— Твой сын… — слова давались с трудом, их приходилось выталкивать из горла, с трудом ворочая непослушный язык. — Твой сын… Он от меня?!
Никогда за всю историю мира этот вопрос ни одна женщина никогда не задавала ни одному мужчине. Обычно спрашивали наоборот. Ракель замерла, уже зная, что услышит в ответ. Она не собиралась бросаться обвинениями, уточнять, почему не рассказал сразу. Понимала. Это немыслимо. Вся чудовищная ситуация нелогична и парадоксальна. У нее не может быть сына. Она его не вынашивала и не рожала. Или все-таки тогда, в прошлом, это была именно она, Ракель Коэн?
— Да. — Короткий ответ. Ракель уронила телефон. Просто не смогла удержать враз ослабевших пальцах. Ее сын. Бедный малыш. Он думает, что она его бросила?!
— Меинхард… мальчик мой, — смогла прошептать, но он услышал. Или, может быть, это Арина Воробьева дернула Химеру по связи, а потом удалилась, деликатно прикрыв за собой дверь. Ракель прижимала появившегося светловолосого мальчишку к себе, а тот крепко вцепился в нее в ответ, обхватив маленькими ручками.
— Мама, мама, ты вспомнила меня. Вспомнила! Не бросай меня больше, мама!
— Не брошу, мой хороший, не плачь, — отвечала Ракель, понимая, что теперь не боится. Ни призрачного дракона, ни того, что может погибнуть после инициации, переделывая это чуждое существо. Она справится. Ради этого маленького мальчика. Ее сына. С ума сойти можно. У нее есть сын. Такой большой и красивый.
— А папу простишь? — вытирая остатки слез со щек кулачками, поинтересовался Химера, в одном из своих самых эффективно-трогательных обличий, безотказно действующем на Избранных. Как и любой ребенок он хотел, чтобы все его родители были рядом. Даже Канис. Она просила никому не говорить, но Химера знал, как найти ее в случае необходимости.
— Я… подумаю. — Мириться с Карлом Зиге, он же демон Секундус, Ракель не собиралась, но категорично заявить это ребенку, смотрящему на нее с такой надеждой, не смогла.
— Мам, он немного закостенелый, но очень старается исправиться. Поговори с ним. Козел просто привык все решать сам. Он же мужчина и демон. Феминизму же всего сотня лет, а ему самому знаешь сколько? — Химера покосился на валяющийся рядом на диване телефон, вызов на котором так и не был сброшен. — Поговори с папой, ты же обещала!
Ракель ничего такого не обещала, но кивнула. Вместо мальчика ее обнял крыльями пятнистый дракон размером с откормленного гуся, чешуйчатые крылышки были на удивление мягкими и горячими. Коэн подняла телефон.
— Ты слышал?
— Да. — очень краткий нейтральный ответ. Но Ракель уловила чуть сбившееся тембр обычно бархатно-обволакивающего голоса. Демон сдерживался, старался дышать спокойно, но он волновался. Как же он боялся ее отказа!
— Давай поговорим… Завтра.
83. Россия. Подмосковье. Настоящее время
— Ах вот оно что!
— Ты о чем? — Эква, раскинувшаяся на смятых простынях, преодолевая ленивую негу, посмотрела на подошедшего к кровати Кощея. Тот только вышел из душа. Капельки воды застыли на белой коже, подчеркивая поджарую фигуру. Мокрые волосы казались цвета расплавленной меди. Теперь он не мог впитывать в себя воду, как раньше, а вытираться, похоже, не привык.
— Ублюдочный братец-кролик знал, что делает, когда призывал призрачного дракона. Он хотел забрать освободившуюся энергию себе. Дракон — побочный продукт. Я понял, где он ошибся в ритуале.
— Давай пока не будем вызывать еще одного дракона? Мы с этим еще не разобрались.
— Как скажешь, принцесса. Но я хочу на него посмотреть.
— Завтра у новой Избранной инициация. Я обещала Секундусу сделать для нее нейтрализатор. Можно заодно и на дракона глянуть.
— Отлично, — Кощей улыбнулся. — Тебя отнести в душ?
Эква могла бы возразить, что сама умеет ходить, да и вообще она демон — может просто переместиться. Но когда тебя носят на руках, это так приятно!
