дымкой берега Босфора. Эбергард приказал повторить вчерашнюю операцию, но на сей
раз немного изменил задание. Он передал сигналом:
"Сегодня план маневрирования тот же, расход снарядов тот же.
"Ростиславу" — вчерашняя батарея на мысе Пайрас, "Трем Святителям" —
две батареи южнее Румели-Фенер. Если по вам будут стрелять батареи, то
разрешается выбирать и другие цели".
Одновременно гидроавиатранспорт "Николай I" получил новые указания:
"Задача на сегодня: обязательная часть — 1. Держать Босфор под
непрерывным наблюдением; 2. Корректировать стрельбу. Часть
желательная — проверить глубже место "Гебена". Летать только на
абсолютно исправных аппаратах и брать на себя только выполнимые
задачи".
В 7.10 броненосцы направились к входу в пролив, следуя за тральщиками. Вылет
самолетов несколько задержался, так как летчики не получили четкого целеуказания.
Корректировка огня броненосцев была для них совершенно новым делом, вдобавок штаб
флота ухитрился не сообщить о намеченных целях.
В 7.30 Эбергард передал новое приказание:
"Если окажется возможным, желательно обстрелять заданные батареи и
средним калибром. Башням увеличить расход снарядов, обстрелять и
хорошо видимые внутренние батареи".
В 8.10 с "Николая I" был спущен первый гидросамолет, который сразу поднялся в воздух.
Однако провести бомбардировку не удалось.
По мере приближения кораблей к Босфору стало видно, что плотная дымка постепенно
перешла в густой туман, скрывший все вокруг. К 9.00 туман сгустился настолько, что
головной эсминец, шедший в 17 кабельтовых впереди тралящего каравана, был едва виден.
Когда броненосцы подошли на расстояние 70 кабельтовых к проливу, стало ясно, что
обстрел батарей просто невозможен. Командир отряда сообщил об этом по радио
адмиралу и повернул назад.
При повороте в устье пролива был замечен дым турецкого миноносца. Головной эсминец
и пара тральщиков обстреляли его. В 10.50 отряд присоединился к главным силам флота.
Примерно в это же время вернулся гидросамолет. Летчик цветными дымами показал, что
видит "Гебен". По приказу командующего флот построился в боевой порядок, а
тральщики были отправлены в Севастополь. Действительно, около 11.20 в глубине
пролива были замечены многочисленные дымы. "Николай I", принявший самолеты,
передал по радио, что в проливе находится весь турецкий флот во главе с "Гебеном" и
"Бреслау".
Но сообщения самолетов были, по всей видимости, ошибочными, так как были замечены
только 2 эсминца типа "Муавенет", шедшие вдоль обоих берегов пролива. Флот
продолжал крейсировать перед Босфором до вечера, после чего отошел в море.
Одновременно крейсера и эсминцы нанесли удар по Угольному району. 30 марта "Память
Меркурия", "Звонкий", "Зоркий" и "Заветный" обстреляли район Козлу, а "Кагул",
"Живучий", "Жуткий" и "Завидный" — район Килимчи. Вслед за этим был обстрелян
Зонгулдак. 3 1 марта русский флот благополучно вернулся в Севастополь.
Гибель "Меджидие"
Однако даже эта в целом не слишком удачная операция совершенно неожиданно
принесла русскому флоту неплохие дивиденды. Сушон получил известие, что в Одессе
готовится десантный отряд, и решил нанести превентивный удар. 1 апреля для обстрела
Одессы в море вышли крейсера "Хамидие" и "Меджидие" и эсминцы "Муавенет",
"Ядигар", "Ташос" и "Самсун". Сушон рассчитывал, что русский флот будет принимать
уголь после похода и не сможет помешать намеченной операции. Отрядом командовал
германский командир "Меджидие" капитан 3 ранга Бюксель. Обстрел планировалось
провести в Пасхальную ночь, которая в том году приходилась на 3 апреля. Сушон
рассчитывал, что в эту ночь бдительность русских ослабнет.
Подойдя к острову Змеиный, он приказал миноносцам выйти вперед и завести тралы. Как
пишет Лорей, на основании газетных сообщений (?!) предполагалось, что перед Одессой
поставлены минные заграждения. Бюксель рассчитывал на рассвете внезапно появиться
перед портом. Около 6.00 показалась Одесса, ярко освещенная восходящим солнцем.
