— Хорошо, — буркнул лис и быстро заговорил: — Надо тогда прямо по приезду отдать распоряжение женщинам на кухне, чтобы они что-нибудь собрали из еды к вечеру. И, наверное, им придётся взять на себя ещё и готовку для пострадавших, за отдельную плату, разумеется?
— Думаю, лучше будет, если мы привлечём ещё женщин из города, чем всё взваливать на наших работников. — Талэк обратился к сыну: — Как ты на это смотришь? Я по поводу увеличения количества рабочих.
Берг не слышал ни слова из того, о чём они говорили, всю дорогу перед его внутренним взором стояло лицо суженой. “Наверное, сколько буду жить, никогда не забуду, как выглядят её глаза в момент самого пика наслаждения, — думал он, с трудом сгоняя улыбку с лица. — А как она дрожала в моих руках!”
— Что? — переспросил он, осознав, что отец ждёт ответа.
— Я спрашиваю, нам нужны дополнительные рабочие из города? — повторил Талэк своё предложение.
— Сделаем так, как ты считаешь нужным, — согласился Берг.
— Ты где витаешь? — Талэк подозрительно прищурился. — У тебя всё хорошо?
— Даже слишком, — сознался Берг. — И я не могу отделаться от чувства, что над моей головой занесли топор.
— Люди в таких случаях обычно плюют в того, кто находится слева, — вспомнил Талэк странный обычай, который ему доводилось видеть не один раз: по молодости он много путешествовал. — Это чтобы не сглазить, — решил он пояснить. — И нужно обязательно плюнуть трижды!
— Не надо в меня плеваться, — недовольно проворчал Сверр, на всякий случай придерживая свою лошадь. — Какие-то варварские обычаи!
И тут их внимание привлекла появившаяся на дороге фигура. Кто-то со всех ног бежал им навстречу.
— Кажется, нас заждались. — Талэк, улыбаясь, приложил руку ко лбу, чтобы прикрыть глаза от яркого солнечного света, и тут же удивлённо воскликнул: — Орджина?!
— Что-то случилось в Шагосе! — уверенно заявил Сверр и первым послал свою лошадь в галоп, а за ним рванули и Берризы.
— Берг! Папа! — задыхаясь от быстрого бега, кричала Орджина. — Там Мирра. Азарцы. Они за стенами академии.
— Что происходит? — Берг осадил свою лошадь и спрыгнул к сестре, схватил за плечи и заглянул в её испуганное лицо. — Говори толком!
— Возьми меня на лошадь, Берг. И поехали. Нельзя медлить! По дороге всё расскажу, — сбивчиво затараторила Орджина. Берг тотчас вернулся в седло, подхватил сестру, и они рванули к стенам академии. — Нас Альрик после обеда отвёл на площадку с препятствиями, — начала она торопливо объяснять. — Азарцы услышали, для чего их привели, и давай ворчать, мол, кто это крушил, тот пусть и восстанавливает; а там — слово за слово. Начали называть кифийку разными нехорошими словами, — покраснела, вспоминая то, что ей довелось услышать. — В общем, они схватились. — С сочувствием в голосе и так, чтобы слышал только брат, произнесла: — Берг, она теперь знает про истинную пару! И ей всё это преподнесли в жутко извращённой форме. Она взбесилась! И бьётся так, как тогда — на отборочных.
Лицо Берга вмиг изменилось: ноздри гневно раздулись, скулы затвердели, а в серых глазах появилось опасное выражение — бесконтрольная ярость.
— Берг, — позвал Талэк. — Прошу тебя, держи себя в руках! — И снова обратился к дочери: — Ты ещё сказала, что там что-то за стенами академии?
— Пап, они в пылу драки переместились за стены академии, и сейчас ранят друг друга до крови, — объяснила Орджина. — Они втроём на неё... А она перешла в это своё состояние. Там все наши оборотни, но они не могут к ним даже подойти. А ещё они боятся причинить ей вред, она же его…
— А вот это плохо! — сказал Сверр, сочувственно поглядывая на друга, в глазах которого горела жажда немедленного убийства. — Как остановить берсерка? — озвучил он общие опасения.
— Один раз остановили, значит, остановим и сейчас, — стараясь оставаться спокойным, проговорил Талэк, с тревогой поглядывая на сына.
