— Ага, именно поэтому ты припёр в свой номер ту девицу, — скривилась от воспоминаний, понимая, что уже тогда ревновала Сориана.
— Нет, — широко улыбнулся, — девушку ту я привел, чтобы понять твоё отношение ко мне. Мы с ней тогда договорились, что она просто мне поможет. Ты ведь держала меня на расстоянии, вспомни, ты о своей симпатии призналась только под клятвой, и то была сама удивлена своими словами. Но тогда, в тот вечер, ты была так зла, что я понял — не настолько ты холодна ко мне, как хотела бы показать. И всё поменялось. Я понял, что нужно прекратить всё то, что уже было между нами и начать всё заново, с заботы, без подначек и провокаций.
— Не сильно-то ты старался, — не сумела сдержать яда. — Да и возбуждение твоё тогда было настоящим!
— Я очень старался не перегибать, — пожал он плечами. — В общем-то, план с девицей был не очень удачным, согласен. Но тащить тебя в ловушку снова, чтобы выпытать правду, было бы ещё хуже. А возбуждение, ну, знаешь ли, дорогая, я несколько месяцев был без женщины, а рядом постоянно ты, стоило только подумать о том, что ты тут воплощала со мной, но без меня два дня, и возбуждение накатывало в одно мгновение. И вообще, — он нагло ухмыльнулся, — я был свободен, а ты ревнуешь. Даже сейчас.
— Ты был связан со мной, — буркнула я. — И твоё поведение бесило!
— Ника, — рассмеялся он, — неужели ты думаешь, что я переспал бы с девицей, зная, что ты всё прочувствуешь? Да даже если бы было плевать на тебя, то этого не сделал бы. Я же не идиот.
— Я иногда сомневаюсь, — хмыкнула и захлопнула рот под укоризненным взглядом Сориана.
— Короче, — выдохнул Сориан, — я тут пытаюсь объяснить, что ты давно стала значить для меня гораздо больше, чем просто напарница. Только не знал, как к тебе подступиться, ты же хуже ёжика! С какой стороны ни подойди, везде иголки. А тут, — протянул он, — такая удача, всё сложилось один к одному, а уж то, что тут происходило, стало последней точкой.
— Ой, всё, молчи, ничего не хочу слышать, мне стыдно!
— Естественно, — воскликнул он, — совесть тебя мучает, что ты меня такому жесткому испытанию подвергла, я тут два дня места себе не находил.
Закатила глаза. Это ведь настоящий талант всё выворачивать! Наверное, я никогда к этому не привыкну, и желание стукнуть Сориана будет возникать у меня с завидной регулярностью.
— Ник, — уже сбросив с себя налёт веселья, заговорил он, — я не могу сказать, что люблю, но то, что чувствую, не могу игнорировать. Наверное, это то, из чего вырастают более сильные и глубокие чувства. Давай попробуем их вырастить?
— Я не знаю, — сердце забилось, как птица в силках, даже дышать стало тяжело, — я сомневаюсь. Хочу, но боюсь, — честно ответила ему и виновато улыбнулась.
— Пока не попробуешь, не узнаешь, — провёл пальцем по щеке и улыбнулся, — или, на крайний случай, выпей отвара из той травки, которую тебе хозяйка шинегадов подарила. Ты что-то говорила о сомнениях, будто она поможет.
— Знаешь, а ведь правда, — ухватилась за идею. Почему бы и не попробовать, решила я! — Тащи её. Вдруг, и правда, травка чудодейственная. Только я боюсь, может, у неё тоже какие-то побочные эффекты. А с меня их уже хватит.
— Я первый попробую, мне даже интересно! А ты пока ешь!
Глава 25
— Значит так, во время употребления в каком-либо виде этой травы нужно думать об интересующем, — зачитывал Сориан со свёрнутого крохотного листочка, который обнаружился в мешочке. — Окуривания, так-так-так, — пробежался глазами по строчкам, — в общем, в глиняной ступке на сто миллилитром зажечь траву и поставить перед собой. Вдыхать до наступления эффекта.
— Какого эффекта? — насторожилась я.
— А вот этого не узнаем, пока не попробуем, но нам окуривания не подходят. Так, — он вновь уткнулся в листочек, — заваривать нужно на чашку кипятка две небольших щепотки. Пить остывшим. Не чаще раза в месяц. Сейчас устрою, — подмигнул мне и испарился из палаты.
