сам согласился сопровождать ее. И это разжигало ярость еще сильнее.
Уже в доме, поднявшись в свою комнату, Ретт дал волю эмоциям. Он рывком сорвал с себя жакет, позорную униформу: в такую были одеты все компаньоны на празднике. Прямо как у служащих-клонов в космопорте. Айрия заранее его даже не предупредила. Он-то думал, она жалеет его, не заставяя надевать идиотский выходной костюм.
Скомкав жакет, с криком ярости андроид запустил его в спинку кровати. Ком ткани остался лежать на подушках мятой белой кучей. Услыхав шорох позади, андроид обернулся и увидел Айрию. Она стоически выдержала его взгляд. Он не понимал, зачем она сейчас к нему пришла. Чтобы сделать еще хуже?
Злость, обида, раздражение.
Захотелось выместить их на Айрии. Он мог бы схватить ее, сорвать с нее всю одежду, а потом швырнуть на пружинящее ложе. Прижать ее ладони к ласковому шелку, нависнуть над ней… Или толкнуть к стене и ударить. Она бы наверняка упала, а он мог бы рывком поднять ее и снова ударить.
Ретт мотнул головой. Нет. Он не станет ее насиловать или доказывать и так неоспоримое превосходство в физической силе. Он выше этого.
— Для чего ты все-таки меня туда потащила? — его голос дрожал от гнева. — Чтобы унизить? У тебя получилось.
— Ретт…
— Иди к черту!
Он отвернулся к окну, закрыл глаза и стал глубоко дышать. Это всего лишь эмоции. Он может их унять, а потом спокойно поразмыслить над происходящим.
— Прости, Ретт, — донесся до него тихий голос. — Мне правда жаль, что тебя все это оскорбило. Но иначе было нельзя. Если бы у меня была другая возможность выйти из положения, я бы не стала тащить тебя туда.
Он молчал. Айрия дала ему свободу действий. Он гулял по всему городу, где и когда хотел, изучал и видел новое. Ретт мог бы сидеть в ее резиденции, и тогда никто бы о нем не узнал. Смог бы? Вряд ли. За свободу и знания пришлось заплатить.
Глядя на девушку, все еще стоявшую в дверном проеме, он устало махнул рукой, прося ее уйти. Айрия отступила на шаг назад. За ней, отсекая их друг от друга, автоматически закрылась дверь в его комнату.
***
Спустившись утром в гостиную Ретт с удивлением обнаружил там Айрию. Он и не знал, что она решила остаться в резиденции. Думал, что один.
Она поздоровалась с ним и пригласила составить ей компанию за завтраком. Андроид зевнул, подумав, что больше не злится на нее. Он мог бы объяснить почему, но говорить об этом совсем не хотелось. Может быть, немного позже, если Айрия вдруг решит поднять эту тему.
В гостиной работал телепроектор. По привычке включила, понял андроид. Она слишком долго была одна и привыкла заполнять тишину звуками телепередач, которые не смотрела — важен был эффект присутствия.
Трехмерная полноцветная картинка развернулась напротив стены. Лишь через пару секунд Ретт понял, что видит на ней облаченные в зеленые одежды фигуру правителя Экстремума.
— Скинлан, — произнесла Айрия, держа чашку двумя руками. — Почему он не видит, куда несется Экстремум?
Ретт промолчал. Экватóр, мог бы предположить он, просто слишком самоуверен. Наверняка андроид не знал.
— Ты веришь, что Экстремум все это время правит один и тот же человек? — спросил он у Айрии.
Она пожала плечами.
— Я верю, что нельзя ни в чем быть уверенной на сто процентов. Тайна личности Скинлана всегда останется тайной. У нее много исследователей. Люди сравнивали старые записи с ним, как он говорит и двигается.
— И каковы были результаты?
Айрия внезапно рассмеялась.
— Прямо противоположные.
Ретт ухмыльнулся в ответ.
— Я удивлен, чо Скинлан не пытается покорить космос. Для него это был бы вызов.
— В последний раз, когда он пытался, то все едва не погибло.
— Скинланские войны?
— Да, — подтвердила Айрия.
Ретт знал об этом эпизоде истории города. Серия конфликтов задала вектор всего развития Экстремума. Миллионы тонн ресурсов были потрачены впустую. Скинлан сумел поработить, а затем почти истребить другие разумные расы, вот только победой такой исход назвать было тяжело: слишком дорогую цену пришлось заплатить человечеству.
Пришлось обратиться к тому, чего вокруг было еще вдоволь — биомассе. Для сборки одного робомата нужно много средств, ресурсов и профессионалов. Для производства тысячи андроидов хватает геношаблонов, разработанных много лет назад и с тех пор просто время от времени обновляемых. Спецификацию клона можно прописать в генах, а вырастить организм в любом амниотическом мешке. Для изменения функций робомата понадобится новая сборочная линия. И снова — средства, ресурсы, профессионалы.
— Скинлан теперь выбирает город, — произнесла Айрия, наблюдая за тем, как меняется проекция: теперь беспилотник облетал террасу Иерихона, транслируя экватóра более мелким планом. — В отличие от туманных космических перспектив, Экстремум — вот он, его можно увидеть, услышать, почувствовать. Экватóру просто не нужен космос, а потешить самолюбие он может, просто взглянув на город с балкона своего дворца.
С ней нельзя было несогласиться. Начав когда-то масштабную завоевательную кампанию, Скинлан серьезно ошибся. Экстремум лишился своего космического флота, а на всю звездную систему остался только один корабль — «Генезис», который потом был переименован захватившим его Вергилием.
***
Несколько следующих дней Айрия в резиденции. Объясняла это тем, что устала от крошечной квартиры в высотке. Но Ретт понимал, что она просто хотела понаблюдать за ним.
Он спустился в пустую в гостиную на третье утро и неожиданно ощутил колючую пустоту. Вчера девушка предупредила его, что пора возвращаться в центр, поближе к работе. Обещала выходить на связь.
Ретт скучал по ней. Два минувших дня сейчас казались ему украденными у кого-то другого. У нормального человека. Айрия ничего не знала о его чувствах, ему было все равно. Главное, она рядом, все хорошо и спокойно, и это очень сильно отличалось от того, к чему он привык.
Впрочем, отвлекаться было некогда: сегодня Ретт собирался спуститься в Средний Город. Его ждали тра-цеты в своей бетонной обители.
***
За время своей жизни на Экстремуме Ретт видел улицы Среднего Города всякими. И такими сырыми и мрачными как сегодня — тоже. Похоже, ночью прошел конденсатный дождь. Навстречу андроиду тянулись запаздывавшие работяги. В их сонных глазах и унылых лицах не было ничего примечательного, и Ретт едва ли обращал внимание на этих прохожих. Изредка среди них попадались помятые и уставшие любители ночных развлечений, возвращавшиеся из клубов и баров. Они уже были поинтереснее, выражения на их лицах красноречиво говорили о том, какие приключения они предпочли этой ночью.
Ретт пересек небольшой торговый квартальчик. Здесь было шумно, отовсюду неслись
