ПРАГА. ИЮЛЬ
Месяц промчался, как один день. В таком сумасшедшем ритме Елене не приходилось нестись еще ни разу в жизни. Она начала понимать, что вся атрибутика, до сих пор так ее раздражавшая – бесшумные черные вертолеты, свистящие, как привидения, над головами, сумасшедшая езда с мигалками и сиренами по центральной резервной полосе на красный свет, стремительно взлетающие ворота и вздымающиеся шлагбаумы, самолеты вне всяких расписаний, берущие под козырек все подряд – что это просто инструменты, без которых заваренная Майзелем крутая каша замерла бы и перестала кружиться. Он словно не и не замечал всего этого. Это было в порядке вещей…
Он даже часов не носил. Телефон, электронное перо и «листок» электронной бумаги, на которой делал какие-то записи от руки. Потом эти записи, кажется, через телефон, попадали в компьютер. Не просто никакой роскоши, – вообще ничего. В отличие от ярлов и самураев, которые вовсе не чурались украшать себя драгоценностями. Самый богатый человек планеты. Плотник какой-то, раздраженно думала Елена, даже зацепиться не за что…
Техническая оснащенность его труда поражала Елену. Такого количества компьютеров, такой информационной насыщенности ей прежде не доводилось видеть ни в какой другой компании из тех, где ей доводилось бывать. Она не понимала, как это происходит, – просто любая затребованная Майзелем информация так быстро оказывалась перед его глазами и была столь исчерпывающей, что становилось понятно, почему его решения в подавляющем большинстве случаев столь безошибочны. Она начинала представлять себе, какой масштаб и разветвленность должна иметь сеть экономической, политической и военной разведки, находящейся в его ежечасном, ежесекундном распоряжении, в полной боевой готовности 24 часа в сутки и 365 дней в году. Она только начинала представлять, какие гигантские средства требуются для содержания этой сети. И что без государственных ресурсов и государственной поддержки – безоговорочной и никому и ничему не подотчетной – ни эта сеть, ни вся его деятельность не стала бы возможной…
Их разговоры прекращались на полуслове, потому что ему опять срочно нужно было куда-то мчаться. Он никогда не брал ее с собой, ссылаясь на их самую первую беседу и соображения повышенной секретности. Возможно, это и было так на самом деле, – Елене не хотелось это выяснять. Она подозревала, что есть еще какая-то причина.
– И вы утверждаете, что извлечение прибыли из всего этого для вас неважно?
– Ну почему же… Экономическая эффективность стоит в наших проектах далеко не на последнем месте. Просто потому, что нерентабельный проект – это как лежачий больной: жизнь вроде теплится, а толку чуть. Кроме того, нам нужны дешевые ресурсы, а получить их из-за рубежа без экономически эффективных схем весьма затруднительно…
– Неужели колонии могут быть рентабельными?
– Да никакая это не колония, что вы повторяете бредни всяких недоумков, в самом деле… Даже странно слышать это от вас. Хотите, съездим вместе в Намболу? Я покажу вам наши разработки прямо на месте.
– С превеликим удовольствием. А что делают ваши – то есть наши – войска в Мали и на Африканском Роге? Новая колония? Сольем в экстазе Сомали с Эритреей?
– Нет. Отрежем Африканский Рог от исламского влияния и арабской инфильтрации. Поставим людские ресурсы, которых там в очевидном переизбытке, на службу делу. Накормим, обучим, оденем и заставим работать, а не шляться по пустыне и жевать колючки. Там нет никакой возможности создать рентабельное сельское хозяйство, способное прокормить такую прорву людей. При нынешнем уровне ирригационных и климатических технологий, конечно же. Как и в Мали… Мы работаем над этим, но мы не боги… Значит, надо отселить оттуда два-три десятка миллионов, создать им условия для экономической деятельности… А Европа – не резиновая, да никто и не собирается целенаправленно создавать в Европе условия для интеграции людей, тем более – таких количеств… Вот мы и занимаемся этим.
– Ничего себе задачка…
– А что же вы думали, дорогая? Мы в игрушечки играемся? Или мне каждого бегающего по пустыне человечка ловить и объяснять, чего я от него хочу, и что это будет для него самого замечательно? Мне необходимо чудо вроде разошедшихся вод Чермного моря, чтобы сдвинуть с места такие массы людей, священники, толкующие это чудо, и войска, способные обеспечить по возможности гладкую передислокацию…
– Вы ненормальный!!! – вне себя, заорала Елена, вытаращившись на Майзеля. – Вы представляете себе, сколько детей, стариков и женщин потеряются, умрут, погибнут во время такой… передислокации?!?
