– К нам никто еще не лазил.
– А теперь решились? Нестыковка. Надо позвонить.
Телефон по-прежнему не работал.
– Я на станцию, а ты оставайся здесь, – решил Федор. – Спрячься в подполье своем. Мало ли что.
– Не буду я нигде прятаться. Вот услышу посторонние звуки – тогда… Не переживай, я же у себя дома. Если полезет кто – он же сквозь стены не ходит, надеюсь?
Федор вернулся через полчаса, когда Лера успела уже отогреться чаем и прикидывала – пойти ли ей на станцию или подождать еще. Он ввалился радостный, с горящими глазами и с ходу закричал:
– Представляешь, этого козла убили! – И сбросив на пол куртку, поскакал по дому в каком-то диком танце.
– Объясни по-человечески, – попросила Лера.
– Депутата моего. От которого и скрываюсь по вашим болотам. Сегодня его застрелили около машины. Свобода! – Быстро проговорив все это, Федор снова ударился в пляс. Он пытался увлечь и Леру, но та сопротивлялась. Попрыгав некоторое время, он рухнул в изнеможении в кресло. – Чаю! Большую кружку! Пять ложек сахара! – Увидев, как сурово стали сдвигаться брови Леры, Федор добавил: – Пожалуйста! – И принялся дурачиться: – Не могли бы вы, сударыня, быть полюбезнее к усталому путнику? Его положено напоить, накормить и приютить.
– А сена ему не надо? Или собачьего корма?
– Кому?
– Тебе. Скажи лучше, кто к нам залез? И зачем?
– Надо подумать.
Пока Лера готовила чай, Федор сидел в роденовской позе. К мыслительному процессу его вид не имел никакого отношения. Скорее он походил на дрессированное животное, которое, отработав заученный трюк, требует поощрения.
– Так, – сказала Лера, держа в руке кружку с чаем, – ап!
– Мог быть просто вор! – радостно выдал Федор. – Решил поживиться.
– Умнее ничего не придумал? Ладно, пей.
Пока он прихлебывал чай, Лера начала проявлять признаки беспокойства.
– Ты чего? – спросил Федор, поглядывая на нее осоловевшими глазами.
– Сколько времени? Я забыла посмотреть, когда последняя электричка. Бабуля волнуется, – пояснила она.
– Да позвонил я ей уже, не переживай. – Он самодовольно улыбнулся. – Видишь, чем мужчины отличаются от женщин? Даже в минуты волнения помнят обо всем!
– Шовинист. – Лера хотела добавить что-нибудь похлеще, но передумала. – А что она сказала?
– Разрешила нам остаться. Завтра с утра и поедем. Не тащиться же на ночь глядя.
И они остались.
22
– Лера, Лера, – кто-то звал ее во сне, – очнись! Ты жива? Открывай глаза! – продолжал надрываться тот же голос.
– Что? – пробормотала Лера. – Пора?
– Живая!
Лера почувствовала, как кто-то схватил ее за руку.
– А ну-ка приходи в себя! Немедленно!
– Что случилось? – Она повернула голову в сторону, откуда раздавался голос.
– Что это ты себе позволяешь?! – Лера увидела Вику с перекошенным от злости лицом.
Они находились на середине озера. Лера поняла, что заснула прямо на катамаране, а подруга приплыла ее спасать.
– Двигай за мной, – прошипела Вика и, развернувшись на таком же плавсредстве, устремилась к берегу.
Лера молча повиновалась. По пути они не произнесли ни слова. И лишь выбравшись на берег, Вика снова накинулась на нее:
– Соображаешь, что творишь?
– Прости, – пыталась оправдаться Лера, – не понимаю, что со мной происходит.
– Вот объясни мне, дуре такой, зачем мы сюда потащились? Ты заявила, что хочешь что-то узнать у Гриши. Так?
– Да.
– И чем ты стала заниматься, как только мы попали на эту дурацкую турбазу? Вначале к цветочкам прилипла, не оттащить было. А потом?
– Потом? Вода.
– Вода была позже. Как только я стала выяснять что-то у придурка этого, Гриши, ты вдруг потащила его танцевать до упаду. Зачем?
– Я хотела поговорить с Игорем.
– А вместо этого поперлась на озеро и улеглась спать на катамаране. И на что это все похоже?
– Но ведь на озеро мы попали не потому, что я хотела покататься, забыла, что ли? Мы заблудились.
– Ты, как увидела озеро, сразу все забыла. Вместо того чтобы продолжать искать Игоря, захотела поплавать. Это нормально?
– Я устала.
– А я, думаешь, не устала? – разбушевалась Вика. – Да мне вообще все это на кой ляд сдалось? Мало того, что надо выяснять, что произошло, так еще и с твоей придурью как-то справляться. Я, знаешь ли, не успеваю за всем следить!
– Не злись. Езжай домой, я сама…
– Чтобы Федор мне потом башку отвернул? А вдруг с тобой случится что-нибудь? Я как увидела тебя на озере без признаков жизни, чуть сама утопленницей не сделалась. И потом – как я поеду? Ночь, лес, я без машины. Ты все про метлу какую-то твердила. Не одолжишь до города добраться?
