— Давай, Киска. Просто расслабься.
— Не сжимай меня так сильно.
Не сразу осознаю, что пальцы заменило что-то твердое и гладкое и пытается прорвать оборону. Две головки уже готовы войти в меня, скользнуть внутрь, и я расслабляюсь, понимая, что это произойдет неизбежно. Они будут во мне. Они уже в моей сердце, осталось впустить их в свое нутро.
И вот оно… То самое. Ещё близко.
И я дрожу. Они внутри, дышат часто, наверняка сдерживая острое желание просто начать меня долбить. А я заполнена до отказа, чувствую, как меня переполняют эмоции и страхи.
Влагалищем ощущая каждую выпуклую вену. Сзади же чертовски жжёт, но слова благодарности от Захара меня воодушевляют.
— Ш-ш, — шепчет он, убирая с плеча мокрые волосы. — Нам некуда торопиться. Привыкай.
Руками они сглаживают дискомфорт, и я чувствую, как начинаю расслабляться, принимать растяжение отверстий. Ренат берет в рот соски, и я вижу, как его потряхивает, как им обоим тяжело сдерживаться и не спешить. И понимаю, что пора дать им на это разрешение. Пора смириться, что мои мужчины нежными быть по сути не могут.
— Не сдерживайтесь, — вырывается хрипло, и я сама начинаю двигаться чуть быстрее.
Мужики замирают, и я слышу в шею Захара:
— Кис, ты уверена? Мы же можем порвать тебя.
— Уверена, что вы не сможете мне сделать ничего плохого…
— Тогда держись, — выстанывает Ренат и чуть перехватывает мои ноги, раздвигая их еще чуть шире.
И мое сердце замерло в ожидании невероятного, чувства рассыпались на атомы, превратившись в настоящую дрожь. Мне ничуть не холодно, хотя вода, текущая по нашим телам, ледяная. Холодно быть просто не может, потому что меня окружили настоящие источники чувственного огня. Теперь они набирали темп, двигаясь в унисон, совершая частые фрикции, вдалбливаясь в матку все быстрее.
Мне пришлось закрыть рот рукой, потому что я выла, чувствуя, как эмоции стягиваются во мне в тугой клубок, как дыхание спирает, как горло перехватывает, как я падаю в бездну, где меня поджидает котел с кипятком.
А у мужиков словно второе дыхание. Не успела я кончить раз, почти умереть, как меня накрывает новое удовольствие, как пальцы на ногах сводит, пока они долбят и долбят мои дыры, потираясь членами через перегородку. Душу из меня всю выбирают. Невыносимо.
Они два диких, голодных зверя, что решили разорвать меня полностью. Как это сладко. Так, что я сотрясаюсь ещё раз. Так, что я кричу о своих чувствах к ним.
— Бляяяя, — стонет в ухо Захар. — Как же я люблю тебя. Моя девочка.
Я хочу сказать, что тоже его люблю, но Ренат закрывает мне рот.
И тихо, тихо так:
— И я люблю. Ты моя. Наша.
— Да, я ваша…
Принимаю это и смеюсь. Пока они берут меня впервые с такой страстью. Счастье накрывает. Вот оно настоящее, уловимое. Наше, одно на троих. Вместе навсегда. Ничто не сможет разорвать нашу связь. Никому это не по силе.
Я не хочу больше от них бежать. Я хочу принадлежать им обоим. Теперь я это понимаю. Я пойду на все, чтобы сохранить нас. Я готова даже убить, если потребуется.
Еще несколько прекрасных, синхронных рывков, пока вдруг они не начинают выть лютыми волками, толкаться в меня с невероятной, запредельной скоростью, чтобы в итоге замереть глубоко внутри и заполнить меня густой, горячей лавой.
Тяжёлое дыхание. Болезненный стон, когда они освобождают меня. Больно дышать и двигаться.
Они заворачивают меня в махровое полотенце. А я уже не могу открыть тяжелые веки. Ноги не стоят.
Меня несут. Укладывают на твердую постель. Накрывает усталостью, и я почти сплю.
Последнее, что я чувствую, это как два горячих тела прижимаются ко мне, шепча каждый о чем-то своем.
Завтра обязательно спрошу, о чем.
Глава 59
Когда я очнулась в следующий раз, то казалось, что нахожусь между двумя обогревателями, что мирно сопели рядом.
Слишком плотно к моему разгоряченному телу.
