Марианна Клотильда глаз не могла оторвать от своего красавца сына. Он говорил низким спокойным голосом. И казалось, был всем доволен. Ричард стоял в дверях гостиной, а рядом с ним она увидела прекрасную молодую женщину в темно-синем шелковом платье.
– Так вы и есть тетушка Эдмунда? – улыбнулась герцогиня, приветливо глядя на спутницу сына, которая была почти одного с ней роста.
Эванжелина сделала реверанс.
– – Да, ваша светлость, – кивнула она. – Я кузина Мариссы.
– Мадам де ла Валетт, – представил ее герцог. Пожалуй, приведи сейчас кто в гостиную живую корову, Марианна Клотильда не была бы так поражена. А все дело было в ее сыне – ее высокомерном, искушенном сыне. Он всего лишь произнес имя женщины, но как при этом звучал его голос! В нем слышались и гордость, и некое самодовольство.
Похоже, Ричард наконец-то нашел себе подходящую женщину. И стоял он чуть впереди нее, словно хотел своим видом показать, что готов встать на ее защиту. “От меня? – спросила себя герцогиня, недоуменно мигая. – Неужто он считает, что я не буду добра с девушкой?"
Одарив Эванжелину еще одной приветливой улыбкой – в точности такой же, как у ее сына, – Марианна Клотильда всплеснула руками. Девушка явно подходила Ричарду, так в чем же дело? Что-то в ее взоре настораживало герцогиню. Похоже, она боялась. Но кого? Ее? Сущая нелепость!
– Я рада наконец познакомиться с вами, мадам, – проговорила Марианна Клотильда, взяв в руку хрупкие пальчики Евы.
Рука Эванжелины дрогнула.
– Благодарю вас, ваша светлость, – пролепетала девушка, едва не лишаясь чувств. Она стояла перед его матерью, готовой пустить в дом предательницу. – Прошу прощения за неожиданный визит, но дело в том, что миссис Нидл умерла, и я ничего не могла поделать, все так запутано, а потом его светлость… – сбивчиво заговорила девушка.
– Да, мне все известно, – кивнула Марианна Клотильда. – Мне очень жаль бедную женщину.
– Его светлость был так добр, что позволил мне заниматься с Эдмундом.
– По-моему, это новость не только для меня, но и для Эдмунда, – усмехнулся Ричард, взглянув на мальчика, внимательно изучающего старинный глобус. – Только не трогай его, Эдмунд.
– Нет, папочка, не буду. Вот интересно, почему это глобус круглый, ведь миссис Роули не раз говорила, что Земля плоская. А ведь на глобусе нарисован наш мир?
Марианна Клотильда рассмеялась.
– Миссис Роули долгие годы состояла в клубе “Плоская Земля”, – пояснила она Эванжелине. – Так что убедить ее в обратном, то есть в том, что Земля – это шар, невозможно.
– Эдмунд! – окликнул сына герцог.
– Да, папочка?
– Ты будешь слушать меня и поверишь мне, понял? Больше мы это обсуждать не станем.
Медленно подойдя к отцу, лорд Эдмунд поднял на него глаза.
– Земля – это шар, – проговорил Ричард. – Повтори.
– Земля – это шар, – послушно повторил ребенок. – А ты уверен в этом?
– Я разве когда-нибудь обманывал тебя?
– Нет, папочка, не помню такого.
Эванжелина застонала.
Марианна Клотильда смеялась до слез.
– Вот и хорошо. В следующий раз, когда миссис Роули скажет тебе, что Земля плоская, ты просто улыбнешься и молча кивнешь, но будешь знать при этом, что Земля круглая.
– Да, папочка.
Улыбнувшись сыну, Ричард взял его на руки и прижал к себе.
– Вы умеете убеждать, ваша светлость, – вымолвила Эванжелина.
Ее слов Марианна Клотильда не расслышала, но ей понравился грудной голос Эванжелины, понравилось то, что она не кокетничала с герцогом, – как остальные женщины.
– И на меня твои слова произвели большое впечатление, – добавила Марианна Клотильда. – Но с чего вы взяли, мадам, – обратилась она к Эванжелине, – что для меня ваш приезд оказался неожиданным? Напротив, я очень хотела познакомиться с вами. Сын рассказывал о вас много хорошего.
– Господи! – вырвалось у девушки.
– Я сказал ей, что ты упряма как ослица, что ты отличная… – герцог ухмыльнулся, – наездница и что тебе очень понравилось в Чеслее. Ах да, я еще добавил, что ты – довольно приятная женщина.
– Видимо, мне следует испытать облегчение, оттого что вы не стали вдаваться в подробности, ваша светлость.
– Ас чего ты взяла, что я не вдавался в подробности? Она же моя мать! Она обожает меня и уверена, что я не способен сделать ничего плохого.
– Это верно. – Что еще остается делать матери такого великолепного сына?
Герцог подбросил Эдмунда в воздух, а Марианна Клотильда предложила:
– Садитесь, мадам. Я велю принести чай. Могу я называть вас просто Эванжелиной? Полагаю, обращение “мадам” не слишком хорошо звучит на нашей круглой Земле.
– И все-таки я не уверен, бабушка, – вмешался помрачневший Эдмунд. – Миссис Роули убеждена, что Земля плоская.
– Круглая, Эдмунд, – поправил его отец. – Круглая.
– Да, папочка. Бабушка, а папа говорил тебе, что я самый лучший стрелок в нашем королевстве?
– Да, он сказал, что ты стрелял в павлина Рекса не меньше двенадцати раз.
– Да, – кивнул Эдмунд и сладко зевнул. Наклонившись к мальчику, Эванжелина погладила его по щеке.
– Вот что, дорогой. Ты устал не меньше своего папы, но ты еще маленький, поэтому тебе придется пойти с Эллен в детскую. Ты должен хоть немного отдохнуть.
Ричард снова взял сына на руки.
– Я сам отнесу его к Эллен, – произнес он. – А потом вернусь – не оставлять же тебя наедине с драконом, Эванжелина. А ты, мама, не пугай ее, пока меня нет.
– Но, папочка, как же мой рассказ? Я готов дальше рассказать его бабушке, – заныл Эдмунд.
– Сделаешь это после сна, – пообещал Ричард. – Попрошу Грейсона принести чай.
Женщины остались наедине. Марианна Клотильда уже начала от всего сердца молить Бога, чтобы Эванжелина подошла ее сыну.
– Садись же, Эванжелина, – приветливо улыбнулась она гостье. – Неужели ты все время ехала в карете с Эдмундом?
– Нет, у меня заболела голова, так что по настоянию его светлости я примерно час ехала с ним верхом.
– Вы вместе сидели на его коне? – переспросила Марианна Клотильда.
К ее удовольствию, Эванжелина зарделась.
– Его светлость сказал, что… – Она замялась. – В общем, да, я сидела на коне перед ним, но и только, ваша светлость.
"Вот и нет”, – с восторгом подумала Марианна Клотильда.
– Моему сыну невозможно отказать, он бывает иногда весьма настойчив, – промолвила она.
– Да, – согласилась девушка. – Я уже знаю об этом. По правде говоря, Ричард не заставлял ее ехать рядом с ним. И ничего особенного не произошло. Эванжелина уютно устроилась, прижавшись к его груди, и крепко уснула. В его объятиях она, как никогда, чувствовала себя в безопасности.
