как старый слуга брезгливо тащил по ней свое тщедушное тело. Дом миссис Эдда грелся на зимнем солнце, подставляя лучам для загара бледные стены. Парень любил и этот дом, и эту дорожку, и знакомый щелчок входной двери.
— Ага! — воскликнул Энди. — Вот ты и попалась! Хотела успеть выпить кофе без меня?!
— Я уже давно привыкла пить кофе без тебя, — без особых эмоций ответила Дженнифер.
— Теплая такая, — прошептал мальчишка, целуя Дженни в шею и скользя кольцом рук вокруг ее талии. — Доброе утро, сонная фея. Я пропустил самое вкусное. Твой первый взгляд.
— Ты и последний пропустил. И предпоследний, и тот, что был перед ним.
— Непорядок, — согласился парень. — Хочу все наверстать.
Он скользнул ладонью под ткань домашней рубашки, вызвав там панику мурашек.
— Ты так божественно пахнешь ванилью, — Энди закрыл глаза, втягивая теплый запах. — Ни у одной женщины на свете нет такой изумительной кожи…
— Хоть чем-то я лучше других, — перебила Эдда, и парень почувствовал, как она внезапно напряглась.
— Каких других?
— С твоим опытом их должны быть сотни.
— Дженни, что с тобой? — спросил парень, разворачивая женщину к себе лицом. — Зачем ты хочешь колоться?
— А ты что думаешь, все должны бежать по первому твоему требованию? Ты еще не путаешься в своем расписании?
— Ты о чем Дженни? Каком расписании?
— Которое ты установил, чтобы всем сделать хорошо. Сегодня у тебя по плану я, завтра эта твоя… Лаура, потом еще какая-нибудь…
— Ах, вот ты о чем. И ты действительно думаешь, что я приехал сюда только потому, что… как ты говоришь, по расписанию? Дженни, как ты только додумалась до этого? Или ты действительно так считаешь?
— Ты привык получать то, что хочешь! Ты…
— Я еще ни разу не получил того, чего хочу! И ты, как никто другой, знаешь это!
— Ты хочешь подчинять людей! Ты это никогда и не скрывал. Как там?! Власть над толпой?! Ты заставляешь людей делать то, что тебе надо! Ты приехал и даже не спросил, а хочу ли я этого! Так больше не будет, Энди! Есть те, кто смог опомниться вовремя, и нас таких уже двое…
— Двое?! Что за бред ты несешь?! Я приехал потому, что соскучился! Потому, что ты нужна мне!
— Только теперь я поняла, почему этот твой Рой отказался от тебя!
— Ах, вот оно что. Теперь и мне понятно, кто второй. Интересно как все складывается. Кто бы мог подумать, что заклятые враги вдруг обретут друг друга. Интересно, а он знает о своей исключительности?
— Видимо, знает, раз ты тут!
— Джен, успокойся, — Энди хотел обнять женщину, но она отпрыгнула, словно получила разряд тока. — Давай сядем и поговорим. Я не понимаю, что с тобой.
— Зачем ты пришел, Энди?
— Я пришел ни зачем! Я пришел к тебе!
— А тебе на минутку не кажется, что это странно? Вылезти из одной постели, чтобы сразу залезть в другую? Хотя, нет. Глупый вопрос. Для тебя это не должно быть странным.
— Постой. Ты ревнуешь меня к Лауре? Так, что ли? Тогда это напрасно. Ревность — это лишь неуверенность в себе, желание убедить себя в том, что не достоин чего-то. Это иррациональный страх оказаться хуже. Откуда он у тебя? Я хоть раз давал тебе возможность усомниться в чем-то? Лаура мне всего лишь творческий партнер…
— Чудесная история! Ты живешь с ней, как с творческим партнером? А спишь ты с ней тоже, как с партнером? Или, скорее всего, потому что она молода и красива…
— А ты?! Не молода и некрасива?! Кто тебе это сказал?! А-а-а, я догадался! Как же я забыл! Ты ведь много старше меня! Теперь я буду знать, потому что раньше не замечал! А что касается Лауры, то я просто сплю с ней! Ничего больше!
— А у вас все просто.
— У нас?!
— У вас! Вы же с этой Лаурой одного поля ягоды…
— Надо полагать, ты имеешь ввиду проституток? Чего уж там, пусть вещи называются так, как они называются. Конечно! Проститутка трахается с проституткой! Кто уж между ними втиснется?! Не удивлюсь, если ты додумаешься до того, что мы платим друг другу за это! Что тут поделаешь?! Профессионалы, так?! И, как там Рой говорит, бывшими не бывают?!
