и будем спасены.
– Ты в своем уме?! – воскликнул Артур. – Каким образом мы поедем? Если они остановят нас?
– Просто доверься мне, ладно?
Он уже делал такое однажды. Точнее не он, а его друзья.
Трое с сомнением посмотрели на него: Артур, девушка и старик. Со взглядом последнего Рори невольно встретился: ему на миг показалось, что он видит словно свое отражение в черных решительных глазах калеки. Старик кивнул и едва заметно улыбнулся, что удивило Рори, что заставило его думать о том, что означает эта улыбка.
Его недолгие размышления прервала девушка.
– Не знаю, кто ты, но будем надеяться, ты знаешь, что делаешь.
По мере того, как приближался ропот мотора, кровь убитого солдата белела под слоем насыпанного поверху снега. Два трупа лежали в фургоне, раздетые и спрятанные под одеждой Рори и Артура, а сами они облачились в военное.
– Откуда у Вас пистолет? – спросил Рори, обращаясь к старику, и не дожидаясь ответа, сказал: – Не прячьте его далеко. Он может понадобиться.
Старик не стал возражать.
Рори форма оказалась в пору, будто на него сшитая. Артуру же чуть великовата, и к тому же воротник куртки был заляпан кровью. Пришлось в спешке очищать его снегом.
Но что, если солдаты в той машине тоже смотрели в бинокль? Вдруг они видели все, что здесь происходило? Нам конец, пронеслось в мыслях у Артура. Нам конец, думал он и продолжал чистить свой воротник. Когда все закончится – я буду спать два дня подряд. Два дня… Или напьюсь с Касселем.
Потом женщина с ребенком, старик, девушка и парень-подросток устроились в фургоне рядом со спрятанными под одеждой телами. Они между собой договорились, на случай если заглянут внутрь – сесть на них, чтобы все выглядело так, будто люди сидят на ящиках, или же каких-то досках.
Машина завелась, и они поехали.
Солдат стоял у кабины, рядом с дверью Рори. Сам Рори стоял подле солдата. Солдат курил. Второй, его сослуживец, остался за рулем.
Рори держался непринужденно, словно всю жизнь проносил солдатскую форму: руки в карманах, и на лице чуть нахальная ухмылка. Он много раз видел, как солдат изображали его друзья из ордена, когда они спасли Рори от бомб из пепельного Аппера. И после. И еще пытался копировать поведение того, кого… убил.
Артуру же пришлось постараться, чтобы выглядеть естественно в своем образе: он достал сигареты из бардачка и тоже вышел на перекур. Пару раз он уже курил с Касселем и теперь не закашлялся.
– Так куда вы, говорите, направляетесь? – спросил солдат.
Для Рори Аллена было легко определить, что это были не понтарексийские солдаты. Он видел понтарексийских военных – у них был странный тянущийся акцент, словно выбеленные, слишком чистые лица и другое обмундирование. А этот, что стоял перед ним, выглядел неотесанным, грязным и простоватым. Совсем недавно он понял одно, сравнивая: понтарексийцы были не такими кровожадными, как военные из диктавитов. Каким бы нелогичным это не казалось.
– В Нефритовую Долину, – ответил Рори. – Везем на казнь калеку, младенца, двух баб и какого-то мальчишку.
На секунду Рори удивился, откуда в нем этот тон. Но после он вспомнил своих друзей – сослуживцев из ордена – и все сразу встало на свои места.
Солдат посмотрел в сторону фургона и поморщился:
– Это младенец так орет?
– Да, – бросил Рори. И для большей достоверности добавил: – Мы уже подумываем его пристрелить.
– Советую вам не ждать. – Он ухмыльнулся.
Сощурив глаза, он пробежался по Артуру и Рори пристальным взглядом. И снова ухмыльнулся:
– Вы ребята, смотрю, еще совсем зеленые. Да, первое время будет страшно.
– Наверное, – выпалил Рори.
Он сам не ожидал, что повысит голос. Но так получилось, и теперь солдат странновато вздернул бровью.
Рори занервничал. Кажется, он совершил ошибку. И надеялся, что не слишком серьезную.
– Я мог бы вам помочь, – сказал солдат. – Хотя, не сильно хочется встревать.
– Мы разберемся, – твердо ответил Рори.
Ему показалось, что солдат с подозрением нахмурил брови. Ему явно что-то не нравилось и он чуть повернулся, чтобы окинуть взглядом дверь фургона.
Но вдруг подключился Артур, до этого времени молчавший.
– Нам его до казни довезти нужно, поднять на помост и сделать как положено.
Солдат рассмеялся и хлопнул Артура по плечу:
– А ты паренек, я вижу, очень правильный.
Глаза Рори сверкнули.
– Ну, все, – сказал солдат. – Тише-тише, не кипятись. Возмездие – это главное дело. Естественно. Только вот ехать будете до завтрашнего вечера, и мне вас, ребята, жалко. – Он снова сам себе усмехнулся, а потом бросил окурок в снег. – Ладно, в путь.
Рори и Артур медленно переглянулись. Они пожали солдату руку, и тот уже начал отходить, но вдруг обернулся, остановившись в паре метров, и спросил:
– Кстати, напоследок. Вы сами откуда, ребята?
– Волчий ручей, – поспешно бросил Артур.
Рори посмотрел на него исподлобья, и если бы было позволено, то он бы еще и до тона снега побелел. Тут до Артура до самого дошло: Волчий Ручей не диктавит.
– Странно… – протянул солдат. Он крикнул своему сослуживцу, оставшемуся в кузове: – А ты знал, что Волчий Ручей стал диктавитом?
– Нет, – крикнул в ответ тот. – Но я слышал от Диккенса, что у Понтарекса на него виды. И что ему дадут статус к середине зимы.
Солдат снова повернулся к Рори и Артуру. Он задумчиво почесал подбородок:
– Интересно.
Рори осторожно нащупал пальцами пистолет в кобуре, который дал ему калека-старик. Солдат крикнул своему сослуживцу:
– Дурак твой Диккенс! Он обо всем узнает последним. Сколько служите, ребята?
Рори уже готов был стирать со лба ручьи пота.
– Да неделю всего, – выдохнул он.
– Я ж сказал, зеленые, – протянул солдат. – Ладно, хорошей службы, ребята. – Теперь он развернулся и пошел к своему фургону.
Наконец, солдат сел в машину, и она отъехала навстречу Митчеллу, оставив после себя на снегу грязный след, как единственное воспоминание о страхе.
Рори с Артуром, будто стряхнувшие с плеч неподъемную ношу, скорее пошли к фургону, чтобы отворить железную дверь и сообщить остальным, что все худшее позади.
***
Там, внутри грузовика была не сущая темнота, но глаза уже привыкли к белизне снега, и, помещение казалось черным. Среди этой черноты Рори разглядел, как сверкнула улыбка – белые зубы отразили свет. Когда тьма перед глазами рассеялась, он понял, что это была та самая улыбка калеки.
Стали решать, что делать дальше. Встал вопрос о том, чтобы покормить ребенка, ведь, оказывается, у женщины не было молока, от того он постоянно и плакал. Значит, нужно заглянуть на рынок, но для этого нужны
