— А откуда вам стало известно? — спросила Жанна. — Это ведь тайна виконта!
— Господь с вами, милая Жанна, — потянулся рыжий, — ну какая тайна? О чем, вы думаете, судачат на всех постоялых дворах и харчевнях округи? Ваше пребывание в Волчьем замке — излюбленная тема разговоров, очень скрасивших местным жителям долгие скучные вечера.
— Но почему же тогда благодетель нас не выручил? — заломив брови, жалобно спросила Жанна.
— Это тот господин, что пригрел вас? — уточнил рыжий. — А как вы представляете себе вашего изысканного маркиза в простой харчевне? Вот он и остался в полном неведении.
— И, значит, вы решили представить себя посланником несуществующего шейха?
— Ну уж раз вы занялись сочинением невероятных историй, почему бы и мне не дописать строчку-другую в этой сказке? — заметил рыжий. — Но рана продолжает оставаться открытой: как нам отсюда выбраться? Попасть в Шатолу куда проще, чем покинуть.
— Да, но сделать это надо как можно быстрее! — воскликнула Жанна. — Этот бесноватый хочет установить опеку над Жаккеттой, а на мне жениться!
— О-о, поздравляю! — приподнялся рыжий. — Госпожа Жанна, не меняйтесь в лице, пожалуйста! Ну что взять с грубого пирата? Невежа… Не бойтесь, в случае чего мы похитим вас из-под венца. Представляете, как сказочно это будет? Маленькая церквушка в ближней деревне, кюре при всех перьях, лес свечей и прочие чудеса… Голодные гости томятся в ожидании пира, и тут вас, томную и скорбную, со ступенек паперти похищают (прямо из рук гарцующего от нетерпения жениха) и увозят на горячей арабской лошади в спасительную даль! Даже кандидат, кажется, есть. Подходил ко мне один юнец. Только арабская лошадь у него отсутствует, а все остальное наготове.
Сжав губы, Жанна смотрела на свои обтянутые рубашкой колени.
— Не юродствуй! — одернула рыжего Жаккетта. — Жерар обещал помочь, вот и помогает. Он отличный парень, без него нам бы совсем туго пришлось.
— Все осознал, не буду! — легко пообещал рыжий. — Но пока ясного плана нет. Главное, для чего я сегодня появился у вас, неотразимые жемчужины гарема, это предупредить, чтобы вы не впадали в панику. Так или иначе, Шатолу вы покинете. Ну разве…
— Погоди, — оборвала его Жаккетта. — Не слышите, идет кто-то? Опять виконта дьявол принес?
Шаги остановились у двери. Убегать было поздно.
Рыжий сориентировался молниеносно и с головой нырнул в постель, а Жанна с Жаккеттой устроились по обеим сторонам от него, маскируя собой третье тело на ложе.
Вошел Волчье Солнышко, увидел девиц, прижавшихся друг к другу, и рявкнул:
— Это еще что за новости? Госпожа Нарджис, вы почему не у себя?!
— Я боюсь!!! — завопила Жаккетта. — Там двери нет! Мне страшно!
— Идите сюда! — сухо приказал Волчье Солнышко.
Жаккетта аккуратно выскользнула из-под одеяла и, обойдя ложе, нехотя подошла к виконту.
— Раз вам страшно, переночуете со мной, — подхватил ее на руки виконт.
Жаккетта, растерявшись, молчала.
Виконт ногой открыл дверь и вышел.
После его ухода рыжий выбрался из постели и задумчиво сказал:
— Кажется, я начинаю ревновать!
* * *
Жаккетте вовсе не улыбалось провести эту ночь с виконтом.
Силы не те после недавних бурных событий. Если убегать придется, то надолго резвости не хватит.
Волчье Солнышко нес ее по тускло освещенным коридорам и переходам, а плечи у него были костлявые, и находиться на его руках было неуютно.
— У меня живот боли-и-ит! — принялась ныть Жаккетта, надеясь поколебать решимость Волчьего Солнышка провести с ней совместную ночь.
— Я вас вылечу! — пообещал виконт.
Жаккетта немного струхнула: лечение виконта могло быть не менее опасным, чем его любовь, — но продолжала канючить:
— Да-а-а, вам легко говорить, а у меня все внутри крутит! Меня обратно надо!
— Поздно, моя красавица!
Волчье Солнышко внес ее в свою спальню, коленом согнал с ложа собаку и положил на ее место Жаккетту.
— Сейчас приступим, — пообещал он.
— Не надо, у меня все прошло! — стала отнекиваться Жаккетта. — Живот — дело тонкое, его с наскока лечить нельзя… Вот если бы голова болела — дело другое, а живот нет… К животу подход нужен. Не может живот без подхода, а подход дело тонкое, как и живот, и с наскока никак не получится…
— Успокойтесь, будет подход к вашему животу! — отрезал Волчье Солнышко и достал бутыль.
«Крысиный яд!» — ужаснулась Жаккетта.
— Ай! — взвизгнула она. — Я не буду!
— Не капризничайте. — Виконт наполнил объемистый бокал до краев. — Пейте до дна!
Жалобно сморщив лицо, Жаккетта приняла бокал и осторожно понюхала.
Пахло вином.
— Пейте залпом! — навис над Жаккеттой Волчье Солнышко.
Жаккетта отчаянно выпила. И зажмурилась.
Вино было крепкое, и жидкий огненный шар ухнул в ее внутренности.
Волчье Солнышко опять наполнил бокал.
— Пейте!
Теперь внутри Жаккетты плескалось огненное озерцо.
Виконт налил в третий раз.
* * *
…Неизвестно, как сказалось подобное лечение на состоянии живота Жаккетты, но опьянела она капитально.
«Тоже хорошо! — успела подумать Жаккетта. — Неужели виконт опустится до того, чтобы спать с вдрызг пьяной женщиной?»
— Прошло? — наклонился к ней виконт.
Жаккетта видела его как-то странно, нечетко. Лицо виконта качалось перед ее глазами, словно маятник.
— Да! — согласилась она и икнула.
Волчье Солнышко не обратил на этот звук внимания, а зря, потому что икота Жаккетты стремительно набирала силу.
Пьяной девушке море было по колено.
Время от времени икая, Жаккетта начала докапываться до Волчьего Солнышка.
— А скажите, пожалуйста, господин виконт, — старательно выговаривала она слова заплетающимся языком, — чем вы локоны завиваете? На гррячий гвоздь?
— Ничем! — рассеянно отрезал виконт, убирающий бутыль.
— Нно вы же их подкрашиваете? — не унималась Жаккетта. — У итальянских мальчиков научились? Ик!
Волчье Солнышко бросил бутыль, повернулся и внимательно посмотрел на Жаккетту. Та икнула ему прямо в лицо и, счастливо улыбаясь, сообщила:
— А у вас глаза разные! Один глаз больше, другой меньше. Левый, нет, правый, это мне левый!
Она подняла трясущийся палец, намереваясь ткнуть им в нужный виконтов глаз.
Волчье Солнышко увернулся.
— Ой, куда вы! — огорчилась Жаккетта. — Я же вам не показала! Вы приказывайте рисовать себя в профиль тем глазом, который больше, так никто из потомков не догадается. А вы любите пончики?
