обрадовался.
– Акслин, верно? – пробормотал он и вдруг резко покраснел, опустив глаза в пол.
Акслин, очевидно, видела его раньше, но никак не могла вспомнить где. Затем она заметила на нём фартук, испачканный мукой, и узнала его.
– Ты ведь работаешь в пекарне в северном квартале, да? – вспомнила она. – И ты друг Декса, – вдруг добавила она.
Парень ещё больше покраснел, но кивнул, сверкнув глазами из-под ресниц.
– Да, я Кенкси, – представился он.
Она познакомилась с ним, как только приехала в Цитадель. У хозяина пекарни был прилавок на рынке, и он иногда просто из жалости давал ей булочки. На самом деле, когда Декс начал её искать, именно пекари помогли ему.
Акслин знала, что Кенкси застенчивый и не слишком разговорчивый. Возможно потому, что он всё ещё говорил с явным акцентом жителя западных земель и, кажется, стыдился этого.
– Ты искал меня? – спросила она.
– Да, – ответил он. – Потому что я не вижу Декса. Он не выходит из старого города уже несколько дней.
Акслин взглянула на Максину. Хозяйка делала вид, что подметает порог, но девушка знала её достаточно хорошо, чтобы понимать, что та внимательно слушает. Акслин отвела Кенкси в сторону и тихо сказала:
– В библиотеку он тоже не пришёл. Я предполагала, что он был занят похоронами брата, но надеялась, что смогу хотя бы раз заехать к нему.
Парень покачал головой. Акслин знала, что де Галуксены устроили пышные похороны старшего сына, на которых присутствовало много важных людей старого города.
– Ты тоже не смогла с ним поговорить, – разочарованно сказал молодой пекарь.
– С тех пор, как нас вызвали в Управление Порядка и Юстиции. У меня нет разрешения на посещение старого города, Кенкси. Только первого круга.
– Но ты увидишь его. В библиотеке.
– Когда-нибудь, надеюсь. Когда он сможет вернуться к работе.
Она вздохнула. После всего, через что они прошли вместе, библиотека казалась ей пустой и скучной без Декса.
Потом Кенкси протянул ей принесённый свёрток.
– Это от Декса, – резко сказал он. – Его вещи. Отдай, когда увидишь. Пожалуйста.
Акслин озадаченно моргнула.
– Но почему? Его выгнали из дома по какой-то причине?
Парень глубоко вздохнул.
– Он больше не сможет жить во втором круге, – объяснил он хриплым голосом. Акслин посмотрела на него, не понимая, тогда он объяснил: – это из-за Брокснана. Теперь Декс – старший сын и наследник своего дома.
– О, – пробормотала она. – Конечно, ему придётся поселиться во дворце своей семьи. Но это не значит, что переехав он не сможет вернуться в свой дом во втором круге, верно?
Пекарь энергично покачал головой.
– Не вернётся, – заверил он. – Его не пустят.
Казалось, он собирался добавить ещё что-то, но передумал. Только положил тюк к ногам Акслин, резко махнул рукой на прощание и пошёл вниз по улице, оставив её в полном недоумении.
У Ксейна была напряжённая неделя. Его поставили на несколько смен дежурить во внешнем кольце – задача, требующая большей концентрации, чем охрана других точек города. Однако дежурство было спокойным, ни с одним метаморфом он больше не пересекался, что не мешало ему размышлять об этих существах и об истинной природе Стражей. Эти мысли не давали ему покоя, сводили с ума, а главное, он не мог ни с кем ими поделиться. Ему хотелось поговорить об этом с Акслин. Она помогла бы в расследовании со свойственной ей проницательностью и объективностью, которых ему не хватало. Но если после обучения в Бастионе в их отношениях ещё тлел хоть какой-то огонёк, то теперь он его сам погасил. То, что произошло на канале, уничтожило все шансы, что они могут снова стать хотя бы друзьями. Его начальство очень грамотно придумало новую версию, которая освободила его от наказания за убийство Брокснана де Галуксена. Семья покойного приняла её без вопросов, но он знал Акслин достаточно хорошо, чтобы понимать, что она не поверит в это так легко. В её глазах Ксейн оставался убийцей.
«Она смотрела на меня как на чудовище. А может, я такой и есть?» – часто думал он.
Эта мысль мучила его больше всего на свете. Если его опасения были правдой, как он мог снова смотреть Акслин в глаза? Как он мог мечтать о том, чтобы снова быть с ней… или осмелиться просто прикоснуться к ней?
Его преследовали кошмары. Ему снились уже не просто метаморфы, занявшие его место рядом с близкими ему людьми. Иногда он просыпался по ночам с криком, потому что во сне видел себя превращённым в монстра, пожиравшего людей, которых он должен был защищать… в том числе и Акслин.
Его товарищи начали замечать его нервозность и усталость. Ксейн не хотел вызывать подозрений, поэтому очень старался не делиться с ними своими проблемами. Рокс, однако, настояла на том, чтобы он снова посетил врача. А Ярлакс прямо спросил его об этом во время дежурства на стене.
– Что тебя беспокоит, Ксейн? Ты всё ещё плохо спишь?
Он покачал головой.
– Неважно, это пройдёт.
– Это важно. Если ты не отдыхаешь, то тебе проще будет ошибиться, когда монстры нападут. Ошибки могут стать роковыми для тебя, для твоих товарищей, для горожан…
– Знаю, знаю. Рокс мне говорит это постоянно. Но я не могу избавиться от кошмаров.
Ярлакс с тревогой посмотрел на него.
– О метаморфах? Всё ещё?
Ксейн не ответил. Друг собрался было задать ещё один вопрос, но Ксейн опередил:
– Скажи, ты часто думаешь о своей семье? О родителях?
Ярлакс нахмурился.
– Это неподходящая тема для…
– Ты прав. Я не должен был говорить об этом, извини.
Некоторое время они молчали, а потом Ярлакс вздохнул и сказал:
– Ладно, что ты хочешь знать?
– Мне любопытно, как воспитывают Стражей в Цитадели, – ответил Ксейн. – Здесь почти все рождаются в семье, и Стражи с детства знают, кто они, ходят в специальную школу, даже до Бастиона…
– Да, да, верно.
– Ты всё ещё поддерживаешь связь со своей семьёй? Ты их когда-нибудь видел?
– Да, я как-то сталкивался с ними. Но это не имеет значения. Для меня они такие же, как и любой другой гражданин. Как и должно быть.
– Они… они радовались, когда ты родился? Они ожидали этого?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, они должны были знать, что в пятнадцать лет ты покинешь отчий дом, чтобы сражаться с монстрами. Они хорошо восприняли это?
– С чего они должно были не принять это? Это большая честь, что в семье родился Страж, ты же знаешь. Те, кто не рад этому… очень редкие исключения.
Оба на мгновение замолчали, вспомнив историю Доса, одного из
