сняли с тел убитых жрецов оружие, мечи, кинжалы и два револьвера самого совершенного типа, который известен красным марсианам.
Мы распределили оружие среди наших спутников. Револьверы отдали двум женщинам, в том числе и Тувии.
Она была нашим проводником, и мы быстро, но осторожно отправились вслед за ней лабиринтами проходов. Мы проходили через большие комнаты, высеченные в массиве скалы, шли по извилистым коридорам, карабкались на крутые подъемы и прятались в темных нишах при звуках шагов.
Тувия вела нас в отдельную кладовую, где, по ее словам, было много оружия и снарядов. Оттуда она собиралась выйти на вершину скалы, а там уж вся надежда на нашу сообразительность. Станем прорываться через твердыню святых жрецов к внешнему миру.
– И даже тогда, – воскликнула Тувия, – мы не будем в безопасности! Длинны руки святых жрецов! Они достигают любого места в Барсуме. Их тайные храмы прячутся в сердце каждой общины. Куда бы мы ни пришли, весть о нашем бегстве опередит нас и смерть настигнет раньше, чем мы сможем разоблачить жрецов.
Мы шли уже около часа, не встречая препятствий. Тувия шепнула, что мы близки к цели, и тут при входе в обширную комнату мы наткнулись на человека, очевидно, жреца.
Кроме обычного кожаного наряда и украшений он носил вокруг лба массивный золотой обруч с огромным камнем в центре. Точную копию камня я видел около двадцати лет тому назад на груди маленького старика на атмосферной станции.
Бесценное сокровище Барсума! Известны только два таких камня, их носили хранители атмосферных машин, накачивавших на Марсе искусственный воздух.
Этот камень был приблизительно такой же величины, как и тот, на станции. Он имел около дюйма в диаметре и излучал девять ясно различимых лучей: семь основных цветов нашей земной призмы и еще два луча, которые на Земле неизвестны. Их изумительная красота не поддается описанию.
Глаза жреца сузились и злобно сверкнули.
– Стойте! – вскричал он. – Что это значит, Тувия?
Вместо ответа девушка подняла свой револьвер и в упор выстрелила. Он без звука свалился мертвый.
– Гадина! – прошипела она. – Наконец-то я отомстила тебе!
Она повернулась ко мне, желая, видимо, что-то мне объяснить, но внезапно глаза ее расширились от удивления, и она с легким возгласом бросилась ко мне.
– О воин! – вскричала она. – Судьба действительно к нам благосклонна! Предстоит трудный путь, но благодаря твари, которая лежит на полу, мы все же пробьемся к внешнему миру. Разве ты не замечаешь чудесного сходства между собой и этим святым жрецом?
Действительно – он был моего роста, а глаза и черты лица очень напоминали мои, но на голове у него развевалась копна желтых волос, как и у тех, которых я убил раньше, а у меня черные и коротко остриженные волосы.
– Что же из этого? – спросил я Тувию. – Неужели ты думаешь, что я смогу со своими короткими черными волосами выдавать себя за желтоволосого служителя вашего адского культа?
Она улыбнулась и вместо ответа подошла к телу убитого. Встала на колени и сняла золотой обруч, а вместе с ним, к моему удивлению, и весь скальп с головы мертвеца.
Она надела этот желтый парик на мои черные волосы и увенчала золотым обручем со сверкающим камнем.
– Надень его кожаный наряд, – сказала она, – и ты сможешь свободно пройти по владениям жрецов, потому что Сатор Трог был святым жрецом десятого цикла и имел великую власть.
Когда я наклонился над мертвым, чтобы снять наряд, то заметил, что на его голове не росло ни единого волоса: она была гладка, как яйцо!
– Они все такие от рождения, – объяснила Тувия, заметив мое недоумение. – Раса, от которой они произошли, обладала роскошными золотистыми волосами, но уже много веков как совсем облысела. Парик сделался важной принадлежностью их наряда, и считается величайшим позором, если жрец публично покажется без него.
Через минуту я стоял, полностью облаченный в наряд жреца. По совету Тувии двое бывших пленников понесли тело жреца, мы продолжали путь к кладовой и достигли ее без дальнейших злоключений.
Ключи, снятые с первого убитого жреца, открыли нам доступ в кладовую, и мы быстро запаслись достаточным количеством оружия и снарядов. К этому времени я уже так утомился, что был не в состоянии двинуться дальше. Я посоветовал Тарсу Таркасу отдохнуть и приказал двум спутникам нести караульную службу, а сам повалился на пол.
Через минуту я уже крепко спал.
5. В подземном лабиринте
Не знаю, сколько времени проспал я на полу кладовой, но, должно быть, немало. Меня разбудили тревожные крики. Не успел я собраться с мыслями и сообразить, где нахожусь, как услышал выстрелы, звук которых гулко прокатился по подземным коридорам.
Я вскочил на ноги. В дверях, противоположных тем, через которые мы вошли в комнату, стояли двенадцать младших жрецов. Вокруг меня извивались в предсмертных судорогах тела наших спутников: спаслись только Тувия и Тарс Таркас, которые, подобно мне, лежали на полу и избежали губительного огня.
При виде меня жрецы опустили ружья, и на их лицах выразился испуг и изумление. Я немедленно воспользовался этим.
– Что это значит? – вскричал я гневно. – Не хватает, чтобы Сатор Трог был убит своими подчиненными!
– Смилуйся, владыка десятого цикла! – вскричал один из жрецов, а остальные попятились к двери, как бы желая скрыться с глаз разгневанного повелителя.
– Спроси, что им здесь нужно, – шепнула мне Тувия.
– Эй, что вы здесь делаете? – крикнул я.
– Двое из внешнего мира бежали и скрываются во владениях жрецов. Мы искали их по приказанию отца жрецов. Один из них белый с черными волосами, а другой – огромный зеленый воин.
И при этом жрец бросил подозрительный взгляд на Тарса Таркаса.
– Вот он! – воскликнула Тувия. – И если бы вы взглянули на мертвого человека у двери, то признали бы и другого. Сатору Трогу и его рабам удалось выполнить то, чего младшие жрецы охраны не сумели сделать, – убить одного и захватить в плен другого. За это Сатор Трог даровал им свободу. А вы, в вашем неразумении, убили всех, кроме меня, и чуть не убили самого великого Сатора Трога!
Жрецы казались испуганными и пришибленными.
– Не лучше ли им бросить эти тела растительным людям и вернуться к себе, владыка? – обратилась ко мне Тувия.
– Да, сделайте, как вам укажет Тувия, – сказал я.
Когда жрецы подняли тела, я заметил, как один из них при виде мертвого лица Сатора Трога бросил украдкой взгляд в мою сторону. Я мог бы поклясться, что он что-то заподозрил, но свое подозрение не осмелился