84. Россия. Москва. Настоящее время
— Секундус, явись! — Ракель не стала звонить по телефону, просто позвала. Они не договаривались, когда именно состоится разговор, просто оттягивать больше стало невозможно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Второй демон появился на другом конце дивана, в полуметре от сидящей Ракель, в линялых синих джинсах и мятой футболке. Светлые волосы растрепались и стояли на макушке торчком, забыв, как выглядит расческа. Ракель жадно рассматривала демона. Даже такой, он был безупречно-красивым. Он специально так оделся, чтобы противопоставить этот образ всегда шикарно выглядящему Карлу Зиге в дорогих костюмах и отглаженных рубашках?
— Не успел переодеться, извини, — Секундус, бросивший быстрый взгляд на свою одежду, попытался пригладить торчащие волосы и, кажется, смутился.
— Как мне тебя называть? — Ракель пыталась не повестись на этот домашне-уютный вид. Таким Карл бывал только по утрам, когда они просыпались в одной постели.
— Как захочешь, родная… — демон пошел ва-банк, осторожно накрывая руку Ракель своей. — Может быть, муж? Мы женаты, помнишь? Опять я наглый, да? Можешь звать Козлом. Это мой зверь, но ты тогда ругалась и обзывалась. Помнишь? Никакого почтения к высокому званию бургграфа. А еще я самоуверенный дурак. Тогда был и сейчас. Не мог сразу понять, какое сокровище рядом. Играл с тобой, обманом привязал к себе. Я бы не воспользовался этой властью. Не сразу понял, как это может тебя оскорбить и унизить. Ты простишь? Хочешь привязать меня также? Я принесу клятву. Только не гони. У нас же сын. Коварно пользоваться таким аргументом? Я не могу просчитать ни одной вероятности в отношении тебя. Будто растерял все свои способности. Не знаю, что тебе сказать, чтобы ты поверила. Я просто не могу без тебя. Позволь мне хотя бы помочь с призрачным драконом. Это для тебя очень опасно. Ракель, девочка моя… я так соскучился.
Сухие, горячие губы Секундуса осторожно коснулись тыльной стороны тонкой женской кисти. А потом осмелели, не встретив отпора или сопротивления. Влажный, почти огненный язык лизнул запястье, ловя толчки крови сквозь кожу. Суматошный пульс бился, частил. Она тоже волнуется или боится? Демон пытался уловить энергию от Ракель. Чтобы понять. Ведь она молчит. Не отталкивает, но молчит. А он дрожал перед ней. Невозможно сдерживаться, когда изнутри все колотит, требует. Секундус сам не понял, как оказался на полу перед Ракель, уткнувшись лбом в ее колени.
— Ты меня презираешь? Ненавидишь? — голос демона глухой, безжизненный. Еще совсем немного. Просто чувствовать тепло ее кожи. А потом он уйдет. Пусть придется отрывать себя с мясом, разрывая жилы. Он уйдет, если она не хочет его видеть.
— Самоуверенный козел! Демон проклятый! — Ракель вцепилась в короткие светлые волосы, отрывая от себя голову Секундуса, заглядывая ему в глаза. Демону чуть-чуть больно, но это неважно. Она не молчит, ругается. Это хорошо. — Зачем опять все эти манипуляции?! Так нужна энергия Избранной?
— Мне ты нужна.
— Зачем?
Зачем? Какой глупый вопрос. Потому что она его воздух. Его жизнь. Его свет. Он трижды дурак. Неужели так до сих пор и не сказал? — Потому что я люблю тебя.
Невидимая стена, закрывающая от Секундуса эмоции Ракель, упала. Его накрыло бурным потоком шад-аятана. Энергией истинной любви. Это счастье. Она тоже его любит. В прошлом он чувствовал эту энергию, и вот теперь в настоящем. Свершилось.
— Я тебя не простила. — Ракель упрямо сверкала глазами, несмотря на то что уже изгибалась под его прикосновениями, жадными поцелуями.
— Девочка, ты расскажешь еще, как я был не прав. Только чуть попозже, хорошо? Дай почувствовать тебя, — шептал Секундус, накрывая наконец ее губы. Ракель хотела возразить, а вместо этого просто рот открыла, впуская его язык. Забирая себе его дыхание и отдавая свое.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})* * *
— Подключился? — Арина, вытянув шею, пыталась разглядеть изображение на экране смартфона сидящего рядом Лепуса. Химера, которого она крепко держала, обхватив под крыльями, тоже косил желтым драконьим глазом с вертикальным зрачком. Триединый и забыл, что он обижается, ни с кем не разговаривает и делает независимо-отстраненный вид.
