— Разве русалки владеют магией? — удивился Торин сгребая по закоулкам памяти и собирая воедино то, что знал о живых и неживых существах, не относящихся к роду людскому. Вспомнилось, правда, не так уж много — естественные науки Лорранскому-младшему не давались никогда.
— Строго говоря, нет. — Девушка раздумчиво покачала головой, в которой хранилось явно больше знаний, чем у Торина. — Но это и не магия в прямом смысле этого слова. Плести заклинания и изготавливать артефакты подобно людям русалки не могут, однако некоторые явления доступны им на уровне подсознания, так же как нам дыхание и сердцебиение.
— То есть они несознательно всех усыпили?
— Скорее всего, да.
— А почему мы с тобой не заснули?
— А вот это самый любопытный вопрос! — оживилась храна, заинтересованно поглядывая в сторону своего подопечного. — Ну со мной-то все понятно — русалочьи чары на представительниц женского пола не действуют, поэтому я так спокойно с ними и беседовала, а потом танцевать пошла. А вот с тобой, Торин, неувязка. Впрочем…
— Что?
— Есть у меня одна идейка, так, на грани фантастики… Подожди-ка. — Тень, пристально глядя на недоумевающего Торина, принялась размахивать руками и что-то тихонько бормотать себе под нос. Потом опрокинулась на спину и захохотала. Со стороны озера возмущенно булькнуло. Видимо, русалки таким образом выражали свое искреннее негодование относительно разгона их танцевального вечера.
— Чего ты смеешься? — не на шутку перепугался граф, встревоженно вглядываясь в лицо храны и ища на нем следы умопомешательства.
— Ты… ты… Ох, Торин, а ты знаешь, что ты маг? — задыхаясь от смеха, поинтересовалась Тень, вытирая рукавом рубашки слезящиеся глаза и вновь принимая сидячее положение.
— Чего? — поразился Лорранский.
— Правда, маг так себе, плохонький, еще слабее меня, но все-таки! — отсмеявшись, уточнила храна. — Думаю, после нескольких тренировок телекинез и кое-какие мелкие фокусы вроде зажженной взглядом свечи тебе вполне будут подвластны. Неужели тебя никогда не проверяли на наличие магических способностей? Впрочем, ты же из благороднорожденных, а для них магия всегда была не даром, а проклятием. Вот тебе и ответ, почему русалочье заклятие на тебя не подействовало: нежить просто побоялась связываться с магом, пусть и слабым и ничему не обученным.
— А на кой мы вообще русалкам понадобились? — поежившись, поинтересовался Торин, решив пока не обращать внимания на обрушившуюся на него новость и обдумать ее на досуге.
— Да просто так, — равнодушно пожала плечами девушка. — Мужчин они вообще ненавидят всех без разбору, а из меня свое подобие сделать хотели. Два извечных инстинкта, которыми руководствуется нежить, это инстинкт отмщения и размножения. Поэтому меня на пляски и позвали — во время хоровода, круга, символизирующего извечное коловращение всего сущего в мире подлунном, русалки становятся способны к одной из высших форм биовампиризма — контактному вытягиванию энергии. Чуть досуха не высосали, гадины. А потом бы тело в озеро стащили, притопили аккуратненько и своим дыханием мне жизнь вдохнули. И стало бы в Тимьертовом озере больше на одну очень мрачную, сведущую в боевых искусствах русалку.
— Так ты знала, что должно произойти? — удивился Лорранский.
— Знала, — спокойно отозвалась девушка, подбирая длинную палку с рогулиной на конце и подталкивая ею в огонь несколько веточек потоньше. — Поэтому и плясать с ними пошла. Высокоорганизованная нежить очень ценит представителей своего вида, так что мой план был прост до банальности: взять заложницу и потребовать возвращения ее сестер в родные глубины. Да еще огнем постращать, чтобы шевелились активнее — русалки открытого пламени боятся как… как огня, вот!
— Жуть-то какая, — поежился граф, вспоминая прекрасных девушек с длинными мокрыми волосами и глазами цвета воды под луной.
— Да сейчас и вахта-то не моя была, — вдруг проказливо улыбнулась Тень, опять на мгновение избавляясь от маски равнодушной к жизни профессионалки. — Цветик должен был дежурить, да только дрыхнет он, как пшеницу продавши. Хорошо, что я чувствовала неладное и не снааа. Иначе быть бы нам всем сейчас умертвиями — вам добротными, статичными, а мне — оживленным и довольно злобным. Хотя и не лишенным привлекательности.
— И сколько они так проспят? — поинтересовался Торин, оглядываясь на мирно посапывающих солдат и отмечая, что последняя реплика Тени не была лишена грустной нотки. А ведь она явно не так равнодушна к себе, как хочет показать!
— До утра, — отозвалась храна. — С первыми лучами солнца чары рассеются. Ложись и ты, Торин я покараулю.
— Может, лучше ты поспи? — великодушно предложил Лорранский. Вспомнив, что девушка прошлой ночью охраняла стоянку, а этой, похоже, не спала и вовсе.
— Ты что?! — ахнула Тень, едва ли не начиная знаки храмовые творить в ужасе от подобного святотатственного предложения. — Не надо, не надо, я сама!
— Не доверяешь? — возмутился Лорранский, мигом преисполняясь праведного гнева. В самом деле, кем мнит себя эта нахальная девчонка? Подумаешь, героиня великая — полтора десятка полуголых красоток разогнала! Да с этим в одиночку справилась бы и ее демон вонато. А уж сам Лорранский и подавно!
— Извини, Торин, — тихо отозвалась храна, — не доверяю. Только не в том смысле, о котором ты подумал. Просто я боюсь, что эта нежить опять скопом из озера полезет, а ты все-таки мужчина. Сам не захочешь, а засмотришься. А они в это время нас всех тихонько передушат. Ложись спать, до рассвета еще далеко.
Торин обиделся. Но лег. Была бы честь предложена, а насильно в мир надлунный не тянут.
Бессонные ночи никому на пользу не идут. К утру я уже откровенно клевала носом — поняв, что в сидячем положении сну я вообще проигрываю с разгромным счетом, я вскочила и начала мерить ногами озерный берег, время от времени недоверчиво косясь в сторону воды. Оттуда ничего не лезло, внутренний голосок подленько нашептывал, что напуганные русалки и носу не посмеют высунуть из родных омутов, но я старательно отмахивалась от него, а заодно и от оживившихся комаров, и продолжала свои прогулки, скользя на мокрых от росы камнях и спотыкаясь о невидимые в траве коряги. Как я и предсказывала, чары спали с рассветом, и при первых же лучах солнца, робко выглянувших из-за макушек опоясывающих озеро дубов и вязов, зачарованные солдаты начали подавать признаки жизни. Первым проснулся и недоуменно огляделся Цветик. Я не стала ехидничать и издеваться над незадачливым сторожем, просто подошла поближе, удостоверилась, что он в состоянии нормально воспринимать окружающий мир и адекватно реагировать, и тихо попросила заступить на почетный пост дежурного, чтобы дать мне хоть сколько-то отдыха. Парень огляделся и зашипел так, что мигом подхватились все остальные. Причина недовольства Цветика выяснилась очень скоро: оказывается, большей гадины, чем я, мир подлунный просто не рождал — ну как это так, видела, что часовой заснул на посту, и не разбудила, а подло додежурила за него сама, злодейски дождалась утра и только потом растолкала, требуя предоставить хоть немного отдыха!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
