— Песик, — позвала я тихо.
В голове мелькнула странная мысль, что я так и не дала ему имя. А ведь надо было дать, все дают имена своим питомцам. Я покрутила странную, словно чужеродную мысль в голове и поняла, что все сделала правильно. Ему не нужно имя. Оно у него уже есть. И это имя — Магия. Не говоря уже о том, что никакой он не пес, он самый настоящий волк. Но теперь эта мысль меня совсем не пугала, даже наоборот, нравилась.
Я протянула руку и провела по исходящей дымной чернотой шерсти, погладила остроконечную морду и почесала за ухом.
— Ты знаешь, где я? Сможешь меня спасти?
Волк засмеялся прямо у меня в голове:
— А ты хочешь этого?
Глупый вопрос, конечно, хочу! Больше всего на свете я хочу вырваться из этой песочной тюрьмы, снова увидеть Рея, снова ощутить в руках блестящий светлый поток магии, который мне подарил новый мир.
Волк отвернулся.
— Не хочешь, — сказал он.
— Хочу, хочу! — схватила его за шею, пытаясь удержать рядом, но тот словно истаял в моих руках.
Я проснулась в слезах.
Стоило открыть глазах, ощутить жесткий колючий песок под ладонями, болезненную ломоту в теле, как стало понятно, что этот день не будет хорошим.
— Ешь.
Демон, двигающийся с грацией дикого леопарда, кинул передо мной на песок тарелку с вполне съедобной на вид яичницей с беконом. От аппетитного запаха кишки завязались в узел, и меня выгнуло в новом приступе тошноты.
— Воды, пожалуйста…
В трясущиеся руки мне сунули стакан, и я, захлебываясь, стуча зубами об эмалированный обод, выпила его залпом. Со мной пыталась поговорить Лоре, но я вся целиком была во власти дурного сна. Мой волк отвернулся от меня. Почему?!
Часов здесь не было, но тело запоминает биоритмы, поэтому я легко вычислила время ужина, когда снова заявился нир Байлок. С усмешкой он остановился перед нетронутой тарелкой.
— Гордая… — кинул короткий взгляд на демона. — Не давай ей еды пару дней, дашь, когда сама попросит.
В присутствии нира внутри словно натянулась невидимая тонкая леска, на которой болталось все моей измученное, ставшее марионеточным тело. Но я заставила себя выпрямиться, сесть, соблюдая идеальную осанку, с вызовом подняв подбородок.
— Будешь так смотреть, останешься и без воды.
Байлок развернулся, собираясь отойти, словно давая мне возможность промолчать, проглотить его унизительное превосходство. И это было бы разумно. Отступить, чтобы однажды набраться сил и зализать раны, чтобы отыскать выход, сохраняя видимую покорность. Но покорности во мне никогда не было.
— Не останусь, — бросила ему в спину. С удовлетворением поймала разъяренный взгляд нира, обернувшегося ко мне. — Я вам нужна больше, чем мне нужна еда или вода, поэтому вы будете заботиться о моей сохранности. Говоришь, я живой артефакт? Значит, я могу сделать так?
Со всей силы я ударила рукой об острый выступ в стене, сжав зубы от подступившей боли.
Замахнуться второй раз я не успела, Байлок, наполовину перекинувшись, успел раньше, сжав тисками пальцев мое запястье.
— Ррредкая дуррра…
Он отвесил мне пощечину, с силой отбросив меня на песчаное ложе.
— Еще одна такая выходка и я свяжу тебе руки, а мой ручной иврит будет кормить тебя с ложечки и водить в туалет!
Я исподлобья уставилась на Байлока.
— Не свяжете. Я читала, что любая пытка плохо переносится простым человеком, что влияет на качество магии в нем, а вам нужна магия.
Нир резко отпустил меня.
— Вот поэтому я ненавижу умных девиц, — сказал он сокрушенно. — Начитаются новомодной литературы… Драконицам нужно только домашнее образование, умение вязать, управлять домом, воспитывать потомство, а простым веям вроде тебя, книги вообще открывать не положено. Вы обслуга. Вещь. Твари, рожденные до поденной работы. Конечно, качество магии пострадает, но это не имеет большого значения, потому что потом, когда ты сломаешься, я ее восстановлю.