Похоже, ему пришлась по душе идея испробовать неизвестно что, которое поможет в решении возникшей проблемы. Пока он ходил, вытащила из мешочка щепотку травы и рассыпала по столу. Было любопытно, что там за сбор.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Крохотные высушенные цветочки с зазубринами на лепестках, их я узнала — граньяны, которые давали успокаивающий эффект, травка похожая на сон-траву, а остальное различить не удалось. Сунула нос в мешочек, думала по запаху удастся определить, но тут же поняла, что переоценила свои возможности. К тому же, показалось, что чувствую отдалённо похожий на мандур запах. Мелькнула трусливая мыслишка, что затея не так уж и хороша, как показалось вначале, но в это время вернулся Сориан с двумя дымящимися чашками.
Он бросил травку в воду и с предвкушением стал ждать.
— Никогда не пробовал ничего подобного, — ответил он на мой невысказанный вопрос, — мне любопытно.
Пока отвар остывал, Сориан присоединился к трапезе. Он ничего не говорил, ничего не спрашивал. Похоже, как и я, погрузился в свои мысли и размышления.
— Если что, помни, что из-за тебя я умер неудовлетворённым, — перед тем, как выпить отвар, заявил Сориан и схлопотал подзатыльник. Лёгкий, но вразумляющий.
Я во все глаза наблюдала за происходящим. Сориан в два глотка проглотил содержимое чашки и уставился в пустоту. Ничего не происходило, как вдруг его глаза остекленели, он вздрогнул и замер. Паника накрыла меня мгновенно. Я остолбенела. Даже дышать перестала и уже была готова была звать целителей, но все закончилось столь же внезапно, как и началось. Сориан снова вздрогнул и часто-часто заморгал.
— Э-э, — он ошалелыми глазами смотрел на меня. На секунду показалось, что он меня не узнал. — Вот это эффект, — он прокашлялся, — интересно.
— Ну, что было? Что ты чувствовал?
— Я… — он вдруг замолк и привычно ухмыльнулся, — ничего не буду говорить, попробуй сама.
Несколько помедлила, но потом всё же взяла чашку и выпила горьковатый с ярким травяным запахом отвар. Думала о Сориане, о своих страхах и сомнениях, о чувствах и будущем. И спустя пару секунд в горло вцепилась невидимая ледяная рука, которая отрезала доступ воздуху. Перед глазами всё поплыло, и я оказалась в незнакомой комнате. Моё внимание сразу привлёк незажженный камин, у которого лежала Буря, а в паре шагов ещё один ракхаси.
Послышались приглушённые шаги, и в комнату вошёл Сориан с книгой в руках, которую он зашвырнул в одно из кресел. Он явно чувствовал себя хозяином в этом доме. Не останавливаясь, прошёл к Буре. Второй ракхаси зло зарычал и поднялся на лапы, пытаясь преградить путь Сориану. Но чертёжник не обратил на это никакого внимания.
Буря рыкнула на неизвестного кота. Она даже глаза не открывала, но котейка, видимо, знал, что связываться с моей ракхаси не стоило.
— Вот так, морда, — Сориан уселся рядом с располневшей Бурей и согнул ногу в колене, — надо думать, на кого рычишь. Ну что, девочка моя, как наши малыши? — даже трудно было представить, что Сориан может так сюсюкать, а я вдруг поняла, что Буря не просто располнела, а беременна.
Она подняла голову, жалобно заурчала и подползла ближе, подставив круглое пузико Сориану. Кот снова угрожающе зарычал. Похоже, это был отец семейства, который не радовался такому наглому вторжению Сориана. Буря вновь рыкнула на своего кота и даже метнула на него злой взгляд.
— Давай его выгоним, я и сам за тобой поухаживаю, — заговорщитским тоном произнёс Сориан.
Теперь Буря взглянула на чертёжника, как на ненормального, чем вызвала у него широкую улыбку. Он аккуратно гладил кошку, и комната наполнялась тихим довольным урчанием. Папаша семейства настороженно наблюдал за каждым движением Сориана, будто был готов броситься на защиту своей самки в любую секунду.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Послышался какой-то шум из глубины дома. Все устремили взгляды на дверной проём, в котором вскоре появилась я. Всё такая же молодая, кажется, немного похудевшая, но безумно счастливая. Мои глаза просто искрились радостью. Быстро поцеловала Сориана и вприпрыжку устремилась к своей девочке.
