Тютчева в русской поэзии или точности научных прогнозов в естественных науках. Его легко было представить в прежнем звании, на прежнем посту. И в лагере он всегда оставался самим собой: полным достоинства, ироничным, воспитанным. Он внушал почтение к себе даже со стороны тупой вохры, всевозможных начальников, отпетой уголовной шоблы. Точил ли он пилы и топоры, был ли экономистом в плановой части – всюду он работал легко, без усердия, но и без лени. Правдами и неправдами доставал газеты, чтобы вместе со своим военным коллегой Николаем Васильевичем Лисовским узнавать о военных действиях в Европе и по карте, вырезанной из газеты, гадать о том, как они будут развиваться дальше» [12].
Степан Николаевич отбывал в лагере назначенный ему срок, а его семья (жена и сын) продолжали страдать из-за него, находясь на свободе.
«г. Молотов, облпрокурору
(от) учительницы Осинской школы № 4
Богомягковой Т.А., проживающей
по ул. Гоголя, дом № 17.
ЗАЯВЛЕНИЕ
Мой муж Богомягков Степан Николаевич был взят 18 февраля 1938 г. органами НКВД здесь в Осе. С тех пор никаких известий о нем не было. И вот 1 октября 1941 г. начальник Осинского районного НКВД Челышев, уполномоченный райотдела Югов и представитель райфинотдела произвели обыск и конфисковали ряд вещей. При обыске представитель НКВД предъявил ордер на обыск и заявил, что обыск производится на основании решения суда. Но само решение тов. Челышев предъявить отказался, сказав, что об этом я узнаю потом. Все это было бы ничего, если бы конфискации подверглись вещи моего мужа, – это возможно и справедливо.
Но, однако, при этом были конфискован ряд вещей, принадлежащих мне и моему сыну, который живет со мной в настоящее время и работает в педучилище. К числу этих вещей, принадлежащих мне и моему сыну, принадлежат часы, подаренные моим отцом мне еще по окончании гимназии, отрез простынного полотна, двухствольное ружье и патефон, фотоаппарат «Лейка», принадлежащих моему сыну и несколько вещей из моего приданого.
На наши протесты по этому поводу сотрудник НЕВД заявил, что ни мой сын, ни я не могли приобрести таких вещей. А между тем и я, и мой сын все время работали: я учительницей, а сын мой с 1934 г. жил самостоятельно, получая в среднем от 300 до 500 рублей в месяц. С другой же стороны, имеются определенные доказательства принадлежности этих конфискованных вещей нам с сыном.
Свое мнение о том, что данные вещи конфискованы неправильно, я записала в акт обыска. Несмотря на это, представители НКВД, производившие обыск, заявили, что жаловаться бесполезно, ибо это ни к чему не приведет. На другой день сын обратился с жалобой к райпрокурору, но последний заявил, что нам следует обратиться с жалобой в суд, который вынес приговор моему мужу. После этого ответа мы решили, что, действительно, жаловаться бесполезно.
В настоящее время, более спокойно обсудив, я решила обратиться к Вам, чтоб выяснить вопрос, действительно ли правильны были действия представителей НКВД, когда без предъявления вердикта суда относительно того, что подлежит конфискации, забрали у нас те вещи, которые попались им на глаза и большинство которых принадлежало мне и моему сыну.
Прошу дать ответ по следующему адресу:
г. Оса, Молотовской области, ул. Гоголя, дом № 17. Т.А. Богомягковой.
25.3.1942 г.».
«25 апреля 1942 г.
Прокурору Осинского района
18.2.1938 г. органами РО НКВД был арестован Богомягков Степан Николаевич, пороживавший в г. Осе, ул. Гоголя, д. № 17.
1 октября 1942 г. в квартире его жены Богомягковой Т.А. был произведен обыск и конфискация вещей, в числе которых были конфискованы и вещи, принадлежащие якобы гр(ажданке) Богомягковой Т.А.
Поручаю Вам просмотреть архивное дело на Богомягкова Степана Николаевича и проверить правильность действий РО НКВД о включении в опись имущества вещей, принадлежащих гр(ажданке) Богомягковой Т.А.
Зам. обл. прокурора по спецделам (Кислов)».
«г. Молотов, областная прокуратура
Зам. облпрокурора по спецделам тов. Кислову
На Ваш № 2—45-ж от 25/IV– 42 г.
По жалобе Богомягкова В.С. и Богомягковой Т.А. по поводу якобы неправильно изъятых у них Осинским РО НКВД вещей в связи с исполнением приговора на осужденного Богомягкова С.Н.
По наведенным справкам в РО НКВД видно, что к ним поступило отношение из 1-го спецотдела УНКВД по Молотовской области, в котором указано, что Богомягков С.Н. осужден Военной коллегией Верховного суда СССР от 11/VII 41 г. и было предложено в соответствии со ст. 40 УК описать имущество осужденного и сдать как конфискованное в доход государства, что и было сделано Осинским РО НКВД. Опись имущества направлена РО в тот же 1-й спецотдел НКВД по Молотовской области. В переписке РО НКВД имеется справка, что сдано в Осинское райфо имущества на сумму 359 руб.
В настоящее время проверить – по делу какое имущество и на какую сумму конфисковано, какое изъято при описи и сопоставить не представляется возможности, т. к. видно, что дело находится в Военной коллегии Верховного суда.
Прокурор Осинского района (Пономарев)
7/V—1942 г.».
Степан Николаевич Богомягков срок наказания отбыл полностью и был освобожден из-под стражи. В 1949 г. был вновь арестован и отправлен в ссылку в Красноярский край, где находился до 1954 г. Затем проживал в г. Фергане Узбекской ССР. Определением Военной коллегии от 7 апреля 1956 г. реабилитирован. Умер и похоронен в г. Оса Пермской области в 1966 г.
Лисовский Николай Васильевич
Из автобиографии, написанной в декабре 1937 г.:
«Родился 14 декабря 1885 г. Отец был священником в селе Адаховщина Новогрудского уезда Минской губернии (ныне на территории Польши). Отец умер в 1909 г., мать умерла в 1919 г. Из родных в живых остались: брат Никифор Васильевич Лисовский, работник Наркомсвязи, проживает в Москве… Две сестры – Александра Васильевна Лисовская и Анастасия Васильевна Марцинкевич (вдова) обе были учительницами, сейчас на пенсии (первая проработала 35 лет, вторая 30 лет) … Из родственников никого за границей нет, осужденных и лишенных прав нет и не было.
Женился я в 1910 г. на дочери офицера. Отец жены, Николай Иванович Рассин, умер в 1910 г., мать проживает в г. Томске. Брат жены убит в 1914 г. Больше родных не было. Жена Людмила Николаевна Лисовская живет со мной. Имею сына Вадима Николаевича Лисовского, инженер Кондопожского бумажно-целлюлозного комбината (Карелия). В данное время сын арестован, причина мне неизвестна. Об этом донесено Народному комиссару (обороны).
Учился я в Минском духовном училище и в Минской духовной семинарии. Последнюю не окончил. В 1905 г., в феврале месяце, уволен за организацию семинарского бунта. В это время я был в 5-м классе, а курс среднего образования заканчивается 4 классом. Имея аттестат среднего образования, я не мог поступить ни в одно высшее учебное
