Туземец наклонился над подарками, потрогал их, что-то удивленно проговорил на своем языке и вдруг отскочил в сторону, как испуганный заяц. Так он постоял минуту, испуганно оглядываясь по сторонам, затем снова подкрался к подаркам, схватил одну связку бус и стремглав бросился к лесу.
Через минуту несколько дикарей последовали его примеру: подкрались к подаркам, что-то схватили и бросились наутек.
— Не бойтесь нас! Мы пришли к вам с миром! — громко проговорил дон Кристобаль и поднял руки ладонями вперед, показывая, что в них нет оружия.
Некоторое время туземцы оставались под защитой деревьев, о чем-то переговариваясь между собой. Затем вперед вышел пожилой человек, на плечах которого красовалась шкура какого-то животного. По его важному виду дон Кристобаль предположил, что он — вождь племени или какое-то другое значительное лицо. Следом за этим туземцем шли двое молодых людей, которые несли связки фруктов и орехов — должно быть, его свита. Пожилой туземец остановился возле испанских даров, что-то с важным видом проговорил, обращаясь к испанцам. После этой речи молодые люди сложили на песок плоды и орехи и взамен их забрали все, что смогли взять в руки.
Дон Кристобаль решил, что первый контакт с туземцами налажен. Он вышел вперед и торжественно произнес:
— Приветствую вас, жители этой прекрасной, обильной плодами земли, от лица их величеств, католических государей Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской! Отныне вы — подданные их католических величеств, и вы в полной мере познаете их милость и расположение. Также скоро вы узнаете свет истинной католической веры, которого до сих пор были лишены. Я, как вице-король всех открытых земель, рад вручить вам дары ваших новых властителей!
С этими словами он взял у сопровождавшего его матроса лучшие из ожерелий и направился к туземному вождю.
— Не ходите туда, адмирал! — окликнул его дон Диего. — Кто знает, что задумали эти дикари! Позвольте мне сделать это за вас!
— Я не привык прятаться за чью-то спину! — высокомерно ответил дон Кристобаль и прибавил шагу.
Туземный вождь попятился, но затем оглянулся на своих спутников, приосанился и остался на месте, дожидаясь адмирала.
Наконец дон Кристобаль остановился перед ним и протянул вождю свои подношения.
Тот что-то проговорил, принял у дона Кристобаля подарки и взамен их протянул ему гирлянду, сплетенную из ярких птичьих перьев. Снизу к этой гирлянде была прикреплена крошечная фигурка — покрытый перьями человечек с головой орла.
Первый дипломатический контакт между представителями двух континентов был установлен.
Как выяснилось впоследствии, Колумб открыл не новый путь в Индию, а целый новый континент — Америку, полный чудес и сокровищ.
— Так вот, Тонечка! — говорил Павел Арнольдович, отпивая кофе. — Существует старинная легенда, что Христофор Колумб открыл Америку благодаря тому, что у него был старинный арабский компас. Легенда это или не легенда, но тот компас, который вы нашли, — действительно очень старинный и вполне мог принадлежать Колумбу. Поэтому он займет достойное место в Географическом музее…
Оставив Рика в больнице до утра, Тоня вернулась в музей, поскольку там оставались все ее документы. Сторож Платон Николаевич разрешил ей заночевать на прежнем месте. Сам он торопился домой. Его внуков нашли, целых и невредимых, но страшно перепуганных, так что дед решил первое время не отходить от них ни на шаг. Тут встретился Тоне Павел Арнольдович, теперь они пили вместе кофе и разговаривали обо всем. У них накопилось немало тем для разговора.
— А статуя? — спросила Тоня.
— Со статуей еще интереснее. Один из кораблей первой экспедиции Колумба был снаряжен на деньги богатого еврейского купца. Вернувшись из экспедиции, Колумб в благодарность за помощь и поддержку привез этому купцу какие-то дорогие индейские изделия. Вероятно, в их числе была и эта статуя. Ее подробное исследование еще предстоит, но думаю, что оно подтвердит эту гипотезу.
— Ничего не понимаю! — воскликнула Тоня. — Если эта статуя — индейская, то есть из древней Америки, если ее привез из Испании Кристофор Колумб — как она оказалась у нас, под Петербургом?
