писали никаких кодов, не комплектовали модулей и тому подобного, верно?
— Ну, нет… ничего серьезного. Но Альторен…
— Да, спасибо, я берусь за ваше дело, — перебил ее Мэнни, и в ту же секунду у него заурчало в животе. — Значит, единственным, кто слышал ваши замечания о дефрагменторе, был Дитер Альторен, так?
— Да.
— Верно ли, что никогда не существовало никаких документов, электронных записей или блокнотиков с расчетами, а также других собеседников по этой теме? — продолжал Мэнни, пытаясь подавить возникший в голове непрошеный образ чудесного бутерброда с сардинами и майонезом.
— Нет, но я намеревалась…
Мэнни властно поднял вверх указательный палец, который тут же напомнил ему сардину, и сказал:
— Думаю, мне не следует знать, что вы намеревались, миссис Бельтран. Наша проблема — свидетельские показания. Повторяю вопрос: мистер Альторен был единственным человеком, с которым вы тогда об этом говорили? Не делились ли вы своими идеями с другими?
Бельтран замерла, словно внезапно почуяла запах хищника. Наконец она произнесла:
— Больше никого не было, но достаточно и одного, не так ли?
Бровь Эльзы активно задвигалась, словно стремясь послать сигнал морзянкой.
— Вы имеете в виду, из-за процедуры полной правды?
— Да, это же очевидно.
Теперь Эльза оставила свои игры в объективность и уставилась на Мэнни так, как, вероятно, смотрела на своих детей, когда уличала их во лжи.
Мэнни сложил руки на пустом животе и, избегая взгляда Эльзы, медленно ответил клиентке:
— Согласен, что программа полной правды ставит нас в не слишком выгодное положение в суде.
— Не слишком выгодное?! — тоненько чирикнула Бельтран. — Да они поверят каждому его слову!
Мэнни мысленно вздохнул. Слишком много консультаций и собеседований с клиентами заходило в этот тупик. Он склонил голову на одну сторону, потом на другую.
— Согласен, имеется некоторый риск. Но скажите, возмущены ли вы этим делом?
— Возмущена?! — вскинулась она. Мэнни представил, как она гневно молотит пушистым хвостом. — Первое: я просто излагала свою мысль. Второе: все, о чем я говорила, это дефрагментор для ретрансляции мультимедийных файлов с просроченным копирайтом. Просроченным, мистер Суарес, недействительным! Третье: этот глупый иск подала какая-то никому не известная компания и хочет отнять все мои сбережения! И как мне не возмущаться?!
— Ладно, — сказал Мэнни, — думаю, множество людей разделят ваши эмоции по этому вопросу, например присяжные. Вряд ли многие когда-либо слышали об основных положениях АПЗИС. Как только они поймут, что это такое… Ну, по крайней мере звучит достаточно веско, не так ли? Гигантская холдинг-компания обирает честного дизайнера всего лишь за разговоры о создании программного обеспечения для совершенно легальной деятельности.
Бельтран пожевала губу:
— Значит, вы думаете, мистер Суарес, что нам не надо платить?
— Пожалуйста, называйте меня просто Мэнни. Ну, до сих пор они не предлагали нам урегулировать отношения таким образом. Если предложат, мы, естественно, рассмотрим их предложение.
— Мы и сами можем предложить им компенсацию…
Мэнни одарил ее широкой голодной улыбкой:
— Вы этого хотите?
Ее глаза-бусинки вспыхнули:
— Нет.
— Вот и хорошо, — ответил он. — Мне кажется, что мы победим.
После того как Тина Бельтран ушла из конторы, Эльза, похожая на рассерженную птичку, встала в дверях переговорной комнатки, перегородив выход своими шестьюдесятью дюймами роста. Она укоризненно уставилась на Мэнни, словно он магазинный воришка или начинающий граффити-художник.
— Что? — спросил Мэнни. Эльза не ответила, но ее глаза сузились. Он продолжил: — Я хочу есть. Сделать тебе бутерброд?
— Ты бессовестный, беспринципный авантюрист, — голос помощницы напоминал уже карканье вороны, а не щебет певчей птички.
— У тебя неприязнь к бутербродам?
— Я говорю не о твоей чертовой еде! — Затем, словно передумав, она сердито посмотрела на его живот: — И вообще, ты слишком много ешь.
— Ты Феликса так же донимаешь?
— Феликс не врет людям и не питает фальшивых надежд.
— Я тоже.
— Да что ты говоришь? — сказала она, сложив губы в маленький клювик, что означало у нее крайнюю степень иронии. — После последних шести дел ты рассчитываешь опровергнуть показания свидетеля полной правды?
— Такое возможно, — не слишком уверенно ответил он.
Эльза подступила так близко, что ее нос оказался от него в шести дюймах, и стала тыкать указательным пальцем ему в грудь, как дятел в поисках насекомых.
— Ты — заставляешь — ее — надеяться! — сказала она, завершая каждое слово тычком пальца.
— Ох, перестань, отойди. Слушай, — он потер грудь ладошкой, — для АПЗИС это прецедент. Если мы выиграем…
— И что же нам поможет? Добрые намерения? Симпатии присяжных? Прямо так и вижу: «Уважаемые присяжные, вы должны выкинуть из головы к чертям собачьим бедную маленькую Тину Бельтран и некое сложное предписание об объекте интеллектуальной собственности, о котором вы никогда не слышали». Мануэль Суарес взмахивает волшебной палочкой, и все тут же начинают игнорировать факты.
— И это возможно, — кивнул Мэнни под ее тяжелым взглядом. — Велик шанс, что АПЗИС противоречит конституции.
— И сколько ступеней апелляции придется пройти, чтобы решить дело в ее пользу? И не говори мне, что «Всемирный» не собирается продолжать, пока на свете есть суды.
Он попытался найти способ пройти в коридор мимо Эльзы, но она его не пустила.
— Возможно, все ступени до самого Верховного суда, — признал он.
— Конечно. Мы знаем, сколько это стоит, не так ли? И ты воображаешь, что у этой женщины хватит средств! — Если бы Эльза в самом деле была птицей, то действительно клюнула бы его прямо в глаз.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
