Я кивнула, отрываясь от рассматривания великолепного краснощекого заката. Внутри все затрепетало, потому что справа сидел Бальдр. Слева же от нас на землю присел волк, мой хранитель. Он обвел взглядом нашу пару и опустил голову к лапам.
— Битва Богов начнется на рассвете. Завтра не будет солнца. Оно лишь станет символом. Вам придется самим освещать себе путь.
Я всхлипнула, прижав руку ко рту. Это происходило взаправду. Вот оно, уже рядом. Все или ничего. Смогу ли я? Справлюсь со своей задачей?
— Гунгнир, Вотан давал тебе сверток. Он понадобится тебе завтра.
— Зачем?
— Он поможет тебе сотворить великое волшебство. Это заклинание хранилось уже сотню лет. И сейчас пришло его время. Но перед этим тебе следует задуматься, уверена ли ты. Оно не имеет возврата. Призывая Вельву, ты отдаешь свою судьбу в ее руки. Готова ли ты?
— Готова к чему?
— Отдать жизнь за любовь.
Я опешила. Рот сам собой приоткрылся.
— Отдать…жизнь? Но как же предназначение?
— Предназначение ты исполнишь. Вотан не мог в тебе ошибиться. Но затем настанет твой черед сделать выбор. И ты должна будешь определиться, чего хочешь, дурная голова! У тебя есть выбор, у Бальдра такого выбора не было. Так сделай его разумно, — волк сердито махнул хвостом и стал удаляться прочь, туда, откуда пришел.
Я проводила его взглядом и повернулась к Бальдру.
— Вот и все. — Руки сжали пустоту. Его не было рядом. Исчез. Растворился в пустоте.
Сердце сжали когтистые лапы. Ворона заклокотала в груди, стремясь вырваться на свободу, в последний полет. И я позволила ей. Позволила, потому что не было у меня никакого выбора. Пойду за ним, куда угодно, хоть на краю света отыщу.
***
Два войска — в небесах и на земле. Два войска — воины света и тьмы, воины жизни и смерти. Кто победит? Пожалуй, такого ответа не даст вам никто. Кто проиграет? Наверное, все. Все, допустившие это, все причастные к этому, все, кто погиб и выжил.
Войско покровителей ринулось в атаку, сгребая в охапку своих противников, разбивая их, разрывая на куски, но все равно проигрывая. Проигрывая не кому-то, а себе, великой Вельве, что уже знала все исходы.
Войско магов и мятежников, войско врагов стояло на защите границ академии, укрытой огромным куполом, под которым нашли приют двое, два человека, которым судьба уготовила новую жизнь…Жизнь ради других, ради возрождения цивилизации.
***
Было холодно. Я открыла глаза и протянула руку к небу, на котором не было солнца, лишь одинокий месяц качался вдалеке. Повернула ладонь, растопыривая пальцы. Вижу. Повернула голову вправо — кровь. Мы не смогли победить. Повернула влево. И здесь кровь. Мы все погибли за будущее. Прав был Вотан, выбирая меня, или нет. Кто знает. Но мы выстояли, защитили тех двоих, что должны возродить человеческий род. Два человека. Да, в будущем не будет магии. Скорее всего, и оборотней тоже не будет, откуда бы им взяться. Зато там будет любовь. Ведь не мог же покровитель ошибиться.
Перед глазами все еще скалили морды ужасные твари, вырвавшиеся из под земли, все еще стояло лицо мятежника, помогающего мне выбраться из схватки. Я не встретила подруг, хоть и знала, что они где-то здесь. Я не видела Бальдра, хотя проснулась с его хладным трупом. Я не чувствовала скорби, потому что знала, что и сама умру.
Достав из-за пазухи свертов, поднялась на ноги и оглядела почерневший мир. И за что мы боролись? Зачем воевали? Кто знает. Но каждый получил свои ответы. Мятежники согласились воевать на нашей стороне не только из-за гарпии — символа мира, но и из-за ответов, которые им дали маги. Мы взяли вину на себя. Заявили во всеуслышание о своих прегрешениях, о том, что порой переходили границы, уверенные в своей безнаказанности. Но и мятежники признались, отставили обиды, откинули их прочь перед лицом настоящей опасности, перед лицом послания с небес.
