как перебирала его волосы, какие они мягкие, как потом пахла ее рука, словно океанские бурлящие волны.
– Расскажи еще раз, зачем мы делаем это, – попросила она.
– Клинок Бессмертия у Востемура, – объяснил Хейл, как если бы делал это в первый раз. – Чтобы заявить свои права на клинок, принцу Раффиелу, последнему фейри Горного королевства, нужны талисманы предков.
– Кольцо Шиль-де и Амулет Элузиен, – прошептала Реми.
В голове у нее мелькнуло картинка с молельным деревом в Южном королевстве и ленточками, развевающимися на ветру. Скольким еще придется скорбеть о близких, если они с Хейлом не добудут Амулет? Новая страшная картина вспыхнула перед ее глазами: отрубленные головы на полу Восточного дворца.
С каждый днем Востемур наглеет все больше. Он до того осмелел, что вторгается в Западное королевство. А солдаты Хейла – друзья Реми, эвакуируют жителей Восточного с собственных земель.
Если еще не потеряна надежда отразить угрозу Севера, без помощи древнейшей магии не обойтись.
Девушка почувствовала магию кольца – могущество Горных фейри и красных ведьм – и сжала мешочек с оберегами.
– Хейл, надень завтра кольцо.
Услышав свое имя, принц посветлел – Реми редко позволяла себе это. Ему, похоже, нравилось, как оно звучит.
– Мы заполучили его только с одной целью и этим можем все испортить.
Хейл не мог надеть кольцо и потом передать его другому.
В отличие от Клинка Бессмертия, который магией красных ведьм был связан кровными узами с фейри Горного королевства, кольцом Шиль-де мог воспользоваться любой. Но как только оно оказывалось у кого-то на пальце, то оставалось там навсегда, или пока его не снимали, а тогда… все несчастья, от которых кольцо уберегло, настигали своих жертв. Кольцо защищало только от насильственной смерти. Возраст и время ему не подчинялись.
– Кроме того, – тихо сказал Хейл, и Реми почувствовала, как он ищет ее взгляд в темноте, – если уж на то пошло, кольцо нужно носить тебе.
– Почему? – спросила она. И ее сердце снова забилось громко-громко, и Реми в который раз взмолилась, чтобы принц не услышал этого лихорадочного биения.
Землю сотряс еще один рык. Лошади заржали. Девушка опять подскочила, впившись глазами в направлении звука, но шум раздавался пока еще далеко. Сколько пройдет времени, пока львы учуют их запах и нападут на след?
Она разочарованно шлепнулась обратно, чувствуя себя приманкой для диких зверей, и, нащупав сильную руку Хейла, прижала ее к себе. Принц засмеялся, окутывая ее своим теплом. Другая рука скользнула по ее боку – по грубой ткани рубашки.
– Тише, – заворчала Реми, накидывая меховое одеяло на них обоих. Подтянув к себе мешок, она устроилась между ним и Хейлом.
Да, теперь можно не бояться льва размером с лошадь, который любит человеческое мясо.
Ее волосы овеяло жаром дыхания Хейла.
– Спи, – приказала она.
Принц притянул ее к себе, пока она не распласталась по его сильному телу. Грудь его поднималась и опускалась. И после многих часов, проведенных рядом с Хейлом в седле, теперь этот ритм ее успокаивал. И ровный стук его сердца был тоже ей знаком, как если бы это было ее собственное.
* * *
Реми открыла глаза. Все еще стояла ночь. Может, львиный рев ей только послышался? Или приснился? Девушка посмотрела на костер. Пламя по-прежнему ярко пылало.
Сколько же она проспала? Лошади стояли спокойно, и девушка вгляделась в темноту в поисках зеленоватого свечения кошачьих глаз. Ничего. Во сне Реми перекатилась на живот, поближе к мешку, всем телом навалившись на руку Хейла, и его рука лежала…
Его рука была зажата между мешком и ее бедрами.
От ужаса остатки сна мгновенно выветрились у нее из головы. Эта рука. Эта чертова рука была там. Реми кинуло в жар, и его источником было именно это место. Хейл во сне глубоко дышал – за спиной словно перекатывались волны. Его чудесный океанский запах обволакивал ее тело, обостряя чувства. Она уже не понимала, где заканчивается ее запах и начинается его.
И эта рука.
Реми приподнялась, но, шевельнувшись, оцепенела. Боги! Одного секундного соприкосновения хватило, чтобы внутри все загорелось вновь. Рука Хейла дернулась во сне. Прерывисто вздохнув, девушка закусила губу.
– Нравится? – прозвучал сонный голос.
– Ты не спишь!
У Реми запылали щеки. Она хотела отодвинуться, но Хейл навис над ней, прижавшись грудью к ее спине, и провел губами по ее шее до уха.
– Твой запах мертвого поднимет.
Реми задрожала, когда тысячи молний пронзили ее тело. Ее бедра качнулись вперед, и дыхание Хейла опалило ее кожу. Его рука задвигалась, сильнее вжимаясь в это место, и девушка задохнулась от изумления.
Она никогда не ощущала ничего подобного. Никогда. В одной таверне она несколько раз встречалась с парнем. Все происходило быстро, даже приятно, но потом наступало разочарование. Здесь все было по-другому. Он только коснулся ее через одежду, и будто жаркая волна прошла по ее ногам.
– Дальше? – шепнул он ей на ухо.
От одного только его голоса она потеряла над собой контроль и, не думая, выдохнула:
– Да.
И сразу почувствовала спиной твердые мускулы его тела. Ее бедра двигались навстречу его руке, и она едва сдерживала стоны. Повернув Реми на бок, Хейл скользнул рукой под ее белье, все ниже и ниже, пока огрубевшие пальцы не нащупали горячий влажный бугорок. Реми прикрыла лицо рукой и тихо всхлипнула в ткань рукава.
– От этих звуков, – хрипло проговорил Хейл, – я схожу с ума.
Она протянула руку к его напрягшейся плоти, и Хейл зарычал.
– Не сегодня, – выдавил он. – В этих лесах полно диких зверей, а в нашу первую ночь тишины не жди, – пообещал ей принц.
Хейл толкнул палец во влажную промежность. Реми прикусила рукав, чтобы не закричать, и принц застонал, скользя зубами по ее шее.
Как же хорошо. Невероятно.
Хейл с шумом выдохнул, когда коснулся ее и вторым пальцем, заставляя извиваться.
– Ты всегда такая взмокшая, когда думаешь обо мне? – И он замер, ожидая ответа.
– Да, – призналась Реми, не узнавая своего голоса. Ее тело жаждало продолжения этой ласки.
Хейл подчинился, продолжая скользить пальцами вверх и вниз, нажимая на плотный комочек нервов. Другой рукой он медленно ласкал ее грудь. Девушка, тяжело дыша, выгнулась в его руках, вдыхая его запах, который доводил ее до исступления. Сильнее, быстрее. Она не могла думать ни о чем другом. Двигаясь. Требуя большего. Она вскрикнула, и Хейл сжал ее мочку губами.
– Реми, – прошептал он.
Услышав его голос, она вздрогнула, и волны ослепительного наслаждения прокатились по ее телу. Хейл продолжал свои ласки, пока стоны Реми не перешли
