Я понимала, что глупо, но надеялась, что разрушенные Святогором окаменелые люди, каким-то чудесным образом соберутся обратно, как только чары Алатыря падут, но – нет.
Даже в сказочном мире не всё бывает хорошо и как по волшебству.
– Мне начинает казаться, что ты никогда меня не позовёшь, хоть и вспомнила всё, – раздался рядом знакомый рычащий голос. – Даже обидно.
– Здравствуй, Серый, – с улыбкой обернулась я на сидящего позади волка.
– Здравствуй, Елена, – оскалился он в улыбке.
– Я ждала тебя, – призналась я ему, убирая с колен меч и пересаживаясь ближе к старому другу. – Каждый день сюда прихожу, в надежде, что ты появишься.
– А я всё ждал, пока позовёшь, – фыркнул он, позволяя себя обнять.
– А я не знаю как, – честно призналась ему. – Я помню, что ты просил позвать. Я приходила. Кричала… но это явно не то.
– Кричала она, – хохотнул Серый. – Так ничему и не научилась, царевна.
– В моём мире не было магии, – тихо ответила я, тут же поправив себя. – Точнее, в том мире, где я была. Этот же мой, так что…
– Нет такого мира, где нет волшебства, Елена, – назидательно произнёс Серый. – Есть лишь люди, неспособные его увидеть. Чёрствые сердца застилают туманом им очи, мешая поверить в чудеса.
– Возможно, – не стала я спорить.
В конце концов, в моём мире… на Земле, то есть, действительно, то и дело случается что-то необычное, но… В это не хотят верить. Люди привыкли к фокусам, шарлатанам-экстрасенсам и действительно могут просто не разглядеть настоящее волшебство. Это печально, но… таков тот мир.
– Не голосом звать меня нужно было, – оторвал меня от размышлений о масштабном Серый. – А сердцем, – он коснулся лапой моей груди, чтобы я точно поняла, о чём он говорит. – Только оно способно видеть куда больше, чем глаза, и чувствовать то, что не подвластно никаким объяснениям.
– У меня такое ощущение, что оно стало каменным, – горько усмехнулась я. – Словно чары с дворца сняла, а меня саму… как будто прокляли.
– Тоскуешь по нему, – понимающе произнёс Серый. – Бессмертный тоже чудит. Измаялся весь.
– Он правда с Лебедью живёт? – не успела я сдержать порыв спросить про этот слух, больно царапавший душу изнутри.
Я знала, что Кощей закрыл границы своего замка. Знала, что никого не подпускает и тем более, не дозволяет войти. Знала, что он даже не принял делегацию от Гвидона… но если всё это правда, неужели и про Лебедь…
– А сама спросить не хочешь? – усмехнулся Серый. – Оба ревностью себя извели. Нет, чтобы поговорить, как положено.
– Он закрыл свои границы, – отозвалась я. – Мне самой не пройти. Я даже к чёрному лесу подходила. Не пропустил. А ведь я с Кладенцом была.
– Слышал я, – хохотнул Серый. – Кощею докладывали, что к границе Елена Салтановна с мужьями подходила, да мечом махала, почём зря.
– Меня одну Сивка везти не согласился, – покаялась я. – Его Гвидон просил, мол, опасно. И не мужья они мне! Сколько можно!
Та вылазка была крайне неудачной.
Мало того, что Финист с Соловьём напуганы были, от каждого шороха подпрыгивая, ожидая, что Кощей на них из леса выскочит и убивать будет, так ещё, оказывается, Бессмертному об этом доложили.
Да ещё в какой форме!
– Вот как про Бессмертного в народе говорят, так же и о тебе небылицы слагают, а вы всё верите, – вздохнул Серый. – Только души друг другу мотаете.
– Ты можешь меня к нему отвести? – тихо попросила я волка, смотря с надеждой в его умную морду. – Одну?
У него никаких договорённостей с Гвидоном быть не должно, может, стоит попробовать…
– И что ты делать будешь? – Серый прилёг, опустив голову на вытянутые передние лапы. – Лес тебя не пропустит. Кощей уже понял, что кто-то из мужей тебе Кладенец обратно передал. А может вы его по кругу передаёте друг другу… кто вас знает.
– Но это же глупость! – не выдержала я. – Почему он мне не верит?
– Даже не знаю, – вздохнул Серый, прикрывая глаза. – Может свадьбой вашей проникся… к слову, глупая была затея.