— В том же году, когда Колумб открыл Америку, — продолжил Павел Арнольдович, — по настоянию главы инквизиции Томаса Торквемады, всех евреев изгнали из Испании. Кто уехал в Италию, кто — в Турцию, кто — в северные страны. Тот купец, который финансировал плавание Колумба, переселился в Швецию. При этом он взял с собой все самое ценное, в том числе, разумеется, и эту индейскую статую. Территория, на которой теперь располагается Петербург, в те времена входила в состав Швеции, наш купец поселился в этих местах…
— А что — разве тогда здесь уже были какие-то поселения? — удивленно спросила Тоня. — Я думала, до того, как Петр основал Петербург, здесь были безлюдные места…
— Что вы, Тонечка! Здесь с раннего Средневековья была заселенная местность. Она называлась Ингерманландией. На том месте, где сейчас находится Санкт-Петербург, в шестнадцатом-семнадцатом веках располагалось около пятидесяти деревень и поселков — здесь жили шведы, финны, вепсы, другие финно-угорские народы. Парголово, один из пригородов Петербурга, не так давно отметил свое восьмисотлетие!
— Ничего себе! — удивленно протянула Тоня. — Люби и знай свой край родной! Но как эта статуя оказалась под землей? И вообще — что это за огромный подземный лабиринт?
— Это тоже очень интересный вопрос. Конечно, это подземелье только начали изучать, но уже есть определенные предположения. Среди прочих племен и народов, населявших Ингерманландию, жило племя вепсов. То есть это сейчас их называют вепсами, а тогда их называли весь или висы, а в русских летописях — чудь. Некоторых вепсов крестили, но большинство втайне поклонялось своим старым языческим богам. Власти всегда боролись с язычеством — сначала шведские, потом русские. Поэтому вепсы проводили языческие обряды тайно и создали для этого огромное подземное святилище. Чтобы посторонний не мог его найти, а если найдет — не смог выйти оттуда, это святилище превратили в настоящий лабиринт. Там же, в подземелье, язычники хоронили своих мертвецов…
— Ну да, эти черепа я видела… А как же там оказалась золотая статуя?
— Думаю, что тот купец, который привез ее из Испании, торговал с вепсами. Наверное, они решили принести такую статую в дар своим языческим богам и купили ее у купца. А может, просто ограбили его — вряд ли мы теперь узнаем правду. Однако среди вепсов ходила легенда о спрятанном под землей Золотом боге. Эту легенду услышали знаменитые братья Серые — они каким-то образом узнали, что за красивой легендой скрывается правда: Золотой бог на самом деле существует и спрятан в подземном лабиринте. Они захотели во что бы то ни стало заполучить это сокровище. Ведь в этой статуе одного золота на несколько миллионов долларов, а учитывая ее историю, она стоит в десятки раз больше.
Братья искали любые материалы о Золотом боге — и среди прочего нашли упоминание о компасе Колумба, который помогает найти то, что ты страстно ищешь. Они наняли знаменитого детектива, который выяснил, что шкатулка с компасом попала в руки Вячеслава Самохина, которому она досталась от прадеда. Сам Самохин не знал, как она открывается и что в ней хранится, но ему компас Колумба принес только несчастья и смерть. Впрочем, все, что было потом, вы и без меня знаете… Не нальете ли вы мне еще чашечку этого замечательного кофе?
— Спокойно, Рик, — сказала Тоня, распахивая дверь собственной квартиры, — если этих уродов дома нет, то с дядькой мы живо справимся. Но ты сразу на него не рычи, а то он еще со страху помрет, он вообще-то трус.
Рик, хоть и имел повязку на боку, был настроен бодро. Он чуть приволакивал левую заднюю лапу, но в остальном выглядел неплохо.
В квартире, однако, дядьки они не нашли. Было грязно, душно и пусто. Валялись какие-то пустые мешки и ненужные тряпки, все тюки и коробки исчезли. Исчезли также кое-какие вещи — теткин парадный сервиз, серебряные ложечки, еще бабушкины, бабушкин же набор фарфоровых слоников, что полагалось ставить на комод, а также старинный альбом для фотографий с бронзовыми накладными застежками. Очевидно, эти застежки и привлекли похитителей. Не было сомнений, что все это прихватила с собой, уходя, дядькина женушка Мириам или как там ее, а также ее брат или муж, кто их разберет. Тоне нет до них никакого дела. Но вот куда подевался дядька? За выпивкой, что ли, отправился?
Тут она осознала, что в сумке давно уже заливается ее мобильник.
— Это Антонина Барсукова? — послышался незнакомый официальный голос, и у Тони сжалось сердце — неужели ее неприятности не кончились, неужели еще кто-то по ее душу?