Крейсера шли точно за миноносцами с тралами, но совершенно неожиданно в 6.40 в 15
милях от Одесского маяка "Меджидие" подорвался на мине. Глубина в этом месте не
превышала 13 метров. Крейсер стал быстро погружаться носом, имея крен на левый борт
Все попытки остановить затопление к успеху не привели, и "Меджидие" лег на дно. При
этом надстройки, трубы и орудия возвышались над водой.
Убедившись, что спасти подорванный крейсер не удастся, команда сделала попытку
окончательно вывести его из строя. За борт были выброшены замки орудий, радиостанция
была разбита. Эсминцы сняли команду, и в 7.30 "Ядигар" выпустил в крейсер торпеду.
Она попала под кормовой мостик. После этого отряд направился обратно к Босфору.
Этот инцидент особенно примечателен тем, что русские сумели поднять затонувший
крейсер. Работы начались уже 17 апреля, и 7 июня "Меджидие" был поднят и
отбуксирован в Одессу. В том же месяце трофей получил новое название — "Прут".
Учитывая нехватку крейсеров на Черном море, было решено отремонтировать крейсер и
снова ввести в строй. У фирмы "Крамп" были получены чертежи "Меджидие", корабль
был отремонтирован и перевооружен новыми русскими орудиями калибра 130 мм. Но,
справедливости ради, нужно признать, что машины крейсера оказались в очень скверном
состоянии, особенно котлы. Хотя уже в феврале 1916 года он вышел на ходовые
испытания, в боевых действиях участия из-за ненадежности машин "Прут" не принимал.
С английской фирмой "Бабкок и Уилкокс" был заключен договор на поставку новых
котлов, и первые 4 котла даже прибыли в Архангельск в декабре 1916 года. Но тут в
России начались события, которые заставили забыть о ремонте крейсера. После
Брестской капитуляции в мае 1918 года корабль захватили немцы и вернули Турции.
Бомбардировка 2–3 мая 1915 года
1 мая Черноморский флот снова вышел из Севастополя. Состав эскадры был обычным —
броненосцы "Евстафий", "Иоанн Златоуст", "Пантелеймон", "Три Святителя",
"Ростислав", крейсера "Кагул", "Память Меркурия", "Алмаз", гидроавиатранспорт
"Николай I" и 9 эсминцев. На следующий день в 5.15 русский флот увидел берега
вожделенного пролива. На сей раз погода была ясной, а видимость — хорошей.
В 7.00 по приказу Эбергарда "Николай I" начал спуск гидросамолетов. Так как на сей раз
заданием для них было только ведение разведки, было приказано поднимать самолеты по
одному, отправляя их в воздух поочередно.
В 7.15 командующий приказал выделенным для обстрела броненосцам "Три Святителя" и
"Пантелеймон" следовать на указанную позицию. Однако тральщики замешкались с
постановкой тралов, и лишь в 8.40 группа обстрела дала ход. Вернувшийся самолет
сообщил, что в проливе нет никаких вражеских кораблей, лишь около Румели-Фенер
замечена подводная лодка.
В 9.47 с дистанции 58 кабельтовых броненосцы открыли огонь по батареям на мысе
Эльмас. Следуя со скоростью 6 узлов, они поочередно обстреляли укрепления азиатского
берега, после чего перенесли огонь на батареи Килии.
В 10.40 с кораблей был замечен бурун, который все приняли за след перископа подводной
лодки. Он двигался в сторону группы обстрела. С кораблей немедленно открыли огонь из
152-мм орудий, и бурун исчез. Самое интересное, что этот бурун никак не мог
принадлежать подводной лодке, так как первые немецкие субмарины появились в
Босфоре лишь в июне. Первый выход германской подводной лодки в Черное море
состоялся только 5 июля. Поэтому следует признать, что русские броненосцы обстреляли
стаю дельфинов.
Закончив обстрел Килии, корабли легли на обратный галс, чтобы повторить обстрел. На
сей раз турецкие батареи попытались вести ответный огонь, однако не имели ни
малейшего успеха. Все снаряды ложились с большими недолетами — около 15 — 20
кабельтовых. Броненосцы повторно обстреляли те же самые цели ив 11.45 повернули на
соединение с главными силами флота.
Обстрел продолжался 2 часа 15 минут, и броненосцы израсходовали 166 — 305-мм и 528
— 152-мм снарядов. На одной из батарей был замечен взрыв, после которого начался
большой пожар.
Одновременно с обстрелом укреплений Босфора крейсера "Кагул" и "Память Меркурия"
получили задание осмотреть порты Угольного района и уничтожить все обнаруженные
турецкие суда. Они нашли лишь пароход "Некат", стоящий под самым берегом в районе