— Все верно! Сколько ни тяни тебя из грязи, ты все равно в нее влезешь! Прав этот твой Рой Маккена! Видимо, действительно проститутки бывшими не бывают! Вам… ни одному из вас нельзя доверять! Вы все продажные!
— Зря ты так. Я никогда не обманывал тебя. Да, я продаюсь за деньги. Я продающийся, но не продажный. Джен, и ты знаешь, я никогда им не был. Давай будем честными. Не ты ли не совсем юная, богатая, одинокая и закомплексованная женщина покупала меня по ценам прейскуранта? Тогда ты по-другому считала, не так ли? Ты бронировала себе мальчика, и тебя не волновало, в чьих еще кроватях я был. Тебя не волновало, почему я этим занимался. Ты платила деньги, чтобы я тебя трахал, и поначалу я именно это и делал. Я давно не беру с тебя деньги, но продолжаю приезжать. Ты никогда не задумывалась, почему? Все изменилось, но ты так и не отошла от мысли, что я забронированный мальчик?! Это ведь так, Джен?! Я мог бы поселиться у тебя, жить в достатке, не напрягаясь, есть, пить, покупать за твой счет красивую и дорогую одежду, врать тебе и… никогда не уважать себя и стыдиться смотреть тебе в глаза. Так делают многие, но… Неужели же ты так и не поняла, что я не мог так поступить с тобой, да, и с собой тоже. Хочешь знать, почему я живу с Лаурой? Я скажу, в этом нет секрета! Потому, что она единственный человек, принявшим меня, как есть, вместе со всем моим дерьмом. Она единственный человек, который никогда не бросит мне в лицо то, чего я стесняюсь больше всего, что я проститутка. Она единственный человек, который понимает, что я не могу просто взять и перестать этим заниматься, и который знает, что когда-нибудь этот день наступит. Она единственный человек, который сказал мне: «Хочешь здесь жить — живи, но половина расходов — твоя». Это честно! Это партнерство, а не сделка, Дженни! Как ты не понимаешь?!
Энди говорил, но его голос падал. Дженнифер видела, как тяжело ему произносить эти вещи вслух.
— Вечером возвращается Тиа и Дель. Если хочешь, я заеду за тобой, когда поеду на вокзал.
Дженнифер не отвечала, и парень не настаивал.
— Ладно, я все равно заеду. Это для них.
Он полез в карман, достал деньги.
— Вот деньги. Переведи, пожалуйста, за обучение Тиу…
— Я уже заплатила! — выпалила Эдда в сердцах. — Ты забыл, что это нужно было сделать еще несколько дней назад?
— Что значит, ты заплатила? Мы столько раз говорили об этом и все, вроде бы, решили. Ты платишь за Дель, я за Тиу.
— Я не была уверена, что ты вообще об этом вспомнишь! Ты же нынче так занят! Деньги заплачены, и мне от тебя ничего не нужно! Я пока сама в состоянии…
— Ты можешь оскорблять меня еще больше. Мне не привыкать, но эти деньги не для тебя! Они для Тиу! Я их оставлю, а ты решай, что будешь с ними делать! Я знаю, что заплатил за школу, а остальное мне знать не обязательно!
Энди положил деньги на стол и быстро пошел к выходу, но вдруг остановился, обернулся и сказал:
— Ты говорила, что знаешь, чего я больше всего хочу. Давай сверимся. Знаешь, больше всего на свете я хотел, чтобы человек, которого я любил и люблю до сих пор, просто был рядом. И больше всего на свете я не хотел и не хочу лазать по чужим кроватям. А теперь решай, насколько совпали наши ответы.
Дженнифер слышала, как щелкнула дверь, и осталось легкое эхо. А еще остался запах. Знакомый такой. Состоящий из послевкусия духов и бензина. Остались прикосновения и поцелуй на шее. И страшное чувство одиночества, растворенное в словах. Перед глазами невидимо плыл вчерашний танец. Дженни видела. Она специально приехала, чтобы посмотреть. А Энди не знал, не должен был знать, что она в клубе. Два человека, мужчина и женщина, соединенные одной, только им известной идеей. Танец пантер, слишком откровенный, чтобы оставаться просто танцем. Они играли, соблазняли друг друга, чтобы после слиться. Дженни видела, как Лаура касалась губами паха парня, хотя должна была только изображать эту страсть, а он целовал ее. По-настоящему. Глубоко и страстно, выходя за рамки образа. Так могли танцевать люди, которые доверяли друг другу, и у которых было что-то большее, чем просто визуализация страсти. Эти люди знали друг друга, знали пределы и возможности каждого. Нет, они не играли и не танцевали, они проживали то, что их связывало. Энди говорил об этом сегодня. Кричал сквозь
