— Доброе, — потянулась я еще раз, ощущая приятную утреннюю истому, — Вы сами-то давно проснулись, сударь?
— Нет, недавно и с удовольствием наблюдаю, как трогательно ваш малыш относится к своей хозяйке. Видели бы вы, сколько препятствий ему пришлось преодолеть, чтобы оказаться рядом с вами
"Как и мне", — подумала, оглянувшись на мужа.
Мы поцеловались, а потом… потом — так сложно было оторваться друг от друга, когда в дверь предупредительно постучали. Я юркнула под одеяло, а Луи, посмеиваясь надо мной, громко выкрикнул:
— Войдите!
— Господин граф…
— Реми? Какого черта ты прерываешь мой утренний сон?! — притворно возмутился мой супруг, — Неужели ты не знаешь, как это опасно — неожиданно будить человека?
— Сударь, но мне показалось, что вы уже не спите.
— Показалось?
— Да, я проходил мимо вашей опочивальни, и мне послышался смех.
— Смех? Ты слышал мой смех?
— Нет, не ваш, а госпожи графини… и я подумал, что могу навестить вас и справиться о самочувствии госпожи Катрин.
— Вы полагаете, что она здесь?
— Да, полагаю, сударь.
— И вы не ошибаетесь, дорогой Реми, — выдал Луи, открывая меня доктору, — Что же приступайте к своим обязанностям, а мне, пожалуй, пора вставать. Вы не подскажете, который час?
— Без четверти девять, сударь.
— Действительно, пора вставать, — потянулся граф. — Арвиль!
— Да, сударь!
— Принеси воды, да распорядись насчет завтрака.
— Слушаюсь, — скрылся паж со скоростью ветра.
Ле Одуэн склонился надо мной, рассматривая рану. Довольная ухмылка на его лице говорила о том, что дела совсем даже неплохи. Закончив перевязку, он подтвердил мою догадку:
— Все очень даже хорошо, сударыня. Через несколько дней, я думаю, вы забудете о том, с какой стороны у вас была эта царапина.
— Очень хочется в это верить, сударь, — улыбнулась доктору, поднимаясь с его помощью с постели.
— Реми, позавтракаешь с нами?
— Благодарю вас за заботу, сударь. Но я уже ел, да и не хотелось бы стеснять вас своим присутствием.
— О чем ты, друг мой?
— О том, что вам, верно, захочется побыть наедине с госпожой графиней, или я неправ?
— Прав, конечно, прав, — усмехнулся Луи, брызгая в меня водой, за что получил ответный всплеск и долгий, мокрый поцелуй.
Когда мы оторвались друг от друга, оказалось, что Реми исчез бесследно.
— Как вам не совестно, сударь? Мы так и к полудню не покинем эту комнату.
— А вам разве здесь не нравится?
— Нравится, только еще несколько минут и я умру от голода, — засмеялась я, выбегая за дверь. Укутавшись поплотнее в полы длинного халата(вне стен комнаты было довольно прохладно), поспешила к себе, чтобы одеться. Эльза ждала меня в комнате:
— Доброе утро, госпожа Катрин.
— Доброе, Эльза! Мне нужно одеться и поскорее!
— Вы спешите?
— Да, и очень! — ответила я, в нетерпении ожидая, пока она справится с завязками корсета. Решила сразу одеться не в домашнее платье, а в то в котором придется ехать во дворец, чтобы сэкономить время на переодевание. Провозившись около четверти часа с прической, я все-таки вырвалась из умелых рук Эльзы и поспешила в гостиную, где уже ждал Луи.
— Ну, наконец-то! — воскликнул он, смерив меня восхищенным взглядом, и добавил, шепотом, целуя в ушко, — Тебе очень идет этот цвет.
— Благодарю, сударь, вы очень внимательны.
— Присаживайтесь.
— Я так голодна, что сейчас съела бы даже барашка, — улыбнулась, набрасываясь на еду.
— К сожалению, на барашка у нас с вами совсем нет времени, но вот на рыбу, фруктовый салат и медовый пирог — пожалуй, можно уделить несколько минут. Нам нужно поспешить, пока вы одевались, пришла депеша от мэтра Шико. Он ждет нас в Лувре.
Путь до Лувра для меня оказался весьма непростым. Страх тот, что сковывал во время ночных кошмаров, вернулся, но я боялась поделиться им с Луи. Очень не хотелось его огорчать в первый же день совместной жизни необоснованными опасениями.
Спешившись, мы вошли во дворец рука об руку. На приеме у Его Величества страшен был не он и не его окружение, а королева мать. У меня подгибались колени от страха перед этой женщиной.
Во дворце нас встретил господин де Шико:
— Господа де Бюсси, ну и любите же вы заставлять нервничать!
— Кого, любезный господин де Шико?
— Конечно же, меня! — воскликнул он, потом добавил серьезным тоном, — Генрих сегодня в прекрасном расположении духа, в отличие от его матушки, но думаю, что ваша аудиенция должна пройти успешно.
— О чем же тогда ваше беспокойство, сударь? — осведомился Луи.
— Мне бы не хотелось, как, наверное, и вам повстречаться здесь с одним господином. Герцог Анжуйский пока за пределами Лувра. Мне все равно, где он находится, лишь бы не перед носом Генриха, иначе настроение короля тут же изменится. Теперь, надеюсь, вы меня понимаете, господин граф?
— Да, господин де Шико, вполне.
— Идемте же господа, идемте! Катрин, ну же улыбнитесь! Неужели вам уже наскучило быть графиней?
— Господин Шико, вы снова шутите?
— А что мне еще остается? Не забывайте, что я — шут, а стало быть, дурак и балагур.
— Только не вы!
— Тсс! Никому об этом не рассказывайте, иначе меня прогонят из дворца за ненадобностью, а я, признаться, тут уже привык, — подмигнул он, одновременно с тем, как нас объявили королю:
— Луи де Клермон, сеньор де Амбуаз, граф де Бюсси с супругой.
Я затаила дыхание и под руку с графом всплыла в залу, где король в окружении придворных восседал на троне. Он вытянул шею и, прищурившись, окинул меня с ног до головы колючим взглядом.
— Господин де Бюсси, я не ослышался? Вы изволили жениться?
— Да, Ваше Величество. Позвольте представить вам мою супругу, госпожу Катрин де Бюсси.
Король встал и сделал несколько шагов в нашу сторону. Я присела в реверансе и склонила голову в почтении к Его Величеству.
— Не знал, господин де Бюсси, что вы приверженец моды. Сейчас, видно, модны браки, раз они заключаются с такой поспешностью среди лучших людей королевства.
— Неужели, Ваше Величество, вы осуждаете браки среди ваших вассалов?
— Нет, нет, что вы, — король посмотрел со скучающим видом и произнес, — Приветствую вас, сударыня. Надеюсь, среди придворных дам вы будете сиять, словно алмаз. Ведь так, господин де Бюсси?
— Конечно, Ваше Величество.
После сих слов, король развернулся и неспешно занял свое место на троне, всем своим видом давая понять, что на этом его внимание к моей персоне иссякло. Придворные же, напротив, с усиленным любопытством рассматривали графиню де Бюсси и оживленный шепот, словно дуновение ветра, раз за разом проносился мимо и распространялся даже за стены залы.
