— Я думаю, Гарри, что мы за сегодняшний день обязательно должны найти водохранилище, — начала она свои обычные рассуждения с нахмуренными бровями и деловым видом, откинув с лица волосы быстрым движением, а ее соски при этом совершили такое же быстрое движение под халатом вправо-влево.
Она выглядела сейчас настолько домашней в этом стареньком халате. Настолько близкой со своими всклокоченными волосами, превратившимися в традиционное птичье гнездо, с припухшим после сна лицом, лишенным всяких следов косметики, с крошечными, босыми ступнями с красными пальчиками, что захотелось посадить ее к себе на колени. Просто посадить, и чтобы она воспринимала это совершенно естественно, продолжая при этом говорить о том, о чем она там сейчас говорила, всё тем же самым тоном. Чтобы она сидела там, с туфлями в одной руке, щекоча его лицо своими волосами, сама не замечая этого, и важно рассуждала, спрашивала, пыталась что-то ему втолковать.
А потом медленно, осторожно обнять ее тонкую фигуру, проехаться ладонями вверх по животу и выше, приподнять еще сильнее ее и так вздернутые грудки, охватить их пальцами, сперва осторожно, потом более настойчиво, вызвав у нее возглас: «Прекрати!», оттого что это сбивало ее с мыслей. Но, конечно же, не прекратить, продолжать играть с ее сосками, позволяя ткани щекотать их, пропуская их между пальцев, сначала между безымянным и средним, потом между средним и указательным, и наконец, уже по-настоящему прихватить указательным и большим, чуть с нажимом, чтобы она воскликнула с раздражением: «Гарри, ну прекрати сейчас же!» И тогда опрокинуться назад и положить ее на себя, позволив рукам уже самим начать быстрое путешествие по всему ее телу, не давая ни секунды передышки, слегка придерживая ее, чтобы не сорвалась и не убежала, пока, наконец, не услышать строгое: «Гарри, ну ты нашел время, ей-богу!» Но в самой-самой глубине этой строгости обязательно должна проскользнуть едва различимая просительная нотка, и это сигнал, точный признак того, что победа одержана, что ей уже никуда не деться, что сейчас она сама перевернется одним движением, раздвинув колени, облепит сверху, и вот уже ее носик касается его лица, а глаза близко-близко, смотрят наполовину осуждающе, наполовину насмешливо, а губы произносят только одно слово: «Обормот!», прежде чем окружающая реальность тонет в пламени поцелуя.
— Гарри, ты обормот!
Он вздрогнул.
— Ты вообще слушаешь меня или нет?! Или продолжаешь где-то витать? В каких-то снах. У тебя такое лицо, словно… Погоди! — она вдруг хитро улыбнулась, помахав пальчиком. — Ты думал о Джинни! Так? Я угадала? Признавайся, пока я думала о деле, ты размечтался о Джинни!
— Да, Гермиона, я думал о Джинни, — вздохнул он и улыбнулся в ответ.
Это была искренняя улыбка, но выражавшая не радость, а злую иронию. Над самим собой. Тут и вправду было над чем посмеяться.
— Так у тебя есть хоть какой-то план на сегодня?
— Ну-у… — он по привычке принялся крутить палочку между пальцев, но, заметив взгляд подруги, отложил ее в сторону. — Гермиона, ну какой план?! Просто продолжим с того же места, где кончили вчера. Ты же сама сказала, что нам нужно найти водохранилище.
— Хорошо, что ты хотя бы это запомнил. Ну ладно, я согласна, что надо следовать дальше вдоль реки, а там посмотрим. И давай уже собирайся, нечего тут сверкать передо мной своим голым торсом!
Она привычно вскинула подбородок с надменной улыбкой и отправилась к себе.
«Ну да, нечего сверкать», — кивнул он, скосив глаза, наблюдая, как тесный халат облегает сзади ее маленькую фигурку.
В этот день было не так солнечно, как вчера. Половину неба занимали плотные облака, и Гарри подумал, что придется снизить высоту полета. На солнце поверхность реки бросала вверх яркие блики, по которым легко было следить за ее поворотами. Но до нее надо было еще добраться.
Он попросил Гермиону, чтобы она села сзади. Он хотел преодолеть расстояние до той точки, на которой они вчера остановились, на максимально возможной скорости. Место называлось Сандипарк, хотя парком там и не пахло, всё те же луга и невысокие холмы, разделенные редкими перелесками. На этот раз даже Гермиона не возражала, чтобы он добрался туда как можно быстрее, и он помчался, как стрела. Вчерашние поиски оставили в мышцах сильные болезненные ощущения, и он представлял, каково сейчас подруге. С непривычки наверняка болит всё тело. Пока он мчался над полями, которые и здесь, в этом, на первый взгляд, туристическом районе, занимали основную площадь, и только изредка между ними проскакивали темные островки национальных парков, он думал, что сегодня они будут делать частые перерывы. В конце концов, вокруг всегда можно было найти какое-нибудь шоссе, а на нем подходящее заведение, в котором есть возможность отдохнуть и перекусить. Иначе к концу этого дня, если их поиски не увенчаются успехом, они вообще вымотаются так, что от них не будет никакого толку.
— Ты снова задействовала свои таинственные чары? — спросил он, когда доставил их в точку прерванных накануне поисков и завис в воздухе над рекой, блестевшей где-то футах в двухстах под ними.
— Если ты опустишься вниз и дашь мне сесть спереди, то задействую, — ответила она на ухо, перекрикивая порывы сильного ветра.
— А слабо пересесть прямо сейчас?
— Ты сдурел? Опускайся немедленно!
— Смотри! — он обернулся, продолжая держаться за древко левой рукой, правой обняв Гермиону за талию, — а теперь хватай меня за шею!
— Гарри! — взвизгнула она. — Ты опять начинаешь?!
— Ну же! Просто обними меня за шею, и всё.
— Я не буду! Спускайся.
— Клянусь тебе, ты даже ничего не успеешь почувствовать.
— Ну почему нельзя сделать всё просто, без этих штучек?! — сокрушенно воскликнула она, медленно перемещая объятья вверх, к его шее.
— Держишься? — спросил он, услышал в ответ ее крик «Да!», а потом резко завалил метлу вниз и влево, одновременно правой рукой вытягивая Гермиону со своего места.
На какой-то момент она свалилась на него с выпученными от ужаса глазами, потом инерция увлекла ее дальше вперед, в этот момент он выпрямил метлу, подправляя правой рукой тело подруги, в результате она оказалась сидящей боком на метле прямо перед ним.
— Никогда так больше не делай! Никогда, слышишь?! — завопила она, продолжая держаться за его шею, как за спасательный круг. — И почему я вообще согласилась на это?.. — недоуменно спросила она сама у себя.
— А теперь… — улыбнулся он, начиная резко пикировать к узкой, заросшей деревьями, полоске реки, удовлетворенный очередным визгом, — вниз!
Пару часов они напряженно рыскали вдоль русла, постепенно продвигаясь на запад, пока не столкнулись с новой проблемой. Основное русло разветвилось на два поменьше, одно из которых, называемое Северный Тен, продолжало извиваться на запад, второе — Южный Тен — резко поворачивало на юг. Гарри подумал, что это как раз удачный момент, чтобы прерваться и отдохнуть. Они слегка отклонились на север и сделали остановку в маленькой деревеньке Мерчингтон, заказав себе небольшую закуску в придорожном кафе без названия. Получился своеобразный ланч на свежем воздухе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
