– Попытаюсь. Но не сердись, если я случайно ошибусь. Ты еще не виделась с Дэном?
– Нет. Я только позвонила ему и сказала, что вернулась. – Голос Триш стал тихим, она не сводила глаз со своей чашки.
– Все не так плохо, как ты думаешь. Он скучал по тебе, Кейк... Триш. Дэн был просто в отчаянии. Признаюсь, я разговаривала с ним как с дерьмом, – злорадно произнесла Джойс, – и радовалась его беде.
– Я не стану больше звонить ему. Просто подожду его дома. – Триш встала. – Ну, мне пора. Если моя машина еще на ходу, заеду в больницу к матери Дэна. Она не выходит у меня из головы, с тех пор как я уехала. И меня мучает совесть. Поговорим завтра, о’кей?
– Я рада, что ты вернулась... Триш.
– Не уверена, что это к лучшему... но ужасно рада видеть тебя, – ответила та.
– Ты останешься? Триш улыбнулась.
– Не знаю. Это зависит не только от меня. Триш прошла в гараж, где ее ждал любимый старый фургон. Дэн пытался уговорить ее купить новую машину, но Триш отказалась. Это все равно что продать старого друга и завести нового. Фургон хорошо ей послужил. На нем отвозили в бухту лодку Роба, Трину – в скаутские лагеря для девочек, доставляли домой продукты. Нет, она будет пользоваться этим автомобилем до тех пор, пока он на ходу, а потом отправит его во дворик на вечную стоянку.
Триш приятно удивило, что автомобиль сразу завелся. Очевидно, Дэн иногда ездил на нем, чтобы не разрядился аккумулятор.
Солнце пробилось сквозь тучи, и, когда Триш выехала на улицу, температура поднялась до семидесяти градусов. Как приятно снова сидеть за рулем. В Нью-Йорке почти невозможно спокойно ехать по дороге. Триш давно не водила машину и сейчас наслаждалась.
Вид Элизабет, которую она любила, почти как свою мать, огорчил ее. Она долго сидела возле свекрови, держа ее хрупкую руку, пытаясь вернуть больную к жизни, заставить прийти в себя. Триш так хотелось поговорить с ней в последний раз! Как больно осознавать, что, хотя сердце Элизабет еще бьется, ее дух отлетел!
Перед уходом Триш остановилась у стола медсестры и спросила о состоянии свекрови.
– Она лежит так уже около недели. Сердце тоже слабеет. Я удивляюсь, что она держится так долго. Наверное, у нее сильная воля.
Триш едва сдержала рыдания, но, когда она села в машину, слезы хлынули у нее из глаз. Положив голову на руль, Триш оплакивала... мать Дэна, которая была ее другом... оплакивала свои исчезнувшие иллюзии... и утраченную любовь.
Глава 52
ТОГДА ТЫ УМРЕШЬ
Решив, что пора вступить в открытую борьбу, Ричард Теран направился в Колумбийскую пресвитерианскую больницу. Газеты и телевидение сообщали, что сенатор О’Ши уже вне опасности, и Ричард хотел поговорить с ним. Он понимал, что у него есть шанс проскользнуть мимо медсестер.
Охрана оказалась серьезной. Хотя вокруг было всего несколько полицейских, Ричард, заметив прохаживающихся мужчин в тройках, понял, что секретная служба и местная полиция начеку. Кроме того, он заподозрил в нескольких людях агентов ФБР. Да, выполнить задуманное будет нелегко.
Ричард остановился у стола, за которым добровольцы принимали цветы для сенатора.
– Сегодня утром я отправил цветы сенатору О’Ши. Не знаете, их доставили? – спросил он.
Женщина улыбнулась, но в ее голосе слышалось легкое раздражение:
– Не могу сказать, сэр. Нам присылают так много цветов, что мы больше не принимаем их. Сенатор попросил нас отправлять цветы в детское отделение.
– Какой прекрасный жест! – воскликнул Ричард, взглянув на список, лежащий перед ней, и увидев, что О’Ши находится в 430-й палате. Он прекрасно читал текст «вверх ногами».
Как только двери лифта раскрылись на четвертом этаже, Ричард понял, что попал туда, куда нужно. Коридор кишел охранниками. Ричард прошел прямо к столику и представился. Он владел искусством не вызывать подозрений у человека с кобурой.
– Как дела? Я Ричард Теран. Мне хотелось бы поговорить с помощником сенатора О’Ши Джо Франклином. В офисе мне сказали, что он здесь с сенатором.
– Сейчас у сенатора никого нет, хотя утром заходили несколько посетителей.
– Хорошо. Нельзя ли передать от меня записку сенатору?
– Думаю, можно.
Ричард быстро извлек из кармана свою визитную карточку и написал на обратной стороне: «Представляю Ванессу Феллон... Мы можем поговорить?»
Он протянул карточку медсестре, и она зашла в палату, находящуюся в середине коридора. Рядом с дверью дежурил полицейский. Медсестра провела в палате около тридцати секунд, затем вернулась.
– Сенатор О’Ши просит вас зайти... но мы ограничиваем время посещений до десяти минут.
– Благодарю вас, сестра. Я не забуду вашу доброту.
Перед тем как впустить его в палату, полицейский проверил, нет ли при нем оружия.
О’Ши читал, сидя в кровати. На плече его была гипсовая повязка.
– Входи, Теран, старый негодник. Когда мы последний раз виделись с тобой, ты советовал Арманду Харрисону создать пятую колонну, чтобы мой комитет не инициировал преступление. Ты никогда не пытался, добиваясь справедливости, удержаться от обмана? – О’Ши говорил хриплым шепотом.
– О, сенатор, приятно видеть, что снайпер не уничтожил твой дух. Не возражаешь, если я сяду?
– Располагайся, но говорить должен ты. Мне пока трудно. Чего ты хочешь?
– Палата проверена?
– Чистая. ФБР позаботилось.
– И ты доверяешь им? Довольно наивно, сенатор. Помнишь Джо Эдгара, самого крупного специалиста по микрофонам? Я подумал, что ты захочешь узнать о своей подруге Триш. Вчера я отправил ее на самолете в Лос-Анджелес. Еще тебе пора сообщить о смерти Милтона Вайса. – Ричард решил рассказать сенатору все.
Ред слушал молча. Когда Ричард закончил, он после длинной паузы ответил:
– Ценю твою заботу, но ничего не могу поделать. Но учти вот что: если мне не удастся скоро решить данную проблему, я сойду с предвыборной дистанции.
– Неужели ты говоришь серьезно? Ведь ты же практически получил номинацию и, вероятно, большинство голосов. Ради тебя люди повсюду меняют свои партийные симпатии.
– Знаю, но ничего не могу поделать. Поверь мне, я тоже не хочу этого. Мой выбор ограничен... но я ценю твою заботу. Когда вернешься в Лос-Анджелес, пожалуйста, позаботься о Триш. Все это не имеет к ней никакого отношения, но мне невыносимо видеть ее под перекрестным огнем.
– Мне тоже, и меня беспокоят те головорезы, которые сбросили машину Милта в реку. Надеюсь, ты сможешь убедить их, что она тут ни при чем. Кстати, ты видел того, кто в тебя стрелял?
– Никого я не видел. – Сенатор ответил спокойно, почти бесстрастно, но не слишком уверенно. – Не важно, кто это был. Мне нужен заказчик убийства.