– Я им сразу так и говорила, – понуро ответила я. – Кладенец настояла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Это тоже было глупо – ковать фальшивый Кладенец. Но ещё глупее, что Финист продолжает с ним ходить.
– Он говорит, что меч хороший получился, – вяло вступилась я за мужчину.
– И Соловей тоже хорош, ещё один «Кладенец» себе выковал, – добил меня Серый.
– Ну…
Тут мне нечего было ответить. Да. Оба брата ходили с «Кладенцами».
– Гну, – передразнил меня волк. – Вы ещё Гвидону такой сделайте. И богатырям раздавать начните.
– То есть, – сделала я вывод, – ты меня никуда не отвезёшь.
– Я бы тоже не стала, – услышала я до боли знакомый раздражённый женский голос. – Это же надо было только додуматься! Ну, Ладно Финист! Там для дела меч нужен был! Но Соловей то куда? Прав был Сокол! Не сыновья у него, две выхухоли-недолётки! Таких пороть и пороть нужно было! А нет! Мать же у нас курица с огнём в задни… с хвостом огненным! Не дам дитятко бить! Ни одно, ни второе… У-у-у! Зла не хватает!
– Кладенец, – прошептала я, наконец-то увидев её женское воплощение. Говорливое и такое родное!
– Так ещё и к Коше попёрлись! С мечами! В полном составе! – Клава не видела, что я пожираю её глазами и зло расхаживала перед нами, смотря исключительно себе под ноги. – Кошенька там разумеется верещал от восторга, когда ему передали информацию про троих с Кладенцом! Иди, говорят, ваше Бессмертие, там жена сыновей Сокола пришла! Открывай ворота! Да каравай выноси! Где ум? Где?! А нет ума!
– Клава! – выкрикнула я, улыбаясь несмотря на её обличающую речь. – Прелесть моя, как я по тебе скучала!
– Наконец-то! – выдохнула меч, радостно взвизгнув и явно забыв о своих высказываниях. – Еленушка, чудная моя царевнушка, скажи прелестному мечу, а Серый тебя сможет к Горынычу доставить? Только он сможет нас провести в замок. Пора прекращать это безумие. Коша запрет наложил на мои перемещения… это уже ни в какие ворота!
– Я не буду выжигать чёрный лес, – покачала я головой, оценив раздражённое лицо меча и прикинув, как можно использовать огнедышащую ящерицу. – Если ты…
– О, Кладенец проявилась? – усмехнулся Серый. – Про Горыныча тебе подсказала?
– Я не буду выжигать чёрный лес, чтобы пройти к замку Коши, – повторила я отдельно для волка.
– Елена, – покачала головой Кладенец. – Да я и сама тебе не дам там ничего выжигать! С воздуха зайдём.
– А-а-а, – протянула я, поняв, как она хочет использовать крылатую ящерицу.
– А вот если не выйдет, то можно и подпалить немного лес, – вдруг задумалась меч. – Коша прибежит тушить… хотя, может и приспешников отправить… Ладно! Оставим план про запас!
– Серый…
– Да запрыгивай уже, царевна, – рассмеялся волк. – Авось что у вас и выйдет.
Устроившись на спине Серого я впервые за последнюю неделю ощутила, как холод, окутывающий душу, медленно спадает.
48
Кощей Бессмертный, Бесстрашный и Грустный (очень-очень… временно)
Бессмертный сидел посреди разрушенного тронного зала, стараясь обуздать тьму. Прошло несколько часов, как Елена призвала Сивку и скрылась вместе с братьями с территории замка. И если её он не смог бы тронуть, даже если бы и захотел, то вот желание расправиться с Финистом просто выжигало душу.
«Монстр!»– словно наяву услышал Кощей голос Елены.
«Омерзительное порождение тьмы!»– каждое слово отпечаталось в памяти.
Но хуже всего было понимание, что девушка предала его.
«Не смей его трогать!»
То, как она смотрела на Кощея, не скрывая страх.
То, как кинулась защищать Финиста.
Как слетело с её губ искреннее «любимый», обращённое к сыну Сокола.
– Ваше Бессмертие…
– Прочь! – рявкнул Кощей на появившегося Привратника, разрушая тьмой ближайшую стену.
Бессильная ярость требовала выхода. Жаль, что легче Кощею не становилось.
