— Представляю, — Сергей хмыкнул, вернул сигару в хьюмидор, — они после первых переговоров всех нас в мафиози зачислят. На полвека раньше. Так ты, получается, посла доброй воли отправляешь? От народа, так сказать?
— Типа того. Ещё, чтобы наши коммерческие интересы представлял. Возможности сейчас гигантские открываются, сам понимаешь.
— Если доживём. Ладно, сделаю тебе ксивы, — подвёл итог переговоров Русаков.
— Только так, чтобы никто не узнал, — попросил его Алексей.
— Не узнают, — пообещал ему Сергей, — Костя сделает.
Старший сын Русакова, несмотря на школьный возраст, работал в его же фирме дизайнером, верстальщиком и ещё совмещал функции сисадмина. Парень он был серьёзный, положиться на него можно было. Особенно, если отец веское слово скажет.
— Да, — Алексей поднялся с дивана, шагнул к столу, — если что не так сказал, извини, день сегодня тяжёлый с утра выдался, — он протянул руку Русакову.
— Ладно, проехали, — Сергей поднялся, пожал руку, — когда данные привезёшь?
— После часа. Завтра будет готово?
— Сегодня к вечеру. Чувствую, эта тема ещё пригодится. Часов в семь заезжай.
Уехал Алексей из офиса "ПолиГрафа" в отличном настроении. Ещё одна треть работы была фактически сделана.
Проснулся Николай от назойливого телефонного звонка. Выудив из-под кровати трубку радиотелефона, посмотрел на экран. Номер был незнакомый, часы показывали полдесятого.
— Меркушев Николай Иванович? — спросил молодой мужской голос.
— Да. А вы кто? — недовольно ответил Николай.
— Сазонов Михаил Юрьевич. Сотрудник технического департамента Службы безопасности Украины. Харьковское региональное управление.
— Очень интересно, — Николай был уверен, что сеансы связи никем не были перехвачены, но червь беспокойства уже заворочался, — чем я привлёк ваше внимание?
— Вы являетесь владельцем магазина "Радиотовары" по адресу ******?
— Являюсь, — Николай не успел разволноваться, — владельцем, директором и даже иногда продавцом. Теперь это считается незаконным?
— Нет, что вы. Коммерческая деятельность не находится в компетенции нашего департамента. Нас интересуют только технические вопросы. Николай Иванович, вы можете сегодня подъехать в нашу службу? Это в основном здании, вход со двора.
— На допрос, что ли? — буркнул Меркушев.
Эсбэушник засмеялся.
— Как живучи старые предрассудки! На допрос к нам иначе вызывают. Нет, надо просто поговорить. В основном по поводу вашей лицензии на продажу средств связи. Полчаса, не больше. Вас не затруднит приехать?
— Вам откажешь, как же. До обеда приеду.
— Вот и хорошо, — обрадовался невидимый собеседник, — возьмите с собой паспорт или права. Ваш пропуск будет у дежурного. До свидания.
— До свидания, — Николай нажал отбой, положил трубку на пол.
"Уже взялись" подумалось ему "конечно, у меня навалом всяких интересных для спецслужб примочек. Скрытые и просто камеры, средства связи, импортные радиокомпоненты. Сейчас всё это будет на вес золота. "Хартрон" и прочие ещё долго ничего подобного сделать не смогут, а тут даже делать ничего не надо. Всё лежит на складе, готовое! Прибрать хотят, с-суки". В груди поднялась злость вперемешку с раздражением "когда мне было хреново, никто от государства не помог. Неинтересно им было. Где я деньги занимаю, под какие проценты, как товар вожу, сколько вообще всё это стоит. Нет, им хотелось денежек на мне заработать – на сертификатах, на лицензиях, даже на пожарной безопасности! Теперь деньги им не нужны, что они сейчас стоят! Мой товар – вот настоящие деньги! А х.й вам, товарищ сотрудник, а не товар! Попробуйте, возьмите!"
С этим боевым настроением он поднялся и стал совершать обычные утренние процедуры. Позавтракав, Меркушев вернулся к радиостанции. Подошло время, оговорённое ночью с Робертом. Николай набрал на клавиатуре компьютера запрос на сеанс связи и отправил его в эфир с непрерывным повтором. Через несколько минут в окне телеграфной программы появился ответ. Прохождение радиоволн в утренние часы не гарантировало устойчивую голосовую связь, поэтому общаться им пришлось старым добрым кодом Морзе. Получив нужную информацию, Николай в качестве ответного взноса объяснил Роберту, на каких частотах и как надо работать через оставшиеся на территории области телеграфные и голосовые репитеры. Предупредив, правда, что надолго их не хватит – власти могут прикрыть, но пока можно пользоваться. Дополнительное доказательство реальности его слов так же лишним не будет.