Жарко невыносимо, но черт, как же приятно быть в коконе любви и тепла.
Я улыбаюсь, чувствуя невероятный заряд энергии, словно не сексом ночью занималась, а витамины пачкой съела.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сейчас же мои витамины спят, а я поднимаю руки и тянусь стрункой, как вдруг чувствую движение.
Замираю и замечаю, как они оба переворачиваются, но при этом глаз не открывают. Только одеяло сползло с тел, открывая мне то, что у мужчин давно проснулось. Что-то очень огромное и опасное для моих много страдальческих дырочек.
От щемящей нежности в груди хочется замурлыкать в голос. Разбудить своих самцов и позволить им меня снова взять.
Щеки опаляет стыд, но я закусываю губы, чувствуя растекающееся игристым шампанским возбуждение, и опускаю руку, взяв пальцами рычаги управления моими солдафонами.
Кааайф…
Это так волнительно, что я не могу скрыть своей довольной улыбки.
Несколько раз провожу вверх-вниз, сжимая свои обнаженные бедра, между которыми, кажется, уже жидкое пламя. И мне приходится жевать губы, чтобы не выдавать своих похотливых порывов.
Боже, они же идеальные, их дубинки. На вид, на ощупь и я знаю, что на вкус они как леденцы. Остается только сдерживаться, чтобы не завизжать от счастья. И я почти это делаю, когда мои ноющие соски неожиданно накрывают губы, с двух сторон, и начинают жадно их вылизывать.
— Ох, мои любимые, — вздрагиваю вновь и вновь, уже не скрывая своего желания.
Черт, я умираю. Это так сладко, так невыносимо приятно, я до сих пор не верю, что это происходит на самом деле. Приходится себе об этом напоминать.
Да, по-настоящему! Они мои. А я их. И глаза опять жжёт от палящих чувств. Черт, какой же я плаксой стала.
— Ты продолжай, — велит Ренат и уже сам нетерпеливо дергает бедрами в такт моей руке.
Захар же занят, он обводит языком сосок, так активно, что я выгибаюсь, как от удара током. Мать твою, его язык делает нереальные вещи. Так умело. Так горячо. Он как отдельный вид удовольствия.
Неожиданно Ренат подсовывает под меня руку, гладит поясницу и приподнимает ее, сам забираясь под меня.
Ох, блин!
Обхватывает талию, и я вижу, как между моих открытых в разные стороны ног, начинает покачиваться мачта, иногда ударяя о мокрые половые губы.
Захар захватывает мои губы медленно ласкает и неожиданно забирается сверху. Обхватывает руками обе груди, пока Ренат пальцем обводит анальное отверстие, подготавливая мою дырочку. Берет немного смазки между моих складок.
Тело наполнено эйфорией, как тягучей патокой. Предвкушение сводит с ума, пока я смотрю как тверды мышцы спины Захара, потираясь попкой об огромный член Рената.
Тесно. Горячо, даже слишком. Я не могу нормально дышать, но ничего не говорю. Не хочу, чтобы они это прекращали.
— Ты готова, Киска? — спрашивает он, и я хочу напрячься, но губы Захара не дают.
Он целует, отвлекает, пока в меня начинают толкаться два больших мужских органа. Так медленно и туго, что мужики пыхтят от напряжения. Оба потные. Пыхтят мне в уши с разных сторон.
Я как ветчина в сэндвиче, приплюснута своими мужиками с двух сторон.
— Бля, как же туго… — стонет мне в ухо Захар, сильно сжимая бедра. — Катя, тебя только трахать и трахать. Как ты детей нам рожать собираешься?
Хоть в меня и упирается два члена, чуть ли не разрывая пополам, но сказанные слова оголенным проводом по нервам.
— А я собираюсь? — еле дышу, пока меня наконец не заполняет любовь этих мужчин. Пока она не растягивает меня изнутри, вынуждая выкинуть из головы все мысли, кроме коротких обрывков.
— Собираешься… — грубый толчок, что выбивает из меня всю дурь. — О, да-а… — рычит Ренат, пробивая меня еще глубже, когда Захара уже ускоряет движение, доставая до самой матки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я между ними. В руках, что будут беречь меня всю жизнь. Любима и люблю, знаю, что мужики не станут кончать до тех пор, пока не достигну финальной точки я.
Особенно это легко, когда они находят единый жесткий ритм, срывая с моих губ пошлые стоны, создавая смачные порочные звуки мокрыми телами.
