он попался.
Это зрительный секс. Я уже в его руках, и он берет меня в одной из приватных комнат.
Вы снова изменяете мне, мистер Росс, но сейчас именно я трахаю ваше эго, подождите еще минуту.
Я подхожу к краю сцены и приседаю, разводя ноги в стороны. При этом смотрю четко в аквамариновую бездну, не позволяя себе сорваться в нее.
Три, два, один…
Улыбка медленно сползает с его лица, а расслабленные плечи напрягаются, — он узнает меня.
Осознание работает как пощечина. Мартин приходит в себя моментально, зверея на глазах, в которых отражаются бешенство и глубочайший страх о том, что довел меня до этого поступка. На его женщину пялятся десятки мужчин, которые готовы пойти на многое, чтобы дотронуться до нее. А сам он хотел другую, и я все видела. Он ярко мне это показал.
Я готова застонать от удовольствия.
Да, мистер Росс, и здесь я лучшая, демонстрирую вам это в последний раз.
Мартин расталкивает всех, кто мешает добраться до меня, и забирается на сцену. Он наклоняется, забрасывает меня себе на плечо и уносит за кулисы. Зал взрывается свистом, аплодисментами и визгом.
А неплохое получилось шоу.
— Это же твое здание? — спрашиваю, болтаясь в руках Росса.
— Ага, — рычит он.
— Тогда неси на крышу.
Он не спрашивает, а делает как я прошу.
На крыше Мартин ставит меня на ноги и, не давая поймать равновесие, хватает за шею. Другой рукой срывает маску с моего лица, откидывая ее куда-то в сторону.
— Как ты здесь оказалась я выясню позже, но что это было?
— Воюю за ваше внимание, мистер Росс. Вам же нравятся развратные женщины, только разница в том, что их не хотят, а за меня готовы глотку грызть.
Я не без труда освобождаюсь от его хватки, обхожу со спины и кладу руки на плечи. Мой шепот вызывает мурашки на его коже. Мартин резко разворачивается и притягивает меня к себе. Я не сопротивляюсь, плавясь в крепких родных руках.
Он смотрит на меня по-другому, оценивающе и осознанно.
Что это? Сожаление?
— Никогда больше так не делай, — хрипит Росс. — Никогда.
Сейчас я удовлетворена на сто процентов. Ну и кто из нас проигрывает?
Прохладный ветер проходится по моему разгоряченному телу, не давая закипеть от градуса суровой романтики прямо сейчас.
Я встаю на мысочки и покрываю шею Мартина влажными поцелуями. Сантиметр за сантиметром оставляя на нем свою чувственность.
Росс протяжно, едва слышно стонет, растворяя звуки блаженства в ночной прохладе.
— Что ты со мной делаешь, Эйва, — он не спрашивает, а утверждает.
Я медленно приседаю, сохраняя зрительный контакт. Расстегиваю кожаный ремень его брюк. Мартин замирает и, кажется, перестает дышать.
Пуговица… Молния…
Ты еще не кончил, малыш?
Стаскиваю с него брюки, затем боксеры и передо мной открывается идеальный вид. Сомнений не остается — он мой.
Перехватываю рукой член у основания и провожу языком по головке.
Ярость проигрывает мужской эрекции: Мартин шумно выдыхает, запуская руку в мои волосы.
— Сознание не потеряй, я тебя не дотащу, — язвлю я.
— Меньше болтовни.
Клетка захлопывается. Я следую своему плану, играя на струнах желания Росса.
Ощущения нереальные, в голове все еще звучит мелодия из зала, и я достигаю высшего пика наслаждения.
Беру в рот член Мартина и делаю так, что он стонет в голос, признавая мое превосходство. Он закрывает глаза, напрягается от каждого моего движения. Мышцы играют под рубашкой, которая идеально ложится на его тело. Выступившие на предплечьях вены тянется манящими узорами, гипнотизируя меня.
Интимное баловство переходит в глубокий агрессивный минет, доводя до экстаза нас обоих.
Росс перехватывает инициативу, наматывая мои волосы на кулак, и сам толкается бедрами. Горло прилично саднит, но это меньшее из моих проблем. Игнорировать собственное тело не получается: низ живота ноет, сводя с ума.
Мартин смотрит на меня сверху вниз, продолжая наращивать темп. Хриплое дыхание и ставшая болезненной хватка на моих волосах намекают на приближающуюся разрядку.
Довольно быстро, но это ожидаемо.
Опираюсь руками на свои бедра, не двигаясь и не меняя положения. Я подстраиваюсь, но это лишь заводит еще больше.
— Эйва, — сдавленно шепчет Росс, подойдя к финалу.
Вязкая жидкость заполняет рот, свидетельствуя о нахлынувшем оргазме. Вбираю все до последней капли и чуть сама не кончаю от развернувшейся картины.
Поднимаюсь с колен, вынимаю паше из нагрудного кармана его пиджака и вытираю влажные губы, заодно стирая размазавшуюся помаду.
Возвращаю платок на место и молча направляюсь к выходу с крыши. Я оставляю его одного с этой данностью, зная, что разговор о случившемся обязательно состоится, но позже. И я потяну этот разговор, чего нельзя сказать о Мартине.
— Мы это уже проходили, Эйва. На скамейке в парке, помнишь? Только сейчас я тебя взял, — кричит он мне в след.
Я на мгновение останавливаюсь и поворачиваюсь в пол оборота, чтобы ответить:
— Только тогда никому не было так больно.
Как только я покидаю клуб, мелодия в моей голове резко обрывается, приводя меня в сознание.
Передо мной Элиот, который обеспокоенно вглядывается в мое лицо, не до конца понимая, что произошло.
Он снимает с себя пиджак и накидывает на мои плечи, скрывая мой бесстыжий вид. Я ведь и правда вышла раздетая на улицу.
— Домой, Элиот.
Я довольна собой, но мне становится противно, от себя, от Мартина и от начальника охраны, который все это терпит, затаптывая свои чувства.
Элиот здесь, совсем рядом, готовый исполнить любую мою прихоть и сделать меня счастливой. Вместо этого я осознанно выбираю страдания, борясь за мужчину, который занял все место в моем сердце. Абсурдность этого сеет сомнения каждый божий день, но я все дальше ухожу от развилки.
Охранник открывает заднюю дверь и ждет, пока я устроюсь на сидении. Затем он занимает место за рулем и
