Анна машинально взяла протянутую папку с документами, неопределенно качнула головой и молча вышла за дверь.
* * *
– Вы не видели Ника?
Анна просунула голову на кухню и с тревогой оглядела помещение. Ромола энергично взбивала что-то в белой фаянсовой миске. На плите кипела в кастрюле вода. Рядом, на большой чугунной сковороде что-то шкворчало. Как всегда, прежде чем ответить, Ромола с минуту глядела по сторонам, пока не выдавила из себя:
– Здесь его нет. Может, в вашей комнате?
– Я там уже была. Я осмотрела весь дом сверху донизу. Несколько дверей были заперты, но в остальных помещениях я проверила. Ладно, спасибо. Пойду, поищу во дворе. Может, заигрался где-нибудь со своей козочкой.
– По-моему, я видела, как мальчик бежал к замку, – задумчиво сообщила служанка, непрерывно стуча венчиком.
– Боже мой, я должна бежать!
Стук венчика прекратился. Ромола отставила миску и сунула руку в бездонный карман своего фартука.
– Вот, возьмите. – Она протянула удивленной девушке увесистую связку ключей. – Это теперь ваше.
Анна непонимающе уставилась на ключи, не решаясь приблизиться. Ромола подождала немного, потом положила связку на стол и снова застучала венчиком. Девушка прикусила губу и, внезапно решившись, взялась за холодное металлическое кольцо. Ключи мелодично зазвенели.
– Я должна найти сына, – словно оправдываясь, сказала Анна и покосилась на Ромолу. Та стояла к ней спиной, но девушке казалось, она видит, как служанка ехидно ухмыляется.
Разбрызгивая грязь, Анна под проливным дождем добежала до замка, взлетела по мокрым ступеням и яростно подергала дверь. Она хорошо помнила, что накануне замок был взломан, но сейчас дубовые двери стояли насмерть, запертые на все запоры. Стало быть, Ника внутри быть не может, – подумала Анна с облегчением. Или все-таки он там? Сердце подсказывало, что такое вполне вероятно, но как мальчик туда попал?
Анна растерянно огляделась. Слева и справа от башни высились только развалины, похожие на пустую скорлупу гигантского яйца. Очертания разрушенных стен смутно проступали сквозь пелену дождя. Немного поколебавшись, девушка сбежала вниз и направилась к руинам, шлепая по мокрой траве. Она оценила раскинувшиеся перед ней горы каменных обломков – отличное место для игры в прятки, нечего сказать. Она несколько раз наудачу окликнула сына, но ответа не дождалась. Глубоко вздохнув, Анна поднырнула под сгнившую деревянную балку и медленно двинулась вперед.
Прямо перед ней высились высокие оконные проемы. Казалось, за ними мелькали смутные тени прошлого, танцующие под дождем. Кусок истлевшей обивки на стене, обломки двери и разбитый вдребезги парадный камин из Родосского мрамора – напоминания о былой роскоши сменяли друг друга у нее перед глазами.
Миновав анфиладу комнат, Анна забрела в тупик – квадратное помещение без единого окна. Здесь, как и везде, не было крыши, и дождь безжалостно поливал стены и мозаичный пол, заросший сорняками. Вдоль стен чудом сохранились ровные ряды крепких дубовых полок. Анна без труда узнала бывшую библиотеку барона. Девушка слегка прикоснулась к одной из полированных дубовых досок. Перед глазами всплыла картина: маленький мальчик, забравшийся с ногами в неудобное резное деревянное кресло с огромной тяжелой книгой в руках. Ей даже показалось, что она вот-вот сможет прочесть название фолианта, но нет, видение исчезло, чтобы смениться другим обрывком прошлого: чадящие свечи и жарко пылающий в печи огонь. Широкий стол, заваленный книгами. Над одной из них склонился коренастый мужчина, одетый в бархат и парчу. Двое других с опаской жались у стены. Мужчина что-то проговорил. Голос его звучал резко и неприятно, слова на незнакомом языке резали слух. Огонь в камине вдруг вспыхнул ярче и окрасился в синий цвет. Сильно запахло серой. В самой сердцевине пламени начали зарождаться какие-то тени. Они росли, росли…
Вторая картинка растворилась в воздухе вслед за первой. Перед глазами Анны вновь колыхалась мутная пелена проливного дождя. Еще во власти видения, девушка машинально оглянулась в ту сторону, где только что «видела» камин. Он оказался там и даже неплохо сохранился. Огромная топка напоминала вход в преисподнюю. Прямо над ней красовался величественный гербовый щит. Анна как раз разглядывала полустертый рисунок, выбитый в камне, когда слева от нее что-то зашуршало. Девушка резко повернулась на звук и прислушалась. Вот! Снова! Что-то прошелестело за стеной, как будто быстрый топот маленьких ножек по каменным плитам, усыпанным прошлогодней листвой.
Анна, с трудом протиснувшись через глубокую трещину в стене, оказалась в соседнем зале, оказавшемся еще огромнее и длиннее предыдущих. Сквозь разбитые плиты пола бывшей парадной залы, видевшей роскошные пиры, пробивались молодые деревца. На самом верху в одном из окон чудом уцелели резные рамы, обвивающие их тугие побеги вьюнка напоминали чугунное литье. Посреди зала стоял длинный обеденный стол, вытесанный из благородного камня. На каменных скамьях по обе стороны могли бы разом отобедать человек пятьдесят гостей. До того, как стать чернокнижником, барон держал двери своего замка открытыми и жил на широкую ногу. Говорят, это его и погубило.
К сожалению, и здесь Ника не было, похоже, ее снова ввел в заблуждение мелкий рогатый скот, который в этом хозяйстве имел привычку бродить, где вздумается. Попадись ей сейчас какая-нибудь овца, Анна под горячую руку сделала бы из нее шашлык.
За полчаса Анна обшарила все углы, внимательно вглядываясь в причудливые тени развалин. Она не теряла надежды, что мальчишка вот-вот отыщется, но тревога за сына нарастала. Такое случалось, когда Нику угрожала реальная опасность. Когда-то давно, когда они встретились впервые, в маленьком мальчике едва теплилась жизнь. Чтобы не дать ему умереть, Анна вложила в искалеченного ребенка часть своей души. Тот, с кем ведьма проделывает подобное, рискуя собственной шкурой, становится с ней единым целым. Эту связь может оборвать только смерть, и вот сейчас Анна чувствовала, как невидимая нить натянулась до предела…
В отчаянии она задрала голову вверх, к серому, неприветливому небу. Небо, как всегда, не ответило.
Заработав несколько новых царапин, грязная и насквозь мокрая, Анна наконец выбралась из руин. Она снова вернулась к парадному входу замка. Громада центральной башни нависла над хрупкой фигуркой, разглядывая ее темными, слезящимися глазницами окон. Почувствовав «взгляд», Анна подняла глаза. Это напоминало дуэль. Замок не торопился признавать новую хозяйку. Он казался живым. Или что-то живое было внутри. Анне вдруг стало страшно. Это был первобытный, животный страх, перед которым бессильны сила воли и выдержка. Страх слабого перед более сильным, жестоким противником, не знающим пощады. Девушка чувствовала себя одинокой и совершенно беспомощной. Она и раньше попадала в передряги, но давненько не боролась с ними один на один. Рядом были друзья, надежный и бесстрашный Макс, преданная подруга. Все они исчезли. Остались только Анна и маленький мальчик, которого она должна защитить от надвигающейся беды любой ценой. Если только еще не поздно…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
