У тех, кто живет в бедных кварталах на отшибе, развит инстинкт прятаться, когда полицейские идут к их соседям. Я и сама такой была, прежде чем перешла на другую сторону.
Дверь открылась, и я почувствовала, как кипит моя кровь. Вероятность, что он окажется дома, была не такой уж низкой, но я все равно удивилась.
– Доктор Чарльз Кайнд?
Он был как раз лет семидесяти. Редкие седые волосы; густые, как у Сэма Эллиотта[11], усы, закрывающие большую часть нижней части лица. Его робкая поза – он держался так, будто ожидал удара, – меня разозлила.
– Бывший доктор, – ответил он. – Что такое?
Ордер на обыск жег мне карман. Для Кайнда было бы лучше, если бы мне не пришлось доставать этот ордер.
– Мы агенты Рид и Камински из Бюро по уголовным делам, это детектив Комсток из полиции Миннеаполиса. Мы хотели бы поговорить с вами об исчезновении вашей дочери и Лили Ларсен в восьмидесятом году.
Тело Кайнда съежилось еще сильнее, будто из него резко выдернули позвоночник.
– Моя бывшая жена позвонила и сказала, что вы нашли Эмбер.
– С вами связаться было сложно, – ответила я, чувствуя благодарность Гарри. Да, может быть, мы и не сошлись во мнениях о том, виноват ли Кайнд, но он очень много работал для пользы нашего общего дела.
Чарльз скорее отодвинулся назад, чем пригласил нас войти. Для меня этого было достаточно. Я протиснулась мимо него и сразу же обвела глазами его квартиру – гнездо, битком набитое коробками.
Единственная стена, которую мне удалось рассмотреть за этими бесконечными тюками, была увешана фотографиями Эмбер, фотографиями, которых я не видела у Терезы. Крошечная Эмбер у него на руках. Эмбер катается на колесе обозрения. Ее лицо измазано кремом, четыре свечи балансируют на краю шоколадного торта.
Мое чувство беспокойства росло.
– Присядете? – продолжил Кайнд, указывая на единственный видимый стул. Кайл и Комсток стояли у меня за спиной, слишком большие в этом тесном захламленном пространстве.
– Мистер Кайнд, где вы были в тот день, когда пропала ваша дочь?
Он попытался за что-то ухватиться, но, к несчастью, стоял на единственном открытом пятачке во всей комнате. Его рука продолжала двигаться, пытаясь найти точку опоры. Он как будто плыл по воздуху.
– Я был на операции.
– Нет, вас там не было.
Ему хватило совести побледнеть, но он ничего не ответил.
– Ваша ДНК была обнаружена на обуви Ру Ларсен.
Он рухнул на стопку коробок, достававшую ему до пояса. Верхняя упала, во все стороны разлетелись газеты.
– Я мог их просто переставить, когда она приходила, – тихо пробормотал он.
– Мистер Кайнд, – повторила я, – где вы были, когда исчезли Эмбер Кайнд и Лили Ларсен?
Его стон был похож на скрип дерева.
– Я был на операции.
Мои нервы начали накаляться. Я сказала себе, что пыталась рассматривать его невиновность, но он ограничил мои возможности, решив держаться за свою ложь. Не будь здесь Комстока, я могла бы использовать кое-какие уловки, чтобы заставить Кайнда заговорить, но Комсток меня наверняка раскритиковал бы, и это оставило мне лишь один выбор.
– Мы хотели бы вас допросить, пока проверяем эту информацию.
Краем глаза я увидела, как напрягся Кайл.
– Не нужно меня допрашивать. Я никуда не поеду. – Голос Кайнда был несчастным и потерянным. – Я не могу никуда отсюда уходить. Я буду здесь, пока не умру, совершая одну ошибку за другой. Это мое проклятие.
Если он хотел вызвать жалость, он не попал в цель.
– Детектив Комсток может вас отвезти, – предложила я. За спиной послышалось шуршание, как будто Комсток задвигался, но возражать он не стал.
– Я арестован? – спросил Кайнд.
Еще было время уточнить нюансы, пригрозить арестом, чтобы заставить Кайнда признаться, но Комсток был слишком быстр. Он шагнул вперед.
– По запросу агента Рид я арестовываю вас за похищение Эмбер Кайнд и Лили Ларсен, а также за убийство Эмбер Кайнд.
Вот что сделал Комсток.
Он использовал мое желание обвинить во всем Кайнда против меня, чтобы я постоянно держала руку на пульсе. Мне осталась лишь доля секунды, когда я могла что-то возразить, признать свою ошибку, но я потеряла бы импульс, если бы Кайнд увидел, что мы с Комстоком не солидарны. Комсток знал, что я не стану так рисковать.
Он положил руку Кайнду на плечо и повел его к двери, на ходу зачитывая ему права Миранды. От отчаяния, внезапно меня охватившего, у меня закружилась голова. Я обвела глазами гостиную. Мы с Кайлом будем тут рыться до конца дня. Если мы ничего не найдем, в лучшем случае я буду выглядеть идиоткой. В худшем – меня отстранят от дела.
Как только Комсток и Кайнд вышли из квартиры, Кайл посмотрел на меня. В его взгляде было нетерпение и что-то еще.
– Ты думаешь, что это ошибка, – посмотрела на него я, констатировав факт. Я позволила сукину сыну Комстоку загнать меня в угол, и виновата в этом была только я сама.
Кайл пожал плечами и натянул перчатки.
– Комсток не оставил тебе выбора, и ты сделала то, что могла. Но лично я не считаю, что нам нужен ордер на обыск. Чарльз Кайнд – хороший человек. – Он щелкнул пальцами. – В свободное время он занимается волонтерством. Его никогда не арестовывали.
Мне нужно было, чтобы комната перестала кружиться у меня перед глазами. Мне нужно было снова почувствовать уверенность в себе, в своем выборе, ощутить себя кем-то другим. Так что я решила поцапаться с Кайлом.
– Не настолько же ты глуп, чтобы всерьез так считать. Мало, что ли, уродов ведут себя как нормальные люди?
Кайл пожал плечами:
– Я не говорю, что он святой. Я говорю, что на бумаге он выглядит приличным человеком, а не убийцей собственной дочери, только и всего. Но если здесь можно что-нибудь найти, лучше уж, черт возьми, поверить, что мы сможем это сделать.
Глава 40
Ван
За четыре часа в логове человека, который провел последние сорок лет жизни в надежде умереть, мы с Кайлом не нашли ничего. Штат Миннесота давал нам сорок восемь часов, прежде чем мы предъявим официальные обвинения. Моя непреходящая тошнота подтверждала, что Комсток позволил мне взять на себя инициативу, чтобы в случае чего обвинить именно меня в недальновидности, и самое гадкое, что я сама дала ему такую возможность. Уже заходя в больницу, я почти не сомневалась, что во всем виновен бывший врач, вот и получила по заслугам. Выпутаться из этой ситуации я смогла бы, лишь обнаружив что-то,
