Хэнк Ларсен сидел за большим деревянным столом и слушал двоих мужчин в цивильных костюмах, которые наперебой что-то рассказывали ему, отчаянно жестикулируя. Увидев Хейзена, они замолчали и уставились на него.
– Ты пришел вовремя, Дент, – обрадовался Хэнк Ларсен и добродушно улыбнулся. – Это Сеймур Фиск, декан сельскохозяйственного факультета Канзасского университета, и Честер Раскович, глава службы безопасности университетского городка. А это, – он взглянул на гостя, – шериф Дент Хейзен из Медсин-Крика.
Хейзен молча пожал руки мужчинам и уселся напротив них. Фиск – типичный ученый: лысый, круглоголовый, в очках с толстыми стеклами, с белым лицом, явно не подвергавшимся воздействию беспощадных лучей солнца. Честер Раскович тоже не отличался от типичных представителей своей профессии – крупный, коренастый, физически крепкий, с низким лбом и глубоко посаженными глазами. Его коричневый костюм, казалось, насквозь промок от пота. Он пожал руку Хейзену еще крепче, чем агент ФБР Полсон.
– Полагаю, незачем говорить о том, зачем пришли сюда эти господа, – сказал Ларсен Хейзену.
– Да, – кивнул шериф. Он искренне сочувствовал хозяину кабинета и сотрудникам университета. Интересно, есть ли у них своя версия происходящего и что они намерены предпринять.
– Мы говорили о судьбе Медсин-Крика и Дипера в связи с проведением печально известного эксперимента.
Хейзен снова кивнул. Он действительно приехал вовремя и теперь никуда не спешил. Хорошо, что он застал здесь этих людей. Прекрасная возможность высказать им все, что он думает о последнем убийстве.
Фиск подался вперед и продолжил мысль, прерванную появлением Хейзена:
– Так вот, шериф, дело в том, что это трагическое убийство изменило все наши планы. Теперь я не вижу возможности рассматривать Медсин-Крик как место для проведения эксперимента. Таким образом, только Дипер может сейчас претендовать на это. От вас, шериф, я хотел бы получить гарантии того, что это не приведет к негативным последствиям. Надеюсь, вы понимаете, о чем идет речь. Прежде всего мы должны спокойно работать, не подвергаясь негативной реакции общественности. Мы специально выбрали этот тихий уголок штата, чтобы избежать ненужной шумихи со стороны противников генной инженерии.
Шериф Ларсен кивнул и изобразил крайнюю заинтересованность.
– Да, – сказал он, – Медсин-Крик находится в двадцати милях от нашего города, и все преступления последнего времени связаны преимущественно с ним. Наши власти – и шериф Хейзен может авторитетно подтвердить это – считают, что убийства совершены местным жителем. Могу предоставить вам любые гарантии того, что эти трагические события не имеют ни малейшего отношения к Диперу. Кстати, в нашем городе около ста лет не было убийств.
Хейзен напряженно молчал.
– Хорошо. – Фиск закивал головой. – Мистер Раскович специально приехал сюда, чтобы оказать содействие полиции. – Он взглянул на Хейзена. – Надеюсь, это поможет вам найти психопата, совершившего эти чудовищные преступления. Не скрою: самое главное для нас сейчас – найти тело профессора Чонси, поскольку, как мне известно, оно все еще не найдено.
– Совершенно верно, – неохотно подтвердил Хейзен.
– Кроме того, Раскович будет тесно сотрудничать с вами, шериф Ларсен, чтобы обеспечить необходимую безопасность при проведении эксперимента и избежать огласки. Разумеется, сейчас нужно пресекать разговоры о точном месте проведения эксперимента, по крайней мере до тех пор, пока не прояснится ситуация с исчезновением доктора Чонси, но вам я готов сообщить, что скорее всего это будет именно Дипер. У вас есть вопросы ко мне?
В кабинете наступила тишина.
– Шериф Хейзен, – проговорил Хэнк, – есть какие-нибудь новости о результатах расследования?
Хейзен долго ждал этого вопроса и сразу оживился.
– Да, кое-какие соображения я могу изложить вам уже сейчас.
Все молча уставились на него. Хейзен выдержал паузу, поудобнее устроился на стуле и приготовился к ответственной речи.
– Вероятно, поздно вечером доктор Чонси отправился на кукурузное поле, чтобы собрать образцы кукурузных початков для окончательной экспертизы. Он аккуратно пометил все образцы и повесил на каждый початок бирку с соответствующими надписями. Есть предположение, что он хотел выяснить степень зрелости этих початков. Впрочем, это уже не мое дело.
Мужчины кивнули.
