выдержанному вину. Все присутствующие то и дело поглядывали на них.
— Лия, узнаешь бывших коллег? — поинтересовалась Эфрат, укладывая салфетку на колени.
— Я бы попросила, — рассмеялась Лия, — мы в окружении профессионалов, а я просто за искусство.
— Овадия всегда покровительствовал искусствам, — отметила Шири.
— Как и ты, — Эфрат улыбнулась ей и лукаво подмигнула.
— Дамы, добрый день, — официантка подошла тихо, стараясь не нарушать ход их беседы.
— Добрый, — ответила Шири, — три безалкогольных мохито, бутылку вашего лучшего красного вина, и ответ на вопрос.
— Если это будет в моих силах, — официантка сдержанно улыбнулась.
— Кого из местных дам вы начали видеть здесь не так давно? — голос Шири снова звучал так, как если бы кроме него в мире не было других звуков.
— Двух блондинок у окна справа, — ответила официантка, уставившись в пространство перед собой стеклянным взглядом.
— Благодарю, несите вино, — ухмыльнулась Шири, подмигнув блондинкам, сидевшим у окна.
— Сию минуту, — официантка удалилась, пытаясь на ходу понять, что только что произошло, но вскоре оставила это занятие.
— Итак, сегодня в меню… Я беру ту, что в красном, — улыбнулась Лия.
— Давай на двоих? — предложила Эфрат.
— Согласна, — Лия встала, лениво и медленно, как обычно, посмотрела на блондинку в красном и удалилась в сторону дамской комнаты.
— Мне выбора не оставили, получается. — Шири недовольно топала туфелькой под столом.
— Ой, не капризничай. — Эфрат встала и последовала за блондинкой, которая, как это ни странно, тоже решила попудрить носик.
— Что ж, кто не рискует, тот на всю жизнь остается с менеджером ресторана и перспективой проститься с той самой жизнью в этом самом ресторане, — с этими искренними и полными неприкрытого смысла словами Шири направилась к столику, где сидела оставшаяся блондинка, в глазах которой отражался не самый высокий в этом заведении ценник, как, впрочем, и не самый низкий.
Когда двери дамской комнаты захлопнулись за тремя милыми леди, Эфрат повернулась, чтобы закрыть замок. Она подошла к блондинке довольно близко, а затем еще ближе. Та сделала шаг назад, а затем еще один, и вот она уже упиралась спиной в стену. Эфрат прижалась к ней и очень близко к пульсирующей на шее артерии произнесла:
— Я любить крек. У тебя есть крек?
Блондинка не успела ответить, Эфрат уже прижалась губами к ее шее, и вскоре первая багровая капля появилась на тонкой загорелой коже ее дневного лакомства. С другой стороны стояла Лия, поднося к губам запястье девушки.
— Прошу вас. — Эфрат отпустила жертву, уступая место Лии.
— Благодарю, — ответила та и демонстративно оскалилась, открывая искусственному свету чудесное зрелище окровавленных клыков. Если кто-то и умел получать удовольствие от процесса, так это тот, кто меньше всего задумывался.
— Так и тянет бросить сверху несколько монет.
— Ты хотела сказать, банкнот? — Лия отстранилась от оседающего на пол тела и подошла к раковине, чтобы умыться.
— Да, именно. Это все влияние Шири. — Эфрат тоже посмотрела в зеркало, чтобы стереть следы трапезы.
— Говорят, раньше мы не отражались в зеркалах. — Лия вытирала руки теплым полотенцем.
— Правду говорят. Ведь раньше зеркала были настоящими, как и многие другие вещи, — ответила Эфрат.
— Например?
— Да неважно, — отмахнулась Эфрат и щелкнула замком двери.
Лии пришлось оттащить тело в одну из кабинок и закрыть дверь, она хотела спокойно выпить вина. Затем молча последовала за Эфрат.
Когда они вернулись в зал, Шири за столиком не было. Как не было и второй блондинки.
— Однако интрига, — сказала Эфрат, садясь обратно за стол.
— Я уверена, эта интрига скоро раскроется, — обоснованно предположила Лия. — Смотри, наше вино уже принесли.
— Я бы удивилась, если бы этого не произошло, — вздохнула Эфрат. — Ты ее видишь?
— Я ее слышу. Как и ты. — Лия расположилась на кресле с выражением полного блаженства на лице, свежая жизнь с легкими привкусом самообмана растекалась по ее венам.
— Да, ей хорошо, — Эфрат попробовала вино и одобрительно кивнула.
Штора, загораживающая выход на балкон, приоткрылась, и из-за нее медленно вышла Шири.
— Что ж, самое время оценить местное вино, — сказала она.
— Ведь местной кухни мы уже отведали. — Лия приподняла свой бокал в знак начала отличного обеденного часа, по окончании которого они оставили весьма и весьма щедрые чаевые, кто-то бы даже сказал, весом в один золотой.
Вечерний воздух был куда приятнее, и Эфрат наслаждалась им через открытое окно машины. Они подъезжали к особняку, ворота которого гостеприимно распахнулись без малейшего участия со стороны возвращающихся. Когда они подъехали ближе к парадному входу, сидевшие в машине увидели, что их ждут. И это был не только дворецкий.
Овадия, Раз и Рахмиэль стояли у дверей. Чуть дальше от них стоял Гедалья. Шири неслышно рассмеялась.
— Вы знаете, что Овадия — бывший священник?
— Да иди ты! — Эфрат рассмеялась так, что слышно было стоящим у порога.
— Это неправда, — Лия тоже смеялась, — но согласитесь, было бы символично.
— Я протестую. Дайте мне побыть свободной и независимой женщиной, — Эфрат не спешила выходить из машины. Она смотрела на Рахмиэля, одновременно испытывая невероятное облегчение и вместе с тем пытаясь уловить перемены и понять, изменилось ли в нем что-то и что именно. Если бы сердце Эфрат билось, сейчас оно было бы очень занято.
— Ты знала, что он выживет? — спросила Лия.
— Нет, — ответила Эфрат, — каждый сам выбирает, выживать ему или нет.
— Вот как? Не знала. — Лия и правда не знала как это работает.
Эфрат наконец вышла из машины. На первый взгляд Рахмиэль остался таким же, как был, только глаза стали другими: они как будто искрились, переливались яркими медно-золотыми искрами. Эфрат все так же чувствовала аромат меда и тепло, исходившие от него. Он подошел к ней ближе и обнял.
— Рахи… — Эфрат обнимала его, ее пальцы гладили снова идеальную укладку, — Рахи, ты будешь носить такую прическу тысячи лет, надеюсь, она тебе нравится. — Она улыбалась, и могло показаться, что какие-то незаметные перемены произошли и в самой Эфрат.
— А ты будешь на это смотреть, — ответил он.
— Ты…? Все хорошо? Ну, кроме пожизненного приговора к осветленным волосам?
— Да, все хорошо, — он сделал паузу и поцеловал ее в лоб, — и мне нравится моя прическа.
— Хорошо. — Она посмотрела через его плечо. — Как дела, Гедалья?
— В порядке, спасибо, — отозвался Гедалья без малейшего движения.
Стоявшие вокруг молчали. И только Шири не была так спокойна, как все остальные. Что-то в происходящем настораживало ее.
— Я думаю, нам всем пора вернуться в дом, — и она подкрепила предложение своим же примером. Гедалья тут же последовал за ней. В самых дверях они взялись за руки и молча ушли куда-то в глубь дома.
— Ты голоден? —
