на записи с камеры наблюдения.
– Итак, вы солгали. – Казалось, он устал постоянно ловить на этом своих собеседников. Она была всего лишь очередной лгуньей, сидящей напротив, – вероятно, одной из многих.
– Да, – кивнула она.
Она хотела извиниться, но передумала. За что ей было просить прощения? За то, что ее муж трахнул няню? За то, что она потом бесследно исчезла?
А может быть – как будто ей мало досталось, – за то, что этим утром тошнотворные, похабные сообщения, которыми обменивались Грэм и Женева, попали в лапы полицейских, запросивших доступ к данным телефона пропавшей девушки, а затем еще и просочились в СМИ?
И в конце концов, разве Селена должна была извиняться за то, что пыталась защитить своих детей – свою жизнь – от этого позора?
– Почему? – поинтересовался детектив Кроу. – Почему вы не сказали мне правду?
– Ну-у… – протянула она и в притворном недоумении поднесла руку к подбородку. – Даже не знаю. Стыд. Страх. Безумная попытка сохранить разваливающуюся жизнь. Надежда выяснить, что все это – чья-то глупая шутка. Отрицание, вероятно.
– Ладно, – сказал он, жестом останавливая ее. – Я понял. Все понял.
В этот раз он пришел один, без напарника, который, как пить дать, допрашивал сейчас Грэма. Уилл тоже был с ними – в отделении. Она видела достаточно полицейских сериалов, чтобы догадаться о цели подобного хода. Разделить их. Застать Селену одну, слабую, напуганную, неспособную позвонить занятому рыбой покрупнее адвокату.
Самым правильным, самым разумным было бы не пускать детектива даже на порог.
«Я не стану говорить с вами без своего адвоката», – вот что нужно было ответить. Но она этого не сделала. Поэтому теперь они сидели друг напротив друга в ее гостиной.
Возможно, если бы все это время она не сидела в одиночестве, читая слитую в Интернет переписку и комментарии пользователей «Твиттера» и «Рэддита», она бы не так отчаянно нуждалась хоть в какой-нибудь компании. Она невероятно обрадовалась, увидев на крыльце детектива – честного человека в поисках ответов. Такого же, как Селена.
– Но дальше давайте начистоту, договорились? – предложил он.
Начистоту. Какое скользкое определение.
– Хорошо.
– Вы знали об их переписке?
– Нет. – Ее шею обдало жаром, щеки запылали.
После того как всплыл этот полный грязи и похабщины диалог, исчезновение Женевы заиграло новыми красками. Среди прочих встречались и довольно жесткие сообщения. Упоминался и бондаж, и наказания.
Порол бы тебя до крика.
Тогда я свяжу тебя,
поставлю раком и отымею.
Серьезно? С каких пор Грэму такое нравилось? Селена за ним подобных пристрастий не замечала. Но, как оказалось, не замечала она много чего. Вскрылась и правда о романе Женевы с Эриком Такером. Приправленная такими же мерзкими сообщениями.
В трендах «Твиттера» уже красовался хештег #ОзорнаяНянька.
Телефон Селены не умолкал ни на минуту. Она всякий раз проверяла оповещения – на случай, если с ней свяжется мама или кто-нибудь из школы. Последнее сообщение прислала Бет:
Еду к тебе.
В ее соломенный домик, который она считала кирпичным.
Грэм переписывался не только с Женевой – полиция пробила доступ и к его телефону. Сколько грязи. Сколько слов, которые, думала Селена, никогда не приходили в голову ее мужу и уж тем более не слетали с его губ. Эти сообщения тоже исходили садизмом, темным, пугающим. Но было кое-что даже более тревожное:
Я знаю, кто ты. И знаю, что ты сделал.
Тебе это с рук не сойдет. Я обещаю.
Она подумала, что они могли забрать телефон Грэма. Но наверняка она не знала. Не знала, как работает полиция. Попросят ли они и ее телефон? Отдавать ли его без ордера?
Детектив Кроу кивнул в сторону распечаток, лежавших на столике между ними. Внезапно Селена почувствовала себя очень уязвимой. Не стоило его впускать, нужно было дождаться Уилла. Очередной просчет.
– Есть идеи, кто это может быть? – спросил детектив. – И что такого мог увидеть этот человек? Что не сойдет Грэму с рук?
Как ни странно, какая-то ее часть все еще порывалась солгать.
«Это я, – могла бы сказать она. – Просто устроили ролевую игру».
Защищая мужа, она хотела защитить детей.
Но особенно сильно она хотела защитить себя, тот образ, что она транслировала вовне. Селену, которая была замечательной мамой, которой повезло с мужем и с успешной карьерой. Идеальную Селену. Селену из «Инстаграма». На голову выше сестры. На голову выше друзей. Но при этом скромную. Скромную и великодушную.
У унижения был привкус, оно комком застревало в горле.
У страха было собственное, неповторимое звучание – он звоном стоял в ушах.
– Миссис Мерфи?
– Понятия не имею, – огрызнулась она. – Откуда мне знать?
– Он уже изменял вам раньше?
– Да, – ответила она, грустно взглянув на свое обручальное кольцо – платиновое, с громадным бриллиантом.
– Не единожды? – все так же мягко направлял ее детектив.
Она рассказала обо всем по порядку. Вирт с бывшей девушкой, который, по заверениям Грэма, ничего не значил. Походы к психотерапевту. Случай в Вегасе.
Кроу сверился со своим блокнотом.
– Стриптизерша, – уточнил он. – Верно? Задержан за нападение.
– Да.
– После танца на коленях попытался склонить стриптизершу к близости, а получив отказ, набросился на нее. Завязалась драка между вышибалами клуба, Грэмом и его друзьями, – отрапортовал он.
– Все так, – сухо подтвердила она. Об этом инциденте знала только мать. И, возможно, сестра. Селена всегда подозревала, что они сплетничают за ее спиной.
– Полагаю, психотерапию теперь придется возобновлять, – сказал детектив Кроу.
Она подняла на него взгляд, ожидая увидеть искаженное насмешкой или осуждением лицо. Но его глаза лучились добротой и состраданием.
– Моя жена, – пояснил он. – Успела сходить на сторону раз-другой, прежде чем я понял, что она никогда не изменится. Что дело не во мне, а в ней.
Обручального кольца на нем не было.
– Мне жаль, – только и сказала она.
Он кивнул.
– Мне тоже.
С улицы послышались голоса, которые очень скоро смолкли. Она задумалась, явятся ли обивать их пороги журналисты. Вероятно. Разве не так работал этот цирк? Съезжались новостные фургоны, за ними, надеясь поскорее опубликовать приправленный домыслами фоторепортаж, спешили криминальные блогеры, виновников парада донимали бесконечными телефонными звонками и электронными письмами.
– Вы понимаете, что, сокрыв информацию, препятствовали проведению расследования?
Помолчав, она ответила:
– Я не думала, что это имеет отношение к делу. Правда не думала.
Он кивнул.
– Понимаю. Вы не сопоставили эти вещи. Виртуальное общение, женщина из Вегаса – все это казалось абстрактным, далеким, оторванным от реальности. Конечно, вам сложно поверить, что он может иметь какое-то отношение к исчезновению Женевы.
Его слова зловеще повисли в воздухе. А
