— А у вас глаза разные! Один глаз больше, другой меньше. Левый, нет, правый, это мне левый!
Она подняла трясущийся палец, намереваясь ткнуть им в нужный виконтов глаз.
Волчье Солнышко увернулся.
— Ой, куда вы! — огорчилась Жаккетта. — Я же вам не показала! Вы приказывайте рисовать себя в профиль тем глазом, который больше, так никто из потомков не догадается. А вы любите пончики?
— Какие пончики? — оторопел Волчье Солнышко.
— В масле! — объяснила Жаккетта. — Пухлые такие, медом политые. А куда вы прячете золотые браслеты?
— В сундук, — коротко сказал Волчье Солнышко.
Он принес трехногий табурет, более уместный в кухне, чем в спальне хозяина замка, и уселся рядом с кроватью, желая понаблюдать за распоясавшейся наложницей.
— Нет у вас никаких браслетов! — обиделась Жаккетта. — Врете вы все! Госпожа Фатима говорила, что настоящий мужчина своей любимой по браслету за ночь любви дарит, но это у нас, на Востоке! Здесь надо в оба смотреть, как бы кавалер не спер чего! Ой, а у вас шов на спине лопнул!
Виконт купился и потрогал пальцем спину.
— Шутка!!! — взвизгнула Жаккетта. — А ппочему лицо у вас печальное? У вас тоже живот болит? Давайте теперь я вас буду лечить! Только я лечу по-другому! Надо на живот горячий булыжник положить, тогда пройдет. Пойдемте, выдерем один из мостовой внизу, нам маленький нужен!
Жаккетта вскочила, схватила виконта за руку и принялась тянуть его к двери.
— Да чего вы боитесь, это же все равно ваши камни, а какая разница, будет один из них в площади или у вас на животе?! Никто и слова худого не скажет, мы с краю выковыряем. У вас есть кирка?
Виконт молча встал с табурета, взял Жаккетту под мышки и переместил обратно на постель.
— Не хотите камнем лечиться? — икнув, разочарованно спросила Жаккетта. — Есть и другой способ. Надо полизать холодную жабу — боль как рукой снимет! У вас есть холодная жаба?
— Госпожа Нарджис, не валяйте дурака! — сухо сказал Волчье Солнышко. — Какая жаба?
Жаккетта подтянула к себе концы громадного, под стать ложу, покрывала шириной туазов этак шесть и завернулась в него.
— Никого я не валяю! — убежденно сказала она. — Вы же на табурете сидите, так что какие могут быть претензии? А вообще, что вы там сидите? Идите сюда, мы поиграем в «кто быстрей ползает на карачках, держа в зубах оловянное блюдо»! А вы умеете ногой ухо достать? Нет? А я умею!
Жаккетта выпуталась из покрывала, обхватила руками ногу, подняла ее и дотронулась большим пальцем ноги до мочки уха.
— Видали? — гордо сказала она. — А теперь вы попробуйте!
— Да, я, пожалуй, перелечил… — сделал неутешительный вывод Волчье Солнышко. — Наигибчайшая моя госпожа Нарджис, идите ко мне, я отнесу вас в ваши покои.
— А я не хочу! — заявила Жаккетта и, таща за собой покрывало, на четвереньках добралась до изголовья кровати и уселась на подушку. — Мне здесь нравится, псиной пахнет…
Она подтянула складку покрывала поближе и прикрыла ею ноги.
— А давайте я буду здесь, а вы идите в мою комнату. Только одеяло на двери не зацепите — оборвется. А я его долго вешала. И все равно сквозняк гуляет. Надо ковер повесить. Вы же не будете против, если я из зала один ковер позаимствую? Там много. А то спину продует, ни согнуться, ни разогнуться. А зачем вы сюда ползете?
Размеры ложа не позволяли Волчьему Солнышку дотянуться до сидящей посередине его Жаккетты.
Ложе построили его предки в то доброе время, когда почетных гостей во имя святых законов гостеприимства укладывали спать вместе с хозяевами.
Не обращая внимания на глупые вопросы, Волчье Солнышко молча добрался до Жаккетты. И зря.
Жаккетта, весело смеясь, треснула его подушкой по голове и быстро уползла в изножье.
— Не поймали! Не поймали! — взвизгивала она.
Виконт предпринял новую попытку, и ему удалось схватить Жаккетту за лодыжку.
— Ой, у вас руки холодные! — визжала Жаккетта. — Щекотно, отпустите, а не то лягну!
Волчье Солнышко сгреб Жаккетту в кучу и решительно понес обратно.
Всю дорогу Жаккетта ритмично икала.
— А хотите я вам спою? — от чистого сердца предложила она. — Я тихонечко, душевно…
— Спасибо, драгоценный вы мой соловей, — отказался виконт. — В другой раз. Люди спят.
— Я к нему со всей душой… — скривилась Жаккетта. — А он «люди спят, люди спят». Ну проснутся, ну испугаются, делов-то!
Но они уже дошли, это избавило виконта от пения госпожи Нарджис.
Волчье Солнышко с облегчением выгрузил Жаккетту на ее постель. Укрыл одеялом, поправил подушку и сбежал.
Глава XV
Бывают моменты, когда случай или, если угодно, судьба совершают то, что мы никак совершить не можем. То дела нам мешают, то еще что-нибудь…
* * *
Возвращаясь к себе (уже второй раз за ночь), виконт подвернул ногу.
Может быть, утомился, перетаскивая Жаккетту туда-сюда, а может, в предвкушении сладкого сна бежал, не разбирая дороги, но эта ночь стала для Волчьего Солнышка роковой.
Утро хозяин замка Шатолу встретил прикованным распухшей ногой к постели.
Волчье Солнышко придерживался того же жизненного принципа, что и Жанна: если мне плохо, почему всем окружающим должно быть хорошо?
И первым делом он велел доставить к нему наложниц.
Перепуганные слуги выполнили этот приказ с такой быстротой, что менять счастливое выражение лица на скорбное девицам пришлось уже у постели больного.
— Обязанность любой дамы, — высунув нос из-под одеяла, назидательно сообщил Волчье Солнышко, — состоит в том, чтобы облегчать страдания раненого рыцаря. Госпожа Нарджис, у вас голова с похмелья не болит?
Жаккетта покачала головой.
— Вот и прекрасно! Берите книгу и читайте вслух.
Еще толком не проснувшаяся Жаккетта послушно взяла толстый фолиант, раскрыла и вдруг с удивлением сказала:
— Ой, а я ведь читать не умею!
— И давно вы об этом узнали? — даже приподнялся Волчье Солнышко. — Вы серьезно?
— Конечно, — обиделась Жаккетта. — Зачем мне врать?
— И писать?
— И писать, — подтвердила Жаккетта.
— Госпожу Нарджис некому было учить читать и писать, — быстро пояснила Жанна. — Ее кормилица была безграмотна, а арабскому языку госпожу Нарджис специально не учили.
— Ах, я и забыл, что у госпожи Нарджис все не так, как у нормальных людей! Надеюсь, вы, госпожа Жанна, воспитывались без отклонений? Берите книгу!
Так что отдуваться пришлось Жанне.
Она принялась добросовестно читать, четко и с выражением, как учили в монастыре.