Он прав. Магии во мне много, сколько не теряй, она словно нарастает изнутри, стелется ручейком по стенкам тела, ищет… хозяина. От ужаса я замерла. Вот чего хочет моя магия. Принадлежать. Служить до последнего плетения тому, кто погладит и приручит, верная, как собака. Как мой…волчок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я судорожно перебирала в голове все известные мне факты о создании артефактов, в том числе и запрещенных. В той книге, что принесла мне вейра Марите было что-то об опытах с живыми существами…
Артефакт прост и безумен в своем создании. Нужны только магия и вещь, в которую эта магия войдет. И цемент — смесь, которая укоренит свободолюбивую магию в теле артефакта. Даст ей настоятся, перебродить, созрееть, пустить корни внутри сосуда. Для смеси берут слезу и кровь дракона-носителя артефакта, чтобы зачаровать на владельца, живой огонь и мертвую воду, хорошо бы еще достать плоть ифрита, но это мало кому удается…
В голове некстати всплывает воспоминание, как Клавис приносил мне целебное питье и перед тем, как дать мне, согревал его драконьим дыханием. Выпускай струйкой тот самый живой огонь, а я улыбалась и пила.
В любой другой раз, я бы уже топала ногами и швырялась песком, выпуская агрессию, но сейчас мной руководило въедливое упорство. Нужно просто принять мысль, что я и есть такой артефакт. Что-то вроде собственной заколки, внутри которой бегает сороконожка.
— Я артефакт, — повторила я вслух.
Сосуд. Вещь, как остроумно заметил Байлок. Где-то намекаю сознания засмеялась Лоре, но я отключила ее, как шумовой фон.
Я — артефакт, а значит могу лишь принадлежать кому-то, быть ценным неживым помощником любого драконира, который сочтет меня своей. Мелькнула мысль о Рее и тут же погасла. Я любила его, но принадлежать хотела только самой себе.
Неужели выхода нет? Неужели все закончится так?.
В голове черными птицами кружились невеселые мысли. Мой волчок не помог мне, моя магия внутри, но подчинится любому, кто сумеет взять ее, Рея нет, Клавис мертв, никто не поможет.
Этот хоровод мыслей в голове продолжался почти до следующего вечера. До новой пытки, когда я вдруг отчетливо поняла, что теряю контроль над собственной волей.
— Ну-с, — нир Байлок довольно выпустил мою руку. — Дела наши идут все лучше, Клео. Возможно уже завтра, мы сумеем укрепить достигнутые результаты. Ты приняла верное решение, раз не сопротивляешься.
Я в ужасе распахнула глаза. Я сопротивлялась! Сопротивлялась, но… проиграла магии в собственном теле.
Байлок отрепетированным жестом потрепал меня по голове, как ребенка, имитируя доброе расположение духа. Но я-то знала, это ложь. Он был собран и насторожен, опасаясь новой истерики с моей стороны.
На следующий вечер я была готова. Сквозь боль магии Байлока, насильно вторгавшейся в голову, я заставляла себя отслеживать плетение и поток. Изучала заклинание, которым Байлок меня буквально пытал.
— Не получилось… — нир отбросил меня на песок, подобно мертвой рыбине.
Холод в его голосе набирал силу. Лоре, слишком хорошо знавшая чем это заканчивается, застыла, стараясь слиться с песком. Даже ее демон насторожился. Но… Байлок просто ушел, на этот раз — ушел, но меня это уже не волновало, потому что я поняла! Поняла, почему опыты с живыми существами считались запрещенными.
Они не учитывали волю человека.
В отличии от сороконожки я могла сопротивляться. Лежа на песке и пытаясь подавить болевые судороги, я улыбалась. Теперь я знала, что делать. Все оказалось гораздо проще. Вливая магию, нир Байлок заклинанием будил мой поток, пытаясь замкнуть его на себя. До этого момента я была пассивным участником процесса, жертвой, говоря языком криминальной статистики. Но что если я вольюсь в это заклинание и силой заберу свой поток себе. Сама стану себе хозяйкой? Хозяин и артефакт в одном теле.
Я рассмеялась, настолько безумной и одновременно простой была эта мысль.
— Зря ты улыбаешься, — искренне заметила Лоре. — Это только начало, потом будет хуже. Слушай… Может я смогу передать записку твоему бойфренду через… него.
