Элдон прислушался к шуму ручья, и его мысли потекли в ином направлении. Иногда у него случались проблемы с опорожнением кишечника. Прежде чем его приемный отец уверовал, будто Тарвер избран рукой Божьей для ловли змей, он его немилосердно избивал. Гнев, копившийся над головами его родных сыновей, жена умело переводила на Элдона, которому отводилась роль громоотвода. Тогда Тарвер ничего этого не понимал; ему была понятна лишь боль. Даже сейчас на его теле оставалось не менее дюжины ожогов – память о безумных попытках приемного отца доказать, что он не принадлежит к избранным и на нем лежит печать дьявола. Ожоги считались доказательством греха. Элдона прижигали раскаленным железом, его использовали в церкви во исполнение слов святого Луки: «Се, даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью, и ничто не повредит вам». Для скептиков имелся еще святой Марк, тысячи раз звучавший в ушах Тарвера до того, как ему исполнилось пятнадцать: «Будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы».
Звонок мобильника так неуместно прозвучал в лесу, что многие звери насторожились и застыли. Элдон дождался третьего сигнала и взял трубку:
– Да?
– Доктор Тарвер?
Элдон моргнул, прежде чем ответить:
– Да.
– Это Невилл Берд. Кажется, я его поймал, сэр. По крайней мере, раскусил.
– Продолжайте.
– Помните, о чем мы говорили? Про механизм.
– Да, я слушаю.
– Эндрю Раск только что зашел на голландский сайт. Похоже, там существует что-то вроде авторизации. Ему нужно идентифицировать свою личность.
– И что?
– Ну… если он проделает то же самое завтра, мы будем знать, что это ключ, верно? И что если он этого не сделает, скажем, послезавтра, это активирует определенные процессы. Какие именно, вам виднее.
Элдон почувствовал, что ему трудно адаптироваться к потоку современной жизни.
– Отлично. Перезвоните мне, когда… будете уверены.
Невилл Берд тяжело дышал в телефон – похоже, его озадачила странная пассивность заказчика.
– Хорошо, доктор. Что-нибудь еще?
– Нет.
– Ладно.
Связь оборвалась.
Тарвер нажал кнопку отбоя, подтерся сорванной с куста зеленью и медленно двинулся к мотоциклу. Проходя мимо сосны, он увидел, что в сухой хвое что-то зашевелилось, и насторожился. Вместо того чтобы остановиться, как поступили бы другие люди, доктор выбросил вперед правую ногу.
Толстая черная змея поднялась с земли, раскрыв молочно-белую пасть с двумя длинными зубами. Водяной щитомордник. Кончик хвоста дрожал, но никакого звука не было. В отличие от гремучей змеи у щитомордников нет погремков. Зато свою территорию они умеют защищать не менее отчаянно.
– Agkistrodon piscivorus, – пробормотал Элдон. – Надеюсь, ты доброе предзнаменование, мой друг?
Рептилия, казалось, была озадачена его бесстрашием. Шагнув вперед, Тарвер открыл рот и подвигал языком – старая привычка охотника за змеями. Щитомордник не так красив, как королевский аспид. Но аспиды вообще редкость, а тот, которого он поймал раньше, почти наверняка уже мертв. Даже если он укусил агента Морс, та скорее всего выживет. Но она уже никогда не будет прежней. Она вкусит духа вражды, которую Бог наложил на змею и человека, и поймет, что на сей раз ей предстоит особая охота.
Щитомордник сделал выпад в сторону доктора, демонстрируя серьезность своих намерений. Элдон рассмеялся и обошел вокруг змеи. Ее туловище было толщиной с его руку, а ромбовидная голова достигала размеров большого кулака. Такая змея могла внушать страх. В определенных случаях она сойдет за очень веский аргумент.
– Я истинно верю, – произнес он нараспев, – что ты служишь знаком возрождения.
Он водрузил на плечо брезентовый мешок и устроился на «хонде», а его смех эхом разносился в глухом лесу.
Глава 30
Крис сидел за кухонным столом, просматривая медицинские карты, когда зазвонил телефон, который дала ему Алекс. Бен находился в гостиной и занимался игровой приставкой, но они видели друг друга через открытую дверь. Пасынок уже спрашивал о новом мобильнике, и Крис объяснил, что его выдали ему на работе. Он думал, что, наверное, не надо отвечать, а перезвонить, когда Бен ляжет спать, но это могло занять много времени. Покосившись на приемного сына, Шепард встал и потянулся рукой за холодильник, где хранил свой «тридцать восьмой». Сунув его в карман, он взял мобильник и фонарь и, подойдя к входной двери, крикнул:
– Я выйду на улицу, там связь лучше!