– Выговорись, отругай меня – может, полегчает, – вздохнула Лера.
– Да мне все это… Нет, объясни, что ты делала на озере!
– Если расскажу – еще больше ругаться начнешь.
– Колись уже, – махнула рукой Вика.
– Пообещай, что не будешь смеяться.
– Смеяться точно не буду. А вот в психушку звонить…
– Вика! Ты же заранее считаешь, что я ничем, кроме как идиотством каким-нибудь, заниматься не могу. Зачем мне тебя разубеждать?
– Просто расскажи.
– Все и правда смахивает на бред. Я стала видеть непонятные вещи.
– О чем ты?
– Я увидела, кто кинулся на Лилию.
– Очень интересно. И кто же?
– Я.
Вика набрала побольше воздуха в грудь.
– Мало того, что видения тебя посещать стали, так еще, оказывается, мы напрасно ищем! – Выпалив все это, она сказала уже спокойнее: – Сама же говорила, что ты ни при чем.
– Я стала сомневаться, – отвела глаза Лера. – А вдруг это я убила, а потом забыла?
– Амнезию будешь изображать?
– Я же говорила, что ты не поверишь.
– Конечно, в такой бред только идиот поверит. Ты что, не можешь сказать мне, что произошло между вами? Или думаешь – сдавать тебя побегу?
– Ты считаешь, что я убила? А потом стала выкручиваться, чтобы спасти свою шкуру?
– Не знаю, – зло буркнула Вика и отвернулась.
– Если даже ты мне не веришь, что же подумают остальные?
– А ты про остальных забудь. Расскажи мне.
– Я и так все сказала.
– Так уж и все? А зачем Гришу усыпила? Не для того ли, чтобы он лишнего не сболтнул?
– Как ты можешь?! – негодующе воскликнула Лера.
– А что? Я и не такое видала. Знаем мы вас, бедных овечек.
– Ах, так! Спасибо за помощь, дальше как-нибудь сама. – Лера развернулась и пошла к соснам.
– Да погоди ты! – кинулась за ней Вика. – Извини, – быстро заговорила она, хватая Леру за руку. – Это я от волнения. Как еще прикажешь реагировать на твои заявления?
– Вот поэтому я и не хотела говорить! Как считаешь, я могла бы убить?
– Любой сможет, если его как следует припереть…
– Но зачем?
– Вот и вспоминай.
– Этим и занимаюсь! Постоянно что-нибудь всплывает из прошлой жизни. Словно все это как-то связано со мной. Но никак не могу понять, что именно я должна вспомнить. Вот и лезет в голову все подряд. Снится даже то, чего я в жизни не видела и не знала никогда. Как в кино…
– Смотри дальше свое кино. А мы так и будем тут стоять? Может, вернемся в домик? А то как-то прохладно.
– А Игорь? Надо узнать, что он хотел сказать.
– С ним я уже разобралась.
– Когда?
– Пока ты озеро исследовала, я его нашла и поговорила. Пойдем назад, а? По дороге расскажу.
– Давай ко мне. Здесь рядом.
– Куда?
– В дедовский дом, – Лера показала направление, – сразу за лесом. Тут километра полтора или два. Пойдем, а то у меня Собакевич голодный.
– Ты же говорила, что там может быть засада.
– Да фиг с ней! Надоело бегать как заяц. Пусть схватят. Может, быстрее разберутся, что к чему.
– С ума сошла? Жди, будут они тебе разбираться. Всё на тебя повесят – и давай доказывай потом что хочешь. Вся жизнь и уйдет.
– Можно через дот.
– Дот?
Они пошли через лес в сторону Лериного дома. Несколько раз им приходилось менять направление, пока, наконец, не показалась ограда турбазы. Побродив вдоль забора, они увидели достаточно большую щель и по очереди протиснулись наружу. Дойдя до дота, Лера еще раз внимательно осмотрела все вокруг и шмыгнула внутрь. Через некоторое время она позвала Вику. Та, чертыхаясь по ходу продвижения, полезла вслед за подругой.
– Темнотища, – прошептала Вика.
– Погоди, я где-то фонарик оставляла, – тоже шепотом отозвалась Лера, – вот, кажется, нашла.
Освещаемое небольшим лучом пространство выглядело страшновато. Осыпавшаяся земля покрывала бетонный пол приличным слоем. Покосившиеся проемы, некоторые даже с остатками дверей, вели в другие комнаты. Лера, осветив по очереди каждую дверь, решительно зашагала в сторону приоткрытой металлической конструкции.
– За мной, – скомандовала она. – Не бойся, не заблудимся.
– Хотелось бы верить. Но мне что-то расхотелось по подземельям шастать.
– Тут безопасно. Сюда вряд ли кто сунется.
– Почему?
– По старой памяти. Сейчас уже, правда, здесь не осталось пугалок никаких. Тут раньше дед натыкал всяких приспособлений, чтобы народ стращать. Если кто залезал – раздавались звуки разные. И человеку мерещилось черт знает что, драпал во все пятки. Так что здесь все сохранилось почти как при финнах.
