Меж тем, температура пола продолжала резко падать, и, вскоре, унику пришлось перебрасывать всю свою энергетику на то, чтобы не замерзнуть. Гражданский уник, наверное, вскоре бы не выдержал таких экстремальных параметров, но на Викторе был одет универсальный костюм военного образца. Он, конечно, не защитил бы от абсолютного ноля температур, но градусов сто — сто пятьдесят по шкале Кельвина для него было приемлемо. И все же, что делать, если температура пола продолжит опускаться?
Этот вопрос Виктор не смог как следует обдумать, поскольку в следующую секунду за его спиной появился человек. Откуда он здесь взялся, Гагарин точно не мог сказать, однако то, что незнакомец знал об этом таинственном месте гораздо больше, чем Виктор, было очевидным. Неизвестный был выше среднего роста, с ежиком абсолютно седых, даже сказать серебряных волос, достаточно мощного телосложения, которое впрочем, прекрасно скрадывалось его странноватым нарядом. На нем была одета черная куртка со множеством заклепок, молний и кармашков, такого же цвета штаны, перехваченные ремнем, на которых также присутствовали карманы, на ногах незнакомца имели местно быть ботинки с высоким берцем, перешнурованные отчего-то синими шнурками, а на ладонях были натянуты перчатки из странного материала, на вид казавшегося жидким и текучим.
Они застыли друг перед другом. Виктор почувствовал, что оцепенел. Даже при всем своем желании он не мог пошевелить сейчас ни пальцем, не мог даже моргнуть, вздохнуть или выдохнуть воздух. Незнакомец, желая того или нет, полностью подавил его волю, и по одному только этому факту можно было судить о его силе. Гагарин прекрасно осознавал, что при желании таинственный человек легко убьет его, легко убьет тысячу таких как Виктор, если на то будет необходимость.
Однако, судя по всему, необходимости в этом незнакомец никакой не видел. Его ли это была заслуга или таинственные механизмы наконец-то сжалились над уником Гагарина, но температура пола вдруг остановилась на критической отрицательной отметке, а потом и вовсе поползла вверх. Мало помалу, оцепенение сошло; Виктор смог сжать и разжать кулаки, повертеть головой, вдохнуть воздух полной грудью. Состав его изменился, стал привычным для человека Земли и в этом, скорее всего, тоже была заслуга пришельца.
— Кто ты? — решился спросить Гагарин таинственно неизвестного.
В ответ была тишина. Пришелец не проронил ни звука. Он также, с любопытством во взоре и с затаенной в глубине взгляда печалью продолжал изучать Виктора, но при этом оставался к нему полностью нейтральным: не выказывал какой-то особой симпатии, но и не проявлял агрессии.
— Кто ты? — повторил свой вопрос Виктор. — Где мы? Что это за место?
И вновь в ответ тишина. Казалось, незнакомцу нет дела до этих расспросов.
Внезапно тьма, до сего момента ограждавшая полусферу света, вспыхнула ярким белым светом, так что Виктору на краткое мгновение пришлось зажмурить глаза и даже прикрыть их рукой. Спустя минуту он окончательно привык к интенсивному потоку светового излучения и, с удивлением, обнаружил, что неизвестный стоит к нему почти вплотную.
От неожиданности Виктор шарахнулся назад, на расстоянии вытянутой руки остановился, осознавая, что ведет себя неправильно. Откуда появилась эта мысль, он не знал, однако чувствовал, что пришелец не желает ему зла.
Вдруг незнакомец вытянул вперед свою правую руку, ладонью вверх; на ней сама собой появилась, буквально из ниоткуда, хрустальная сфера, в которой Гагарин, к своему глубочайшему изумлению, узнал артефакт из коллекции отца.
Сфера, тем временем, начала преображаться. Сначала она испустила неяркое голубое свечение, потом по ее нитям начали бегать розовые огоньки и, наконец, внутри нее родилось что-то отдаленно напоминающее взрыв. Вся структура внутри нее перестала существовать; теперь на ладони незнакомца покоился абсолютно черный шар, в котором нельзя было разглядеть ничего существенного.
Что этим пытался показать ему неизвестный, Гагарин не понял, а у таинственного незнакомца, видимо, больше не было свободного времени. В следующее мгновение сфера в его руке разлетелась на тысячи крохотных осколков и…
Гагарин проснулся. Привычно окинул окружающее пространство сферой гиперчувствительности, ничего опасного не обнаружил и открыл глаза. За окном была хорошая погода, ночью шел плановый дождик, а грядущий день собирался быть просто-таки великолепным.
Он открыл глаза, полежал еще какое-то время на кровати и встал. Сознание машинально отметило девять часов утра, а мысли в голове, тем временем упорно двигались только в одном направлении: что он видел во сне? Кто этот таинственный незнакомец, и что он хотел ему показать?
Почему-то у Виктора ни на секунду не возникло подозрения, что это был всего лишь сон, обыкновенный сон, который ничего не означал.
Может быть, что-то случилось со сферой? Может, его психика во сне предупреждала хозяина о несчастье? Дабы проверить это Гагарин специально спустился в секретный бункер отца, но ничего плохого там не обнаружил. Все артефакты, оружие покоились на своих местах, голографическое изображение Домена, показывающее в данный момент местное галактическое сверхскопление, находилась все там же, и Виктор констатировал факт, что окончательно запутался.
Нужно было как-то отстраниться от нахлынувших размышлений. Мелькнула мысль связаться с Катей, но, вспомнив о том, который был час, убралась прочь.
И в этот момент Волхв деликатным выражением голоса побеспокоил Гагарина.
— Прошу прощения, что отвлекаю тебя от утренних размышлений, но у меня срочный вызов. Судя по всему, линия секретная.
— Кто абонент, известно? — спросил Виктор, уже предчувствуя, что отпуск его подошел к концу.
— К сожалению, нет.
— Включай.
В воздухе перед Виктором развернулось настоящее зеркало, толщиной в сего в пару десятков молекул, затем на его поверхности возникло изображение, и на Гагарина пристально посмотрела пара до боли знакомых ему глаз. На связи находился действующий его начальник полковник Нефедов Александр Игоревич, здоровый суровый дядька семидесяти лет, но выглядевший ни как не старше сорока. Для всех спецназовцев он был своего рода отцом-командиром — жестким, но справедливым. Порой Виктору было даже обидно за него, мол, столько лет служит человечеству и всего лишь полковник. Но звание полковника спецназа приравнивалось к большой генеральской звезде, а Александру Игоревичу, судя по огням, горевшим в его глазах, было еще рано отправляться на покой и занимать просторный кабинет большого начальника в какой-нибудь секретной службе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