Да, они до последнего не верили в покровителей. И убедились в том, что были не правы. Вся их религия, основанная на домыслах и отрицании нашего существования, рухнула. Они исчерпали жизнь. Потому и умирали. Заплутавшие, потерянные, теперь они стремились к новому миру. Уж там-то не должно быть голода и бесконечных скитаний. Уж там-то не должно быть боли и страданий. Хватит уже. Настрадались.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Оглянувшись, я обвела взглядом мертвое поле, полное трупов, и заглянула в сверток. Заклинание. Губы дрожали, когда я читала его вслух. Но страха не было.
— Ты звала меня, Гунгнир разящая?
— Да, Вельва.
— Какая у тебя просьба?
— Я хочу оказаться рядом с ним.
— Ты уверена? Не пожалеешь о том, что не сможешь увидеть новый мир и посадить первое дерево?
— Нет, Вельва. Я хочу туда.
— Это твое истинное желание?
— Да.
— Тогда добро пожаловать. — И она открыла широкий портал. Он искрился фиолетовым, ослепляя отвыкшие от света глаза. Сердце в груди запрыгало, запричитало. И остановилось. Тело обмякло, упало, как сломанная кукла, расчехляя сущность….
Душа облетела напоследок все и ухнула в портал. Вельва усмехнулась, рассматривая мертвый мир, и кинула огонек. Все тут же заискрилось, загорелось. Пламя пожирало части света одну за другой и лишь границы академии не переступало. И стояла та как белый одинокий замок, окруженный со всех сторон непроницаемой защитой. А внутри него, в клубе дыма, свернувшись, лежала девочка. «Тики-так» — считала она время. А рядом с ней в таком же белом дыме лежал мальчик. Ему не было места в этой истории, потому что все это время он ждал лишь ее…
После ухода Вельвы зашуршала листва. Ушел огонь. И с неба хлынула вода. Следом заискрилась зелень на земле. И вдруг откуда ни возьмись появились острова. Вода затопила большую часть суши, но оставшееся она одарила возможностью питать жизнь. Это и нужно было новой цивилизации.
Эпилог
Я открыла глаза. Свет? Вокруг свет? Жива? Я повернула голову влево, натыкаясь на озорной блеск синих глаз.
— Бальдр? — тут же подскочила на месте и кинулась в его объятия.
— Да, это я. — Он обнял меня за плечи и притянул к себе.
— Я думала, ты умер.
— А я и умер. И ты, кстати, тоже. Мы все тут мертвы. — Заявил он.
— Как? Ты смеешься надо мной? Я ведь чувствую твое тело. — Я вырвалась из его объятий и дотронулась до мужской щеки. Теплая…
— Мы умерли, Гага. Поверь мне.
— Но как же… — я помотала головой, оглядываясь кругом. Эта комната была мне незнакома.
— Где мы?
— Не знаю. Но ты здесь и я счастлив.
Я улыбнулась, но вдруг нахмурилась, замечая изменения в себе.
— Я не чувствую птицу, — руки зашарили по телу, словно она могла быть где-то там. — Как это? Что произошло? Почему? — в груди нарастала истерика.
— Тише-тише, — Бальдр снова притянул меня к себе. — Я же сказал, что мы умерли. Теперь есть только мы, только мы как люди. Только души.
— Души? — я подняла полные слез глаза на своего мужчину. — Как? Что мы будем делать?
— Оберегать тех, кто внизу. — Он как всегда был спокоен.
— Внизу? — я совершенно ничего не понимала.
— Да, Гага, теперь мы хранители новой жизни, что развивается на земле.
— Хранители? Мы будем охранять Тики?
— Да. Именно. И весь ее род.
Я вздохнула, собираясь с мыслями.
— Мы теперь бессмертны?
— Вроде того, — он пожал плечами и отстранился.
— И мы всегда будем такими, здесь?
— Да, — его голос становился все глуше и глуше.
— Вместе?
— Да-да-да! Гага! Прекрати это! Я знал, что ты пожалеешь о своем выборе. Ох, я чувствовал это! — он взялся за голову, сжимая виски. Но я не могла понять его реакции. Что не так?
— Это прекрасно, Бальдр. — И улыбнулась так искренне, так чисто, захотелось кружиться-кружиться-кружиться, визжать от счастья и плакать. А еще поцеловать его и целовать всю свою бесконечность…
— Ты радуешься? — поднял он голову.
— Да-да-да, — я подскочила к нему и впилась в его рот поцелуем. — Я вся твоя, Бальдр. Всю эту вечность. Я буду твоей всегда.
