– Вас, я вижу, очень интересуют проблемы этого джентльмена, – сказал Дарси уже менее спокойным тоном, а его лицо снова покраснело.
– А разве можно не сочувствовать ему, зная обо всех его несчастьях?
– Его несчастьях! – презрительно отозвался Дарси. – Да, он действительно пережил большие несчастья.
– Которые навлекли на него вы! – горячо воскликнула Элизабет. – Это вы довели его до нынешнего нищенского состояния – относительно нищенского. Вы лишили его тех благ, которые, как вы знаете, предназначались именно ему. В лучшие годы его жизни вы лишили его той материальной независимости, которую он заслужил и должен был получить по праву. В этом виновны именно вы! Однако при упоминании о причиненных вами мистеру Викхему несчастьях у вас еще хватает наглости высказывать презрение и пренебрежение!
– Так вот какого вы обо мне мнения! – воскликнул Дарси и начал быстро ходить по комнате. – Вот какой вашей оценки я заслужил! Что ж, спасибо за такое подробное объяснение. Грехи мои, по вашим подсчетам, действительно тяжкие. Но может, – добавил он, остановившись и повернувшись к ней, – может, вы и закрыли бы глаза на мою вину, если бы я не обидел вашу гордость своим честным признанием о тех препятствиях, которые долгое время мешали мне прибегнуть к серьезным шагам. Вы могли бы удержаться и не высказывать эти жестокие обвинения, если бы я, поведясь хитрее, скрыл свою внутреннюю борьбу и лестью заставил бы вас поверить, что мной движет искреннее и неподдельное чувство, прибегнув при этом к увещеваниям, комплиментам – к чему угодно. Но всякое притворство вызывает у меня отвращение. Мне не стыдно за чувства, о которых я вам рассказал. Они являются естественными и оправданными. Вы что, хотели, чтобы я радовался недостаточной знатности ваших родственников? Млел от желания породниться с людьми, чье общественное положение так сильно уступает положению моему?
Элизабет чувствовала, как гнев растет ежесекундно, но, снова заговорив, она изо всех сил старалась держать себя в руках:
– Вы ошибаетесь, мистер Дарси, думая, что если бы вы вели себя благороднее, то мне было бы труднее вам отказать. Способ, которым вы сделали свое заявление, не имел в этом смысле большого значения.
Она заметила, что его аж передернуло, но он не сказал ничего, поэтому она продолжила:
– Каким бы способом вы не сделали свое предложение, я бы все равно на него не соблазнилась.
И снова Дарси не смог скрыть своего удивления; он смотрел на нее со смешанным выражением недоверия и унижения. А Элизабет продолжала говорить:
– С самого начала, даже с самого момента нашего знакомства я была поражена вашими манерами, они полностью убедили меня, что вы – человек надменный, тщеславный, эгоистичный, не уважающий чувства других людей. Именно ваши манеры стали своеобразным фундаментом негативного отношения, на котором последующие события построили такую незыблемую антипатию; не прошло и месяца, как я почувствовала, что вы – самый последний человек в мире, за которого я когда-либо решилась бы выйти замуж.
– Вы уже сказали достаточно много, сударыня. Я прекрасно понимаю ваши чувства, и теперь мне только и остается, что стесняться своих. Простите, что я забрал так много вашего времени, и примите мои наилучшие пожелания доброго здоровья и счастья.
С этими словами мистер Дарси впопыхах вышел из комнаты, и Элизабет вскоре услышала, как он открыл дверь и ушел из дома. Смятение, охватившее ее, было огромным и болезненным. Ей было не под силу держаться, поэтому, почувствовав физическую слабость, она опустилась на стул и проплакала полчаса. Ее удивление росло с каждым упоминанием о том, что произошло. Получить предложение замужества от мистера Дарси! Оказывается, он любил ее уже в течение многих месяцев! Невероятно: он любит ее так сильно, что желает жениться на ней, невзирая на все те возражения, которые вынудили его препятствовать женитьбе его друга с ее сестрой и которые с меньшей силой окажутся в его собственном случае! А все-таки приятно, что она, сама того не желая, вызвала у него такую страсть. Но его надменность, это его гадкое тщеславие, его позорное восхваление своим поступком относительно Джейн, эта непростительная самоуверенность, с которой он в этом признался, даже не пытаясь хоть как-то оправдаться; и бездушие, с которым он вспомнил о мистере Викхеме, свою жестокость по отношению к которому он даже не пытался отрицать, – все это вскоре помогло Элизабет преодолеть то сочувствие, которое она на минуту почувствовала к мистеру Дарси, когда думала о его любви.
Так и сидела Элизабет, погрузившись во взволнованные размышления, пока звук кареты леди Кэтрин не заставил ее осознать свою полную неготовность к встрече с Шарлоттой, которая обязательно обратила бы внимание на ее лицо; поэтому она поторопилась в свою комнату.
Раздел XXXV
На следующее утро Элизабет проснулась с теми же мыслями и чувствами, с которыми вчера вечером закрыла глаза. Ее удивление от того, что произошло, еще не прошло; а думать о другом было просто невозможно. Чем-то заниматься ей совсем не хотелось, поэтому вскоре после завтрака она решила подышать свежим воздухом и прогуляться. Направилась она к своей любимой тропинке в парке, и остановилась, вспомнив, что туда иногда приходил и мистер Дарси. Поэтому вместо того, чтобы войти в парк, она свернула на проход, ведущий в другую от дороги сторону. С одной стороны все еще тянулась ограда, и вскоре Элизабет прошла в парк. Прогулявшись несколько раз туда-сюда этой частью прохода, она – под влиянием прекрасного утра – не устояла перед соблазном и остановилась у ворот, чтобы полюбоваться парком. Те пять недель, которые Элизабет успела провести в Кенте, для сельской местности – немалый срок, и с каждым днем на ранних деревьях становилось все больше и больше зеленых листьев. Только Элизабет собралась пойти дальше, как в небольшом лесу на окраине парка она заметила какого-то человека, который двигался в ее направлении. Испугавшись, что это может быть мистер Дарси, она немедленно пошла назад, но джентльмен, который приближался, был уже слишком близко к ней. Он живо выскочил из-за деревьев и позвал ее. Элизабет уже как раз отвернулась, и, услышав, что ее позвали – хотя, судя по голосу, это действительно был мистер Дарси, – она снова направилась к воротам. На тот момент он тоже успел к ним подойти и, протянув ей письмо (которое Элизабет инстинктивно взяла в руки), гордо и сдержанно сказал:
– Некоторое время я прогуливался в лесу, надеясь вас встретить. Сделайте честь – прочитайте мое письмо!
Затем он слегка поклонился, повернул к насаждениям и вскоре исчез из виду.