– Другая новость заключается в том, что убийца, по-видимому, не из местных жителей. То есть он не житель Медсин-Крика. – Эту фразу шериф Хейзен произнес с нарочитым спокойствием, как будто речь шла о чем-то очевидном.
Мужчины удивленно переглянулись.
– Выяснилось также, что все эти убийства совершил вовсе не психопат или серийный убийца. Все эти мистические штучки – снятие скальпа, отпечатки босых ног, всевозможные намеки на воинов-призраков и давнее убийство целого отряда – просто ширма для сокрытия истинных мотивов преступления. Нет, все эти кошмарные убийства – дело рук человека, имеющего старый как мир мотив: деньги.
Хейзен с удовольствием отметил, что ему удалось произвести должное впечатление. Мужчины удивленно таращились на него, не говоря ни слова.
– Что вы имеете в виду? – наконец опомнился Фиск.
– Свой первый удар убийца нанес за три дня до появления в нашем городе профессора Чонси, – ответил Хейзен. – Второй удар был нанесен на следующий день после его приезда. Это что, совпадение?
Этот вопрос так и повис без ответа.
– Что ты хочешь этим сказать, Дент? – осведомился Ларсен.
– А то, что первые два убийства не возымели желаемого эффекта, поэтому у убийцы возникла настоятельная потребность уничтожить самого доктора Чонси.
– Погоди, я что-то не понимаю тебя, – остановил его Ларсен. – О каком желаемом эффекте ты говоришь?
– Преступник хотел убедить доктора Чонси и всех жителей Медсин-Крика в том, что этот город не самое подходящее место для проведения эксперимента. – Хейзен наконец-то выложил давно заготовленную козырную карту и теперь с нетерпением ожидал реакции. Его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. – Первые два убийства, – продолжал между тем Хейзен, – были рассчитаны на то, что Канзасский университет откажется от своих планов по проведению эксперимента в Медсин-Крике и перенесет его в Дипер. Но это не сработало. Доктор Чонси проявил невосприимчивость к таким вещам. Тогда убийца решил расправиться с самим Чонси. Причем как раз накануне того дня, когда профессор намеревался объявить о своем окончательном решении.
– Постой, постой, – замахал руками шериф Ларсен.
– Пусть он закончит свою мысль. – Фиск наклонился вперед, положив локти на колени.
– Таким образом, – подытожил Хейзен, – все эти так называемые серийные убийства были совершены с одной целью – не допустить проведения эксперимента на кукурузном поле Медсин-Крика. А единственным конкурентом в этом деле был, разумеется, Дипер. Все индейские штучки, такие, как стрелы и легенды о проклятии «Сорока пяти», были предназначены лишь для того, чтобы запугать жителей Медсин-Крика, посеять панику, заставить их искать врагов и говорить только об убийствах. – Хейзен взглянул на Ларсена. – На твоем месте, Хэнк, я бы задал себе вопрос: кто понесет наибольшие финансовые потери, если эксперимент будет проводиться в Медсин-Крике?
– Погоди, надо разобраться! – воскликнул Ларсен и вскочил с места. – Ты намекаешь на то, что убийца из Дипера? Я правильно тебя понял?
– Конечно.
– У тебя нет ни единого доказательства! – распалился Ларсен. – Это всего лишь предположение, одна из возможных версий, не более того. Где подтверждения?
Хейзен молчал. Пусть коллега немного успокоится и выпустит пар.
– Это же смешно! Я не могу вообразить, чтобы кто-то из Дипера убил троих человек из-за какого-то эксперимента на полях!
– Речь идет не просто об эксперименте на полях. – Хейзен сделал многозначительную паузу. – Надеюсь, профессор Фиск объяснил тебе, в чем суть дела.
Фиск кивнул.
– Это чрезвычайно важный и дорогостоящий проект, – продолжал Хейзен. – Это огромные деньги не только для Дипера, но и для всего штата, для местного университета. «Бассуэл эгрикон» – одна из крупнейших компаний в мире с фантастическим бюджетом. Речь идет о прямом финансировании проекта, а также о патентах, роялти, лабораториях, рабочих и служащих. Поэтому, Хэнк, я снова задаю тебе тот же вопрос: кто в Дипере понесет наибольшие потери?
– Я не могу начинать следствие на основе надуманных предположений, – бросил Ларсен.
Хейзен снисходительно ухмыльнулся.
– А тебе незачем начинать расследование, Хэнк. Этим делом занимаюсь я, и именно я начну новое расследование. А тебя прошу о самом элементарном сотрудничестве.
Ларсен повернулся к Фиску и Расковичу.
– Здесь, в Дипере, мы не привыкли начинать расследование, основываясь на совершенно беспочвенных мотивах.
