у него свои секреты, иногда почти шаманского толка, но это не важно, принимаем всё, что даёт, не обсуждая…
В пятницу мы возвращаемся домой, почти, как огурчики. Всё-таки, Серый — молодец, не знаю, где бы я был сейчас, замешкайся он хотя бы немного, а, если бы ледоруб сорвался или мужики не успели, могли бы уже и вместе рыб кормить…
Глава 13
Ксения
В среду Серж не ответил, разочаровал, конечно. Да ещё и Галина Михайловна капает на мозги,
— Надо было сразу соглашаться, профукала мужика хорошего!
— Нужна была бы, не пропал, — отмахиваюсь, — значит, не нужна.
Самой неприятно, конечно, где-то в глубине души уже начала верить, что эльф серьёзен по отношению ко мне. Но, видимо, хорошо, что не успела патокой растечься от его профессионального соблазна, актёр, что тут скажешь… В четверг днём дуэнья ещё надеялась, что ловелас объявится, но уже во время нашего полуночного бдения утратила всякую надежду, подтвердив мою уверенность в его неблагонадёжности…
В пятницу обуяла дикая тоска и отчаяние, впереди выходные, а меня тупо бросили, наобещав золотые горы, ощущаю себя использованной туалетной бумагой…
Вдруг к полудню раздаётся телефонный звонок, вижу Серж — очнулся, засранец! Ни за что не возьму! Но он настойчив, мешает работать, да и медсестра, не выдержав напряжения, уже сама суёт трубку мне под нос,
— Имей совесть, ответь! Мало ли, какие причины! — вздыхаю, принимаю звонок,
— Алло! Серж… — хочу добавить какую-нибудь колкость по поводу тормознутости в три дня, но он перебивает,
— Ксень, извини, только сейчас связь появилась! — кажется, голос хриплый, — не представляешь, в какую глухомань нас забросили!
И радуюсь, от того, что у него весомая причина, а я уж надумала чёрте чего, и сожалею, что не увидимся, раз он в глухомани. На заднем плане нарастает какой-то технический шум, так что ему приходится перекрикивать,
— Я соскучился, хочу тебя видеть срочно!
— И я хочу! — чего уж душой кривить, опять несносный эльф заставил понервничать, уронив в глубокую яму негатива и тут же выдернув на свет своим звонком! Вот и разберись, как я к нему отношусь? Каждые пять минут по-разному. Сейчас действительно очень хочу видеть!
— Давай, приеду вечером? — предлагает.
— Так ты же в глухомани? — недоумеваю, — телепортируешься, что ли?
— Ага! — смеётся, — телепорт уже прилетел, сейчас грузимся, вечером дома будем!
— Приезжай! — Галина Михайловна радостно хлопает в ладоши, смеюсь. Наверное, и вправду, скучаю по своему эльфу…
* * *
…Жду, готовлюсь, настроение, тревожно-приподнятое. В другой раз спать бы увалилась после ночного дежурства, а сегодня ни в одном глазу.
Поздно вечером, ближе к ночи, когда уже теряю последнюю надежду, звонок на мобильник,
— Ксень, скажи номер квартиры, — уф-ф, наконец-то!
— Сто восемьдесят восьмая, десятый этаж, — потом добавляю, — танк с крыльца сними только…
— В, сторонке припарковался, — посмеивается, — что же я, наглец, какой-то, людям до утра проход блокировать.
— Наглец, ещё и какой, — смеюсь в ответ, уже всё решил, на ночь остаётся.
Встречаю у дверей квартиры. Выходит из лифта в своей крутой куртке нараспашку, светло-голубой джинсовой рубашке, сейчас индиго ему к глазам. Красивый, сказочный мой, с цветами, конечно же. Опять, какая-то экзотика, потом разберусь. Подхватывает меня без предупреждения, ну а чего, сама позвала, и так ясно. Зацеловывает до умопомрачения прямо в прихожей, не снимая куртки.
— Голодный? — усаживаю кормить,
— Угу! — кивает согласно, — помылся с дороги и к тебе.
Ест с аппетитом, от добавки не отказывается, любуюсь. Вроде, такой же, как неделю назад, но, что-то не то. По-моему, охрип. Вид уставший, кажется, даже похудел немного, осунулся, но глаза горят изумрудно-оливковым счастьем, значит, всё хорошо. Скоро по перемене цвета его глаз настроение смогу угадывать, а потом, может и прогноз погоды, если закономерность выявлю.
— Спасибо, Ксень! Очень вкусно! Я всё сожрал, извини, — разводит руками.
— Для тебя и старалась, — вижу, что упасть бы ему сейчас и заснуть, — пойдём-ка со мной, — увлекаю в комнату. Диван уже разобран, только его и ждёт, — устраивайся.
— А, ты? — тревожно.
— Куда ж, денусь-то, — вздыхаю будто бы удручённо, — здесь других вариантов нет.
— Это хорошо! — доволен, второго предложения не требуется. Расстёгивает рубашку, замечаю квадрат лейкопластыря на груди, да ещё и с проступившей кровью.
— Что случилось?
— Ерунда! — отмахивается.
— Нет, уж, показывай! — толкаю легонько, чтобы лёг и не мешал, отклеиваю повязку, — доигрался хрен на скрипке! — любимое выражение Галины Михайловны. Никогда не думала, что к языку прилипнет, а тут само вырвалось!
— Точно! — посмеивается. А смеяться-то нечего, воспаление пошло, да ещё и колечко оставил зачем-то.
— Кольцо долой, — заявляю безапелляционно, — не до симметрии. Сначала залечить, потом, чтобы зажило и зарубцевалось, как надо. А если решишь вернуть, то вот тебе новый срок — год без пирсинга! Переживёшь — спор выиграл.
— Только, если через год сама мне проколешь и кольцо вденешь? — смотрит серьёзно.
Понимаю, куда ведёт, шутка шуткой, но его интересует продолжение отношений, чтобы я никуда не исчезла, делаю вид, что поняла буквально,
— Конечно, почему нет? Я же врач, справлюсь.
После этого осторожно вынимаю кольцо, кладу ему в ладонь,
— Не потеряй.
— Сама не потеряй! — надевает мне его на мизинец, впору, — теперь ты — Властелин кольца… Моего кольца! — целует кончик мизинца. Всё весело, но глаза не смеются.
Двусмысленность сквозит в каждом слове, подыгрываю, зажимаю мизинец в кулак и прижимаю к сердцу,
— Моя прелесть! — делаю алчное лицо, — никому не отдам!
Хорошо хоть, есть чем заняться, чтобы с темы соскочить, обрабатываю рану, засыпаю антибиотиком, оставляю открытой,
— Кислород — лучший антисептик, полежи пока без повязки.
— Полежу, а ты?
— У меня, кое-какие дела остались, скоро присоединюсь, снимай штаны и в постель! — командую.
— Есть, моя госпожа! — похоже, это теперь навсегда, фиг с ним, только он никакой не раб! А, кто? Любовник? Эльф? Думаю, Властелин моего кольца, ведь, оно теперь на
