— Отдохнул? — бросил Нефедов в эфир, внимательно изучая Виктора своим сверлящим взглядом. Судя по антуражу, он сейчас находился в рубке одного из звездолетов, но какой именно службе принадлежал корабль и где конкретно находился в данный момент, Гагарин определить не смог.
— Да, все в норме, — подобрался Виктор, собираясь преобразовать свой уник в более подобающий вид.
— Это хорошо. Я извиняюсь, что вынужден отнять у тебя два дня законного отдыха, но у нас сложилась опасная ситуация.
— Я все понимаю, Александр Игоревич, служба есть служба. Что за ситуация?
— Только на борту, — отрезал полковник, — в эфире я не намерен сорить такой информацией.
— Намекните хотя бы уровень тревоги.
Лицо его, и без того казавшееся чрезмерно жестким, стало и вовсе каменным. Впрочем, подобное выражение лица спустя пару секунд было и у Виктора, когда он услышал от Нефедова всего три цифры.
За то время что существовало Главное Управление Специальных и Тревожных Служб, различными ведомствами, входившими в его состав, а так же Всемирным Координационным Советом, были разработана градация степеней опасности того или иного процесса, явления или объекта. С наименее значительными, попадавшими в «категорию 1», спасателям, как ни странно, приходилось сталкиваться реже всего, поскольку в эту группу были зачислены небольшие и не представляющие серьезной опасности, можно сказать, мелкие аварии, вроде отказа определенного рода элемента на технологической линии завода. Чрезвычайная редкость отказа систем такого рода была обеспечена колоссальной надежностью используемых человечеством технологий, «умным» управлением и продуманным резервированием важнейших узлов.
В следующую категорию «опасных аварийных ситуаций техногенного характера» входили ситуации, в результате возникновения которых могли пострадать люди, однако техника, практически не допускавшая мелких ошибок в своей работе, не допускала и крупных, поэтому случаев смертей в результате крупных техногенных катастроф не было зафиксировано уже более века.
Гораздо чаще спасателям приходилось работать с «категорией 3», куда были отнесены ситуации, вызванные природными образованиями, опасными или потенциально опасными для человека. Человечество, несмотря на весь свой богатейший запас знаний и продвинутые технологии, не рисковало повсеместным вмешательством в работу природы, а посему не было стопроцентно застраховано от всякого рода ураганов, землетрясений и цунами, хотя имело на вооружении прекрасную систему предупреждения таких природных катаклизмов.
Наконец, в последнюю категорию главной иерархии были отнесены опасности, которые угрожали населению целой планеты или всей человеческой цивилизации. Поначалу в эту категорию вошли масштабные разрушительные космические явления (падения астероида-гиганта, взрывы Новых или Сверхновых звезд), но с обнаружением на просторах Вселенной так называемых братьев по разуму, сюда же начали относить потенциальную угрозу вторжения или инопланетную агрессию.
Однако наряду с главной иерархией существовала и побочная, в последствие преобразованная в самостоятельную категорию. Ее инициатором стала космическая разведка и погранслужба, когда экспедициями этих служб были найдены артефакты внеземного происхождения. Для оценки опасности этих находок были введены два кода: 665 — артефакт внеземного происхождения, техногенного или природного характера, не представляющий или представляющий малую угрозу при его изучении и 666 — артефакт внеземного происхождения, техногенного или природного характера, представляющий непрогнозируемую опасность или чрезвычайно опасный для всего живого.
Именно последний код назвал Нефедов Гагарину, отчего у Виктора сразу сделалось нехорошо на душе. На его памяти подобных объектов еще не находили, и он был бы очень рад, чтобы их вообще никогда не нашли.
В этот момент Гагарину вновь вспомнился сегодняшний сон, в котором незнакомец держал на открытой ладони загадочную сферу из коллекции отца, словно протягивал ему, предлагая взять ее у него из руки. У Виктора моментально родился ворох мыслей, главенствующей в котором была одна: что если его сон — это своеобразная реакция интуиции и психики, предупреждавшая об опасности? Тогда, не лучше ли будет поступить именно так, как она советует?
Любой другой человек, плюнул бы на все, посчитав это бредом, но Виктор, привыкший полностью доверять своим чувствам, все же прислушался к доводам внутреннего голоса и решил взять инопланетный артефакт с собой.
Предупредив Катю, что его отпуск подошел к концу, и он вынужден срочно отбыть с Земли в неизвестном направлении, Виктор вызвал левап, добросивший его до ближайшей станции трансгресса, а оттуда переместился на Ривер, где была расположена база, принадлежащая службе безопасности ЗФ и ГУСТС. Человек с погонами лейтенанта, встретивший его в зале финиш-терминалов базы, не представился, только козырнул ему и сразу повел Гагарина к начальнику информационно-аналитического отдела майору Шарлю де Лакруа.
Француз пребывал не в лучшем расположении духа, был малословен и чуть не высказал Виктору о его опоздании, хотя Гагарину никто не ставил сроки прибытия. Правда Виктор, сколько себя помнил на службе, всегда знал остролицего шатена с карими глазами именно таким, импульсивным, резким, что, однако, никак не мешала тому исправно делать свою нелегкую работу.
Шарль де Лакруа передал Гагарину код секретной кабины трансгресса, расположенной на крейсере УКР «Москва», и Виктор, ни секунды не задержавшись на базе, отправился на звездолет, где его уже дожидалась группа таких же как он профессионалов.
Едва он очутился на корабле, как тут же ощутил напряжение, царившее повсюду. Майор на Ривере не удосужился объяснить, в чем состояла проблема, которую Виктору предлагалось решить, а Гагарин спрашивать постеснялся. Сейчас же на звездолете головы всех без исключения людей были заняты этой проблемой, что как нельзя лучше свидетельствовало о серьезности ситуации.
Поздоровавшись с ребятами, Гагарин поспешил к Нефедову, который всецело оккупировал капитанский мостик «Москвы», став, таким образом, на данный момент, вторым после капитана звездолета человеком на борту.
Тяжелое положение еще более усугубил его мрачный вид. Машинально Виктор отметил пару свежих седин у него на голове, а во взгляде полковника стояла боль и тоска.
— Здравия желаю, — козырнул первым Гагарин и пожал протянутую ему в ответ ладонь. Хватка у Александра Игоревича по-прежнему была стальная, что немного приободрило Виктора.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