Уже выйдя из дома и направляясь к автостоянке, он запоздало обрадовался своему вчерашнему решению использовать при общении в эфире старый позывной Харьковского радиоклуба. Под этим позывным более чем двадцатипятилетней давности школьник Коля Меркушев впервые вышел в эфир. Пусть при коллективной работе, но сам! Почти сутки назад повторилось нечто подобное.
Машину Николай оставил за пару кварталов от здания регионального правления СБУ. Не потому что боялся незалежных наследников "кровавой гэбни", а по более банальной причине – центр города был забит припаркованными где попало автомобилями. Даже на компактном "Сузуки-Джемини" нельзя было воткнуться между плотно стоящими у обочин, а кое-где и на газонах машинами. Сделав пару кругов по центральным улицам, Николай решил остановиться пускай подальше, но с гарантией, что выезд не перекроет какой-то приехавший за покупками горожанин. Судя по количеству и объему выносимых из магазинов пакетов, никаких других забот у жителей города больше не было. Во время неторопливой прогулки до здания управления Меркушев с некоторым недоумением отметил, что кроме него, с пустыми руками ему навстречу попались только два милицейских патруля. Все остальные граждане хоть что-нибудь, да несли.
Зайдя в здание службы безопасности, Николай предъявил дежурному на посту охраны свой паспорт, получив разовый пропуск в технический департамент. Попасть в него, со слов дежурного, можно было не только со двора, но и пройдя по коридору до конца левого крыла, а там подняться на третий этаж. Николай так и сделал, воспользовавшись шансом посмотреть на будни наследников чекистов.
Дойдя до отмеченного в пропуске кабинета, Меркушев постучал и услышав из-за двери "Входите!", открыл стандартную офисную дверь.
В кабинете, вытянутом прямоугольником от двери к окну, кроме молодого сотрудника, скорее всего звонившего Николаю, присутствовал грузноватый эсбешный чин в мундире и полковничьими знаками различия. Судя по седине усов и неплохо сохранившихся на голове волос, лет ему было за шестьдесят. Одутловатое лицо, исчерканное складками и морщинам, было Николаю смутно знакомо. Когда-то, давным-давно, он где-то пересекался по жизни с этим товарищем. Но когда и где?
— Проходите, Николай Иванович, — Сазонов приветливо указал рукой на стул около своего стола.
Николой уселся на дерматиновую поверхность, посмотрел снизу вверх на стоявшего у окна полковника и наконец-то вспомнил, кто он.
— Вы в радиоклубе в середине восьмидесятых работали? — уверенно спросил он, — Василий Сергеевич, да?
— Василий Сергеевич Маслов, верно, — подтвердил некогда замначальника Харьковского радиоклуба, — я тогда детской технической школой заведовал, — пояснил он Сазонову, — вот с такими юными дарованиями возился. Многим лично позывные вручал, тогда это торжественно делалось. Помните? — спросил он Меркушева.
— Помнить-то помню, — усмехнулся Николай, — только вряд ли вы меня сюда для этого пригласили. К моей лицензии это всё равно отношения не имеет. Давайте по моему вопросу поговорим.
По лицу Сазонова мелькнула тень недовольства, видимо, он не привык к такому быстрому переходу к сути дела. Он не спеша раскрыл лежащую перед ним пластиковую папку, достал из неё лист бумаги, протянул Николаю.
— Ознакомьтесь.
Между "шапкой" и подтверждающей печатью на бумаге был напечатан текст, смысл которого сводился к следующему – упомянутый имярек вопреки украинскому законодательству ввёз и реализовал на территории Харьковской области радиоэлектронные устройства, не соответствующие санитарным и радиотехническим нормативам. Акты экспертиз упоминались, но не прилагались. В последнем предложении предлагалось всё незаконно ввезённое изъять и поместить на склад для дальнейшего разбирательства. Датирован акт был двадцатым июня. Изъятию подлежали все радиотелефоны большой дальности и комплекты туристских СВ и УКВ радиостанций, общим число сто двадцать семь штук.
— Ну и что? — спросил Николай, возвращая акт Сазонову.
— Как – что? — даже удивился старый эсбешник, — нарушаете законодательство, Николай Иванович. А это нехорошо.
— Ничего я не нарушил, — несколько нагловато заявил Меркушев, — Сертификаты у меня в порядке, наши и китайские, таможня претензий не имеет. Это ведь по последней поставке бумага? — спросил он Сазонова. Тот кивнул.