Бен даже не повернул головы.
– Алекс? – спросил он, спустившись по ступенькам. – Как твои дела?
– Неважно.
– Голос расстроенный.
– Сегодня не самый хороший день.
– Сочувствую. Прими еще атриван.
– Я бы с удовольствием, но завтра тест на наркотики. Отказаться нельзя.
– Ну, атриван – пустяки. К тому же у тебя есть рецепт.
– Только на словах.
– Я вышлю по факсу.
– Это не поможет. Они не хотят, чтобы я с тобой общалась, Крис. С тобой или с кем-либо, кто замешан в данном деле. Правда, тут считают, что и дела никакого нет.
– Значит, тебе не верят?
– Мне показалось, я нашла сочувствие в одном старом другое, но, вероятно, я ошиблась.
Крис включил фонарик и посветил во двор. Метрах в шестидесяти на холме блеснули два желто-зеленых глаза. Соседство оленя успокоило его – эти пугливые животные мгновенно исчезают, если рядом появляется кто-нибудь чужой.
– Ты больше всего волновалась, что тебя уволят. Это случилось?
– Пока нет. Мне предложили сделку.
– Какую?
– Если я все брошу и перестану выяснять, что случилось с Грейс, то меня оставят в покое. Они намерены отправить меня в психушку. Считают, что у меня какой-то нервный срыв.
Хотя доктору не хотелось это признавать, одно время он и сам подозревал нечто подобное.
– Ты тоже так думаешь? – тихо промолвила Алекс.
– Ни в коем случае. Знаешь, я недавно говорил со своим старым профессором, гематологом из Слоун-Кеттеринг. Алекс, он напугал меня до смерти. Оказывается, убийство с помощью рака возможно не только теоретически. Конноли сам проделывал это с мышами.
– Как?
Крис вкратце описал методику, о которой рассказал ему Питер Конноли.
– Господи!.. Надо было пообщаться с ним неделю назад!
Крис прошел около клумбы и заглянул в окно гостиной. Бен сидел перед телевизором, сосредоточенно сжав губы и орудуя игровым контроллером.
– Слушай, я вот зачем звоню, – продолжила Алекс. – Я послала к тебе одного человека, чтобы он присмотрел сегодня за тобой и Беном.
– Кого?
– Уилла Килмера, старого напарника моего отца. Он бывший детектив, держит частное агентство. Ему под семьдесят, отличный старик. Куда круче и умнее, чем кажется на первый взгляд. Просто имей в виду, что он может находиться снаружи.
– Честно говоря, я рад. Я как раз хожу вокруг дома с пистолетом, и нервы у меня как ниточки.
– Ладно. Только не стреляй в Уилла.
– Не волнуйся.
Повисла пауза. Затем Алекс произнесла:
– Я хочу, чтобы ты знал кое-что еще, Крис.
Доктор напрягся.
– У Уилла есть агент в отеле «Эллювиан». Он следит за Торой.
Криса это не удивило.
– В самом деле?
– Я ничего тебе не сообщила, потому что легче потом попросить прощения, чем обращаться за разрешением. Но мне пришлось это сделать.
– Понимаю. Заметили что-нибудь подозрительное?
Снова пауза.
– Жене детектива показалось, будто в пять утра она видела Шейна Лэнсинга. Но она не уверена.
Крис слегка расслабился.
– Лэнсинг рано утром был уже в Натчесе. Он не мог так быстро добраться из Гринвуда.
– Если только не сел в самолет.
– В Гринвуд отсюда нет рейсов, а Лэнсинг не летчик.
– Ты много об этом думал, верно?
Крис покраснел.
– Естественно. После обеда я даже сидел в машине возле его кабинета, желая убедиться, что он на месте.
– Он был на месте?
– Да. Но то, что он не выдвинул против меня обвинений, выглядит подозрительно.
– Надеюсь, скоро мы узнаем правду. Если увидишь Уилла, будь с ним помягче. Этот человек буквально поднял меня на ноги, и я многим ему обязана.
– Когда он тут появится?
– Через полчаса.
– Как мне объяснить Бену?
– Во сколько он ляжет спать?
– Примерно через час.
– Я позабочусь, чтобы Уилл не появился раньше этого времени.
– Спасибо. Когда ты вернешься?
– Завтра у меня встреча со службой профессиональной ответственности. Вероятно, они заберут у меня оружие и удостоверение. Потом станут оформлять всякие бумаги, но я постараюсь выбраться побыстрее. Главное, чтобы к моему приезду ты был жив и здоров.
Крис обернулся и взглянул на холм. Глаза были на прежнем месте – две золотистые сферы, плывущие в ночи.