– А сколько их умрет, если мы этого не сделаем, в ближайшие два-три года от чудовищной засухи, длящейся второе десятилетие с двумя перерывами на год?! Через пять лет? Через десять? В операционную и на стол! И резать немедленно!
– Но ведь этим людям, для того, чтобы выжить, нужно всего-навсего полкилограмма кукурузной муки и литр воды в день! Да с вашими средствами…
– Погодите, погодите, моя дорогая. Мы с вами будем раскатывать на «Мерседесах» и развлекаться в казино в Монте-Карло, а этим людям – три лепешки и стакан воды в день?! Какой потрясающий гуманизм, просто прелесть!
– Послушайте, я совсем не это…
– Это, это. Да, я могу десятилетиями кормить этих людей овсом, пропущенным через лошадь, и поить их мутной теплой водичкой из лужицы. И десятилетиями они будут размножаться и умирать, как насекомые. Хорошенькая перспектива… А ведь это люди, пани Елена. И я верю… Нет, я знаю – они достойны куда лучшей судьбы. И мы дадим им возможность эту судьбу осуществить. И не полкило муки станут их долей. А совсем другая, яркая жизнь, полная событий, испытаний, побед и захватывающих прорывов духа. А не жевание бетеля и полубессознательные совокупления в очереди за мукой под огнем бандитов, грабящих продуктовые конвои…
– А вы уверены, что они хотят другой жизни?
– Уверен, что нет. Они просто не знают, что другая жизнь существует. И что ее можно хотеть. И что ее нужно хотеть, потому, что они люди, а не насекомые. Ну, ничего. Я здесь именно для того, чтобы объяснить им это. И вам заодно.
– Я просто поверить не могу, что вы это на самом деле собираетесь… уконтропупить!!! Сколько же километров предстоит им пройти пешком, чтобы войти в вашу землю обетованную, которую вы для них приготовили! И где?!
– В Намболе.
– Что?!? – опять завопила слегка было успокоившаяся Елена. – Пять или шесть тысяч километров?!? Нет, вы точно все белены объелись!!!
– Ну-ну, все не так мрачно. Мы хорошо подготовились. И вовсе не собираемся заставлять их топать пешком. Еще каких-нибудь семь-восемь месяцев, и можно начинать… По миллиону в год примерно. Или по два. Или по пять… Бой покажет.
– Хорошо. Допустим. И чем вы их собираетесь там занимать?
– Нефть. Алмазные рудники. Другие полезные ископаемые. Сельское хозяйство. Строительство. Работы полно. И когда мы завершим эту операцию, мы получим мощнейший геополитический противовес стремительно исламизирующейся Нигерии, с пятьюдесятью миллионами приставленного к делу христианского населения, первоклассной – для Африки, разумеется – инфраструктурой и сильной, целеустремленной элитой, которая целиком и полностью обязана нам абсолютно всем. И с уровнем жизни людей, на порядок выше, чем у соседей. И с этого плацдарма будем двигаться дальше.
– Н-да… А как же Монте-Карло на берегах Лимпопо?
– Будет вам и белка, будет и свисток, дорогая. Все будет. Только не сразу. Я бы взял сразу, но приходится, увы, частями…
– Я хочу посмотреть на это.
– Обязательно, дорогая. Я же сказал – скоро полетим.
– А какое чудо вы имеете в виду?
– А вот это – и есть настоящий секрет, дорогая. Какое же это будет чудо, если я стану трезвонить про него на каждом перекрестке!
– С ума сойти. А дальше?
– Что – «дальше»?
– Какой следующий проект? Китай? Россия?
– И Китай. И Россия. И Индия. А потом – Луна.
– Луна?! Какая… какая Луна?!
– Та самая, пани Елена. Которая светит по ночам.
– И… И… и что вы там собираетесь делать?!
– Добывать изотоп гелия, без которого наши термоядерные электростанции не смогут работать. На Земле его запасы просто смехотворно малы. Поэтому придется на Луне, – он печально вздохнул и улыбнулся немного смущенно.
– Вы… вы действительно сумасшедший, – тихо проговорила Елена. – А на это где вы возьмете средства?!
– Америка, Россия, Япония, мы. И Индия с Китаем. Такой проект не потянуть в одиночку. Ну, я, на самом деле, не очень хочу это сейчас обсуждать. Это довольно отдаленная перспектива…
– И вы считаете, что такое возможно?
– Ах, дорогая, да обязательно! Нет ничего невозможного для людей, целенаправленно и солидарно занимающихся каким-нибудь делом. Проблема в том, что этим делом может запросто оказаться какая-нибудь мерзость. Вот я и слежу за тем, чтобы этого не происходило… Все мерзости, так уж и быть, я сделаю сам, чтобы было потом, на кого свалить, – Майзель снова оскалился.