— Раз вы были на площадке с препятствиями, значит, они сейчас бьются со стороны восточных ворот? — спросил Сверр.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Да, — подтвердила Орджина.
— Тогда нужно ехать к главным воротам, — предложил командир лисов. — Через них будет быстрее добраться к восточным. — Повернулся к своим воинам, отдал приказ: — Направляйтесь к западным воротам и проследите, чтобы начали разгрузку.
Их маленький отряд вихрем ворвался на территорию академии, пролетел через большой двор с фонтаном и оказался на площадке с препятствиями. Сейчас здесь никого не было — ни рабочих, ни старшекурсников, все высыпали за ворота. Но пугало не это! А то, что во дворе стояла гнетущая тишина. Берг спрыгнул с лошади и побежал.
— Магов ко мне! Срочно! — закричал он на весь двор.
Двое юношей со старших курсов магического факультета (те самые, которые в первый день помогали своим преподавателям ставить защиту на оружие новобранцев,) бросились вдогонку за ректором академии, радуясь, что могут оказаться полезными самому влиятельному оборотню в Шагосе.
— Сделайте что-нибудь, — бросил Берг через плечо. — Обездвижьте их, вырубите, накройте магическим колпаком, но только остановите бой!
К нему спешили Бартобас и Дуртахт.
— На кифийку магия не действует, — удрученно проговорил друид; он слышал, что сказал ректор. Дуртахта позвали ученики, они рассказали ему, что произошло на тренировочной площадке, и он тут же поспешил на помощь. — Такая же особенность была у её предшественницы, я сразу об этом вспомнил, когда лечил Мирру в первый день. — И задумчиво добавил: — Даже не знаю, с чем это связано. Может, при ней есть какой-то древний артефакт, а может, это особенность всех жительниц Меотии?
Юноши с магического факультета переглянулись между собой и заговорили разом:
— Да-да, на неё совершенно не действуют никакие заклинания, — юноши смущённо переглянулись, и дальше уже продолжил говорить только один.
— Я попытался спеленать её сетью, а Леннар бросил в кифийку заклинание обездвиживания, — юноша развёл руками, — но ни то, ни другое на неё не подействовало.
— Тогда надо вырубить азарцев, а её остановить силой, — предложил Бартобас, подстраиваясь под шаг ректора и поглядывая на старшего Берриза в поисках одобрения. — Талэк, может, напустим на неё наших лис? Хотя опасно! Сейчас любой, кто бы перед ней ни встал, будет восприниматься как враг.
— Я сам пойду, — твёрдо произнёс Берг. — Никто не должен пострадать!
— Нет-нет, Берг, — Орджина ухватилась за руку брата. — Не ходи! Не надо! Она не в себе сейчас. Она ранит тебя, и ты не сможешь этому сопротивляться, потому что не в состоянии причинить ей боль. — С мольбой посмотрела на отца: — Папа, скажи ему!
Но Талэк дотронулся до плеча сына и только тихо сказал:
— Пожалуйста, будь осторожней!
Берг кивнул и начал бесцеремонно расталкивать праздных зевак, а их было предостаточно. Сразу же за ним двигался Бартобас. Верховный маг создал сдерживающее заклинание и готов был в любой момент пустить его в ход.
— Как только я спеленаю азарцев, ты должен остановить её, иначе быть беде. — Голос Бартобаса вибрировал от силы, к которой он сейчас обращался.
— Дорогу! — гневно прорычал Берг, едва сдерживаясь, чтобы не обратиться в медведя; его зверь только что почувствовал в воздухе запах крови. Её крови!
Оборотни бросились кто куда, открывая перед Бергом страшную картину, которая в первый миг заставила его ошеломлённо застыть на месте: его кифийка металась, окружённая тремя азарцами, раскручивая всё быстрее свои клинки, а вокруг бегал Альрик вместе с воинами-лисами и пытался вклиниться между дерущимися. Но ситуация была очень опасная: отвлеки они азарцев — их зарубит кифийка, и наоборот, начни они мешать девушке, у мужчин тут же возрастут шансы совместно победить берсерка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мирра из рода Тиадары, ослеплённая яростью и одержимая бешенством, билась как десять разъярённых воительниц. Она знала, что её ранили уже несколько раз, но не чувствовала боли. И это хорошо! Значит, она будет биться, пока стоит на ногах, пока перед ней есть хотя бы один враг. А врагов было много. Они были везде!
